Технология лжи. Нацистская антипартизанская пропаганда на оккупированных территориях СССР. 1941–1944 гг. - Иван Иванович Ковтун

ответ бандитской сволочи! Хватайте их за шиворот! Уничтожайте их без всякой жалости, лучшего они не заслужили» (1942 г.), «Уничтожайте бандитов и всех, кто им помогает. Больше всего вредят они вам самим!» (1942 г.), «Моя деревня не пострадает: Я буду выдавать властям всех саботажников и бандитов!» (1943 г.), «Сталинские бандиты – враги каждого мирного и честного человека!» (1942 г.), «Партизанщина – твоя гибель!» (1942 г.), «Красные партизаны несут вам смерть, вашим домам и вашей стране разорение» (1943 г.), «За кого борются банды Сталина? За врагов вашего народа!» (1942 г.), «Красные бандиты – последняя ставка Сталина» (1942 г.), «Смерть убийцам и разбойникам в лесах» (1942 г.), «Задержите его!» (1942 г.), «Судьба женщин и детей в лесу» (1942 г.), «Такова будет судьба каждого, кто присоединится к партизанам» (1943 г.), «Уничтожайте сталинских бандитов, врагов восстановления. – Прочь с белорусской земли!» (1943 г.)[425] и др.

Подавляющее большинство красочных плакатов изготавливалось в Германии, откуда они поступали на оккупированную территорию. Наиболее удачные образцы передавались в отделы и отряды пропаганды, где с ними работали специалисты[426]. При подготовке плакатов обязательно учитывались языковые особенности тех регионов, где их будут распространять. Поэтому многие постеры печатались одновременно на нескольких языках. Например, известный плакат «Уничтожайте бандитов и всех, кто им помогает. Больше всего они вредят вам самим!» (1942 г.) был напечатан на русском, белорусском и украинском языках и имел хождение в прифронтовых районах групп армий «Центр» и «Юг», в рейхскомиссариате «Украина» и генеральном округе «Вайссрутения». Шаблон плаката также использовался для выпуска отдельной серии листовок[427].

Количество антипартизанских постеров, выпускавшихся в период крупных операций против «банд», было не очень большим. Так, отдел пропаганды «Остланд», отчитываясь за июнь 1942 г., сообщал, что в генеральном округе «Вайссрутения» в течение месяца удалось распространить 5000 плакатов «Партизанщина – твоя гибель!» (Das Partisanenwesen ist Dein Untergang). В рамках проведения специальных плакатных акций единовременно могло расклеиваться от 1000 до 4000 плакатов[428]. Кроме того, подотчетные инстанции часто не уточняли, сколько контрпартизанских постеров они раздали. Отряды пропаганды или комендатуры просто указывали общее число использованной пропагандистской продукции. Например, согласно докладу 194‑й полевой комендатуры от 16 декабря 1942 г., в районе Рыльска, Хомутовки, Крупца, Теткино, Коренево, Льгова, Конышевки и Лукашевки за месяц было распространено 128,5 тыс. плакатов, листовок, брошюр и стенгазет[429].

Разумеется, за умышленное повреждение постеров, объявлений и газет немецкие власти грозили суровым наказанием. Как говорилось в приказе 181‑й полевой комендатуры от 13 ноября 1941 г. (г. Торопец, группа армий «Центр»), «срывание плакатов, стенных газет и всякого рода объявлений, а равно срывание досок с названием улиц и указанием дорог, является враждебным действием против оккупационной армии и карается смертью»[430].

Существенную роль в распространении плакатов играли военные комендатуры. Начальники полевых, гарнизонных и местных комендантских органов непосредственно отвечали за то, чтобы старосты деревень расклеивали плакаты об опасности партизанского движения. По просьбе комендантов германские пропагандисты изготавливали постеры информационного характера. Чаще всего это были плакаты о создании запретных зон или сообщения о неукоснительном выполнении предписаний немецкого командования[431].

Партизаны внимательно отслеживали выпуск плакатов врага и переправляли в Москву многие образцы. В одной из справок ЦШПД, рассматривающей вопросы немецкой пропаганды (12 августа 1943 г.), встречается обзор нацистского плаката, доставленного с оккупированной территории. Сотрудники штаба при его анализе отмечали: «В центре плаката фашистские борзописцы и людоеды наглым образом и лживостью стараются убедить население в том, чтобы оно помогло им в борьбе с партизанами, пишут: “Большевизм будет искоренен, на фронте это дело германских солдат, вы же должны содействовать искоренению большевистской язвы в своей среде. Сталинские наймиты все еще пытаются верить в победу и помешать строительству новой жизни. Где появляются диверсанты и саботажники, германские власти безжалостно их уничтожают. Ваше дело – всеми силами помогать в этой борьбе с большевистской сволочью”»[432].

Давая свои комментарии, представители отдела специнформации ЦШПД указывали на то, что данный образец немецкой пропаганды способен ввести в заблуждение только плохо осведомленных людей. Во всех остальных случаях пропагандистское влияние этого постера оценивалось не очень высоко.

Что интересно, противник сам признавал большие проблемы, которые возникали у него с контентом, выпуском и распространением антипартизанских плакатов. Например, на совещании руководителей генерального округа «Вайссрутения» в апреле 1942 г. комиссар Вилейской области Хаазе говорил о серьезных недостатках в вопросах распространения немецкой плакатной и листовочной пропаганды в зоне его ответственности: «Все плакаты и листовки не достигают цели, если они исходят от местных властей. Противник истолковывает это как слабость (чем это и является фактически). Пропагандисты не в состоянии в этом многое изменить, они не могут выступать без большой вооруженной охраны»[433]. Год спустя, на совещании у Кубе 8—10 апреля 1943 г., проблема с плакатами была озвучена вновь. О ней говорил начальник отдела пропаганды генерального округа Г.И. Шрётер: «На нашей территории именно плакаты часто не выполняют своего предназначения, потому что на местах старосты из-за страха перед бандами или же не осмеливаются их расклеивать, или владельцы домов, на которых вывешены такие плакаты, по той же причине их тут же срывают»[434].

Однако не только страх перед партизанами мешал местным оккупационным властям распространять плакаты. Содержание целого ряда постеров оставляло желать лучшего. К примеру, 194‑я полевая комендатура, отчитываясь за август 1942 г. перед командованием войск по охране тыла группы армий «Юг», сообщала, что в «районе, которому угрожают банды – район Глухов, в том числе населенный пункт Зазерки – замечено, что население высмеивает немецкие плакаты с использованием колких фраз»[435]. Критически высказался о постерах в своем докладе от 18 июля 1943 г. офицер специального назначения при 689‑й роте пропаганды. «Плакаты, как я уже сказал, не годятся», – так пропагандист описал ситуацию, возникшую с немецкой агитацией среди населения, подверженного влиянию партизан. В качестве выхода он предлагал отправлять группы крестьян в ознакомительные поездки по Германии, чтобы люди сами увидели, как живут немцы и за какую жизнь им стоит бороться. В противном случае, считал офицер, изменить настроение населения будет вряд ли возможно, и оно полностью перейдет на сторону «бандитов»[436].

Таким образом, плакатная пропаганда немцев против партизан не отличалась особой результативностью. Она оказывала серьезное воздействие на местное население только на первом этапе оккупации[437]. В дальнейшем психологические атаки с помощью наглядной агитации почти утратили свою эффективность. Влияние нацистских плакатов на самих партизан было незначительным. В отчетных документах противника почти нет упоминаний о том, чтобы плакаты вызывали брожение в партизанских рядах. Если подобная реакция где-то и была, то ее главной причиной являлись вовсе не полноцветные постеры, а комплексный