Дюнкерк - М. П. Николаева

были прямым результатом того, что немцы в этом районе использовали два воздушных флота. В сообщении германского авиационного командования за этот день указывалось, что «вся мощь воздушных ударов была направлена против многочисленных торговых судов, действовавших в этом районе моря, и против эскортирующих их военных кораблей».

Удары по оборонительному поясу вокруг Дюнкерка и по отступающим армиям фактически прекратились, и начиная с полудня на Дюнкеркский порт и прилегающие к нему районы Дуврского пролива обрушились бесконечные воздушные атаки. Решение английского авиационного командования об удвоении численности самолетов в каждом воздушном патруле, принятое под влиянием тяжелых потерь за 26 и 27 мая, означало, что промежутки времени между патрульными полетами будут значительно увеличены. Именно в эти промежутки суда, занятые эвакуацией, несли наиболее тяжелые потери. 27 мая было двадцать три патрульных вылета, а 29-го – только девять. Когда патрули находились над районом Дюнкерка, воздушные атаки противника большей частью срывались. Бывали, однако, случаи, когда, несмотря на увеличение мощи английских воздушных патрулей, они целиком были заняты борьбой с истребителями противника, и бомбардировщики беспрепятственно наносили свои удары. Английская авиация в этот день потеряла 19 истребителей».

Днем 29 мая в ход эвакуации решило вмешаться британское адмиралтейство, которое, как это обычно бывает, заботили вовсе не люди, а в первую очередь корабли. Первый лорд Адмиралтейства решил, что потери эсминцев слишком велики, а у флота их и так мало. Поэтому адмиралу Рамсею было приказано вывести современные эсминцы из района Дюнкерка. Участвовать в эвакуации оставили только пятнадцать эсминцев старого типа, хотя все понимали, что они смогут перевезти за сутки максимум семнадцать тысяч человек.

Кроме того, в Адмиралтействе, видимо, решили, что в Дюнкерке маловато начальства, и в помощь Рамсею и руководившему дюнкеркским районом капитану 1-го ранга Теннанту был отправлен еще и контр-адмирал Уэйк-Уокер. С формулировкой, что он назначается «руководить действиями кораблей у бельгийского побережья», хотя эвакуация вообще-то шла в основном с побережья Франции.

Но несмотря на всю «помощь» морских чиновников, за эти сутки в Англию все-таки были вывезены рекордные на тот момент 47 310 человек.

После капитуляции бельгийских войск у меня появилась надежда, что британские экспедиционные силы вскоре последуют их примеру, что было бы весьма на руку подчиненным мне авиационным частям; учитывая блестящее взаимодействие между нашими танковыми частями и ВВС, превосходство германской стратегии, силу и мобильность наших войск, это, с моей точки зрения, было вопросом дней. Тем сильнее было мое удивление, когда я узнал, что перед подчиненными мне войсками – возможно, в качестве награды за наши недавние достижения – была поставлена задача уничтожить остатки британских экспедиционных сил почти без помощи сухопутных частей и соединений. Главнокомандующий люфтваффе, должно быть, не вполне осознавал, в каком состоянии находились мои летчики после почти трех недель беспрерывных боев, если отдал приказ о проведении операции, успешно осуществить которую было бы очень непросто даже свежим войскам. Я весьма недвусмысленно изложил Герингу свое мнение на этот счет и заявил ему, что решить поставленную задачу невозможно даже при поддержке 8-й авиагруппы. Маршал авиации Йесконнек сказал мне, что придерживается такого же мнения, но что Геринг по какой-то непонятной причине по своей инициативе пообещал Гитлеру стереть англичан с лица земли силами люфтваффе… Я указал Герингу на то, что недавно в зоне боевых действий появились современные самолеты «спитфайр». Их появление сильно затруднило наши действия в воздухе и стоило нам немалых потерь (кстати, в конце концов именно благодаря «спитфайрам» англичане и французы сумели эвакуировать свои войска с континента).

Тем не менее, высказанные мною опасения не привели к изменению поставленной задачи… Наши потрепанные, хотя и постепенно получавшие свежее пополнение части напрягли все силы, чтобы достигнуть цели.

А. Кессельринг, «Люфтваффе: триумф и поражение. Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха».

Здесь имеет смысл немного прервать рассказ о ходе эвакуации и снова поговорить о британском воздушном флоте и героических английских летчиках, сыгравших крайне важную роль в операции «Динамо». «Убеждение Гитлера, что германская авиация сделает спасение войск невозможным, – вспоминал Черчилль, – и что поэтому ему следует сохранить свои танковые соединения для завершающего удара в этой кампании, было ошибочным, но не совсем безосновательным… Фактор, которого Гитлер не предвидел, это истребление его летчиков. Происходила настоящая проверка летного искусства англичан и немцев. Напрягая все силы, истребительная авиация успешно патрулировала весь район и развернула решительные действия против неприятеля.

Час за часом наши истребители врывались в строй эскадрилий немецких истребителей и бомбардировщиков, наносили им тяжелые потери, рассеивали и отгоняли их. Это продолжалось день за днем, пока английские военно-воздушные силы не завоевали славную победу. Везде, где появлялись немецкие самолеты, иногда в количестве 40 или 50 машин, они сразу же подвергались атакам, зачастую предпринятым отдельными эскадрильями или еще меньшим количеством самолетов; десятки немецких самолетов, превращавшиеся затем в сотни, оказывались сбитыми. В дело была пущена вся авиация метрополии – наш последний драгоценный резерв…

Превосходящий по численности противник терпел поражение или оказывался уничтоженным; несмотря на все мужество немцев, с ними справлялись и даже терроризировали их. Это столкновение имело решающее значение».

При этом нельзя забывать, что в отличие от опытных асов люфтваффе британские летчики были в основном необстрелянной молодежью. У них просто не было боевого опыта. Да и новые самолеты у английской авиации появились сравнительно недавно. «Зимой 1939 года Хаукер «Хинды» и Авро «Тьюторы» были заменены «Спитфайрами», – пишет Джеймс Джонсон в книге «Лучший английский ас», – и пилоты получили крещение огнем, когда патрулировали над Дюнкерком, стараясь прикрыть эвакуацию Британского экспедиционного корпуса».

Если бомбардировщики уже успели немного поучаствовать в войне – во время операции в Голландии, – то истребители всему учились на практике, прямо в боях над Дюнкерком. Тот же Джеймс Джонсон писал, что летом и осенью 1940 года молодых летчиков готовили к «Битве за Британию» опытные асы… прошедшие Дюнкерк. Это была на тот момент первая и единственная крупная воздушная битва, в которой участвовали британские ВВС. Но те, кто в ней выжил, по праву могли уже считаться опытными асами.

У Люфтваффе были несколько превосходных самолетов, например истребитель Ме-109Е, который имел больший потолок и более мощное вооружение, чем наши «Спитфайр» и «Харрикейн»…

Во время боев над Дюнкерком наши пилоты обнаружили, что их «Спитфайры» имеют некоторое преимущество в скорости и скороподъемности над Ме-109Е. Однако большинство столкновений происходило на высотах менее 20 000 футов. Позднее, когда нам пришлось вести бои на более значительных высотах, обнаружилось, что вражеский истребитель имеет решающее превосходство, так как его компрессор был специально спроектирован для работы на большой