Истребительные батальоны НКВД в период Великой Отечественной войны. Организация, управление, применение. 1941—1945 - Тимофей Дмитриевич Медведев

НКВД максимально вовлечь население в единую систему оповещения и помощи истребительным батальонам. С самого начала войны принцип организации этих групп был в целом одинаковый для всей страны – они создавались на базе сельских Советов, в населенных пунктах которых формировались специальные подгруппы. В основном данные группы комплектовались школьниками, пожилыми людьми, в том числе лесниками и пастухами.

Интересно, что, например, в отличие от Ярославской области, где группы содействия на протяжении всей войны практически не вооружались, в Московском регионе местное руководство НКВД в период весны – лета 1942 года провело своеобразную реформу, заключающуюся в разработке специального положения «О работе групп содействия», в котором четко разъяснялись их задачи и даже приводился список практических упражнений для подготовки членов групп.

Так, по приказу Журавлева истребительные батальоны должны были передавать группам содействия излишки оружия, в том числе собранного на местах боев, предоставлять необходимые учебные материалы и другое имущество. Последнего, впрочем, не хватало и в самих батальонах. Всего за 1942 и первую половину 1943 года в группы содействия поступило порядка полутора тысяч винтовок[353]. Полагаю, что частичное вооружение групп содействия было инициативой местного штаба, позднее лишь согласованной с центральным аппаратом, наличие которой говорит об определенной самостоятельности областного штаба истребительных батальонов. Приведенный пример являет собой сугубо местную инициативу, направленную на улучшение ситуации в подчиненных частях. Сугубо централизованное формирование групп содействия сочеталось с низовой инициативой по их вооружению, что позволяло задействовать неучтенное, в основном собираемое и трофейное оружие, имеющееся у истребительных батальонов.

Напомню, что согласно рамочным приказам Центрального штаба все лишнее вооружение было необходимо сдавать на склады. Как показывает приведенный пример, на местах эти указания выполнялись не всегда. Централизация в рамках одних процессов в ряде случаев сопровождалась одновременной децентрализацией в виде использования инициатив с мест при коррекции указаний со стороны Центрального штаба.

Согласно отчету М.И. Журавлева в Центральный штаб истребительных батальонов, за 1942 год силами групп содействия было задержано 4 немецких пособника, 6 бандитов, 39 дезертиров и 425 человек, относящихся к «подозрительным лицам»[354]. Также в ходе операции по поиску германских летчиков со сбитого над Луховицким районом самолета член группы содействия четырнадцатилетний Вячеслав Федотов заметил в колхозном поле неизвестного и сообщил о нем бойцам истребительного батальона, которые и задержали пилота[355]. Однако, обобщая их работу, руководство штаба констатировало, что «свои задачи группы часто не выполниют по причине неорганизованности», что означало, по сути дела, отсутствие данных структур в части населенных пунктов области[356].

Можно признать, что сама идея групп содействия батальонов повсеместно была крайне сложно осуществимой ввиду отсутствия необходимых для ее приведения в жизнь ресурсов, прежде всего – людских. Занятые истребительными батальонами и по совместительству – чаще всего выполняя обязанности начальника или заместителя начальника районного отдела НКВД, их командиры не могли организовать нормальную работу групп содействия. Примеры относительно успешно действующих групп были скорее исключениями из общего правила.

Боевая подготовка истребительных батальонов, как уже указывалось в первой главе исследования, была построена на базе общевойсковой 110-часовой программы для бойцов и командиров, дополненной специальными рекомендациями Центрального штаба, поступившими в подразделения, действующие на территории Московской области в конце декабря 1941 года[357]. Отдельные корректировки планов подготовки региональным штабом также имели место в 1942–1943 годах, являя собой некоторое развитие и адаптацию стандартной программы к условиям применения батальонов. В первый год войны в связи с форсированными темпами создания и тяжелой обстановкой условия подготовки были крайне неблагоприятными. Занятия истребительных частей проходили в том числе на территории московских и подмосковных парков, где чаще всего практически не было условий для подготовки[358]. Летом – осенью 1941 года в некоторых частях, по свидетельствам бойцов, «изучение танков, гранат, всего нашего вооружения проходило главным образом по книгам и брошюрам, в лучшем случае по плакатам»[359], то есть оружия на первом этапе формирования в частях было недостаточно, оно поступило позднее. В дальнейшем в связи с разработкой и внедрением дополнительных учебных программ, а также из-за улучшения и стабилизации ситуации на фронте ситуация с подготовкой несколько улучшилась.

Командование батальонов с момента поступления нового пополнения в части приступало к его обучению азам военного дела. В программу обучения бойцов и младшего начальствующего состава входила огневая, тактическая, политическая и строевая подготовка, занятия по уставам Красной армии и саперному делу[360]. При этом последние за 1942 год не проводились вообще по причине отсутствия квалифицированных кадров. Больше всего внимание за год было уделено огневой подготовке – за освоением имеющегося оружия бойцы и командиры за год проводили в среднем 250 часов, тактические приемы изучали 305 часов[361].

К началу следующего года уровень боевой и тактической подготовки батальонов вырос, даже призыв нового пополнения весной 1943 года не привел к потере боеспособности, в отличие от ситуации предыдущего года[362]. Это было связано с приобретенным региональным штабом и командирами формирований опытом, а также увеличившимся количеством времени на проведение занятий с военнослужащими. Вместе с тем необходимо учитывать, что в указанный период сократилась численность подразделений, а линия фронта была отодвинута от Москвы, что, безусловно, облегчило несение службы. Было выделено больше средств на подготовку батальонов – за первые три квартала 1942 года областным подразделениям из фондов НКВД было выделено 21 000 рублей[363], за тот же период 1943 года – 27 000[364]. При этом деньги формально переводились областному штабу в качестве невозвратных кредитов.

В целом финансирование подразделений осуществлялось по линии финансового отдела НКВД. За весь 1942 год на выплату заработной платы военнослужащих батальонов Московской области было выделено 2 миллиона 480 тысяч рублей, также средства переводились для обеспечения мест квартирования частей, поставок топлива в расчете 5000 рублей в год на батальон. Кроме того, отдельно финансировалось питание личного состава – в среднем, согласно имеющимся финансовым документам, за все время существования истребительных батальонов на территории Московской области норма суточного довольствия бойца, переведенного на казарменное положение и не получающего зарплату свыше 800 рублей на своем месте работы, составляла 8 рублей в сутки[365]. Однако именно на продовольственное обеспечение командование истребительных подразделений традиционно жаловалось чаще всего, отмечая недостаточное финансирование и плохое качество предоставляемой пищи[366]. Также эпизодически отмечался недостаток зимних шинелей и прочего теплого обмундирования, однако системного характера

проблемы с материальным обеспечением батальонов Москвы и области в 1942–1943 годах не носили.

Однако вернемся к вопросам подготовки подразделений. Показательно, что такой специфической дисциплине, как военно-химическая подготовка, уделялось 68 часов