Кузя - Виктор Александрович Блытов

к одному Есаула в подвесной системе, а к другому прицепился Кузьма. Холодный ветер ударил по лицу и потянул в сторону. Ноги едва коснулись земли, как он автоматически отстегнул подвесную систему и скользнул в сторону.

Внизу встретили дружеские руки Беслана и Осиповича, сразу отстегнувшие гак Есаула.

Последним спустился Павленко, а Беслан с Есаулом в это время уже обследовали место высадки.

С выгрузкой было закончено в течении трех минут. Вертолет, судя по шуму винтов, ушел куда-то в сторону и через мгновение шум его стих вдали. Наступила тишина, темнота как бы поглотила все вокруг, но постепенно даже в этой темноте Кузьма научился распознавать все, что было вокруг. Боеприпасы, снаряжение лежали в темной кучке на месте высадки. Разведчики заняли круговую оборону и теперь напряженно слушали тишину. Ни лишнего звука не раздавалось ниоткуда.

– Ждем здесь, пока не начнет светать! – улегся рядом с Осиповичем, без шума, как большая кошка, Кузьма, – надо бы найти укрытие для продовольствия, снаряжения и боезапаса, их необходимо замаскировать. Мы его оставим здесь и днем придем за ним вместе с ребятами Борзоева.

Осипович в ответ пожал руку Кузьме и тихо что-то сказал Беслану и Павленко.

Утром, когда чуть заполошило приближающимся светом близлежащие горы солнце, Кузьма определился с местом высадки на карте. Разведчики быстро перетаскали ящики и сумки в укромное место, найденное Бесланом, замаскировали их ветвями орешника и маленький отряд дружно замаршировал к плато Гарсова. Шли с предосторожностями, как положено идти разведке по чужой территории. Шествие возглавлял Мирошенко с Есаулом, за ними метров через десять шел Осипович, державший правую сторону. За ним метров через двадцать шел Кузьма, державший левую сторону. И с тыла прикрывал шествие Павленко. Им надо было спуститься к реке и далее подняться по уже известной тропинке на плато.

Когда поднялись, наконец, на плато, Мирошенко с Есаулом, как два ужа, заскользили в сторону черневшей в свете первых лучей солнца кошары. Кузьма напряженно вглядывался в темневшие в первых лучах солнца домик, загоны. Ничего не говорило о том, что есть какая-то опасность.

Но Беслана с Есаулом, несмотря на то, что они ползли против ветра, быстро обнаружили по запаху Есаула овчарки Гарсова и примчались навстречу, радостно виляя хвостами. Было видно, что они обе беременны, соски набухли. И они очень были довольны возвращению Есаула.

Есаул не выдержал, вскочил и бросился догонять овчарок, убегавших с лаем от него. Тут уже навстречу разведчикам вышел сам Гарсов.

– Исалам алейекум гостям хорошим! И думаю, что за люди появились? Много здесь по горам всяких сейчас бродит. Собаки вас давно издалека почуяли, когда вы понизу еще шли. Опять, значит, к нам? – радостно приветствовал он вставшего во весь рост Беслана, – никого здесь, кроме меня и моего сына, нет, – он улыбнулся, – можете все вставать и выходить! Мы вас примем гостеприимно! Пойдемте к костру перекусим. С дороги голодные, наверное? Кстати, слышал, что вас потрепали сильно у Цузункорта арабы? – он испытывающе посмотрел на подходившего Кузьму.

Беслан по чеченскому обычаю обнял Гарсова и тот коснулся его и что-то спросил по-чеченски на ухо.

Беслан также тихо ответил.

После него Кузьма с Осиповичем поздоровались с Гарсовым за руку, а Павленко с рацией остался охранять тропинку.

Кузьма посмотрел на Гарсова и тихо спросил:

– Горы рассказали? Быстро у вас все известно становится в горах!

– И горы и люди сказали. У нас же все становится быстро известным и ничего нельзя утаить!

– Значит, правильно говорят. Потрепали нас сильно арабы, а самое страшное, людей я потерял!

– Это плохо! Для офицера его бойцы должны быть, как для отца дети. Понимаю твою беду! – Гарсов положил свою руку на руку Кузьмы и заглянул ему в глаза.

От костра поднялась высокая фигура в лохматой папахе и бурке и двинулась, широко раскрыв руки, навстречу Кузьме.

Мовсар! Вот про какого сына говорил старик Ширвани!

Они радостно обнялись. В глазах Мовсара мелькнула слеза. Кузьма почувствовал, что от Мовсара пахнет давно немытым телом. Но это не отталкивало, а наоборот, он понял, в каких трудных условиях приходилось находиться Мовсару и его людям.

Кузьма был рад снова видеть Гарсова, побывать в этих красивейших местах, увидеть в горах еще раз незабываемый восход солнца, которое уже пробивалось с востока сквозь отходящие на запад тучи, а заодно встретить и решить все вопросы с Мовсаром, ради которого он, собственно, и прилетел.

Воздух гор немного пьянил.

Павленко по команду Кузьмы передал условный сигнал 322, что прибыли на место, высадка прошла успешно.

Из далекого центра «Север» пришел сигнал 332, что означало, вертолет уже вернулся на базу, и что им желалось счастливого выполнения задания.

У костра Мовсар и Ширвани Гарсов готовили шашлыки для всех прибывших. Лом-Али, который, видимо, пришел к Гарсову вместе с Мовсаром, о чем-то оживленно спорил с Бесланом Мирошенко.

Урус-Мартан занял рано утром отряд Руслана Гелаева, войдя в город со стороны гор сразу с нескольких направлений от Танги, Рошни-Чу, Мартан-Чу, Гехи, Гойты и Гойского. Одним из первых был захвачен городок «Юг», где до этих событий базировались отряды «Тамань и «Снежный Барс». Захвачен он был практически без боя со всей хранившейся там техникой и вооружением. Вошедший без боя на территорию городка отряд омоновцев подполковника Ржавцева разоружил немногочисленную охрану и позволил войти на территорию городка отряду чеченцев. И лишь находившийся в помещении штаба старший лейтенант ФСК Болдырев отстреливался до последнего патрона, пока разозленные его стрельбой из Макарова чеченцы, пришедшие вслед за Ржавцевым получать технику и вооружение, не разнесли комнату, где он укрывался, из гранатомета. И с оторванной взрывом правой рукой он умудрился в последнем усилии все же пустить себе пулю в рот. Бородатые и пахнувшие потом, мочой, немытыми телами, весенней грязью и кострами, как московские БОМЖи, бородатые чеченцы без сожаления и со смехом помочились на его уже остывавшее тело.

Еще в районе военного городка раздавались то одиночные выстрелы автоматов и пулеметов, то длинные очереди и взрывы гранат. Одиночные группы солдат и офицеров пробивались на выход из захваченного поселка в сторону Алхан-Юрта.

В самом Урус-Мартане было относительно тихо. Люди попрятались в своих домах и лишь через щели в окнах наблюдали за происходящим. Все, в том числе и боевики, понимали, что через пару часов подойдут войска из Ханкалы и других населенных пунктов, усиленные бронетехникой и вот тогда следует ожидать настоящего боя за Урус-Мартан, который может превратить процветающий более или менее мирный поселок в груду развалин, а его жителей лишить не только жилья, но