Кузя - Виктор Александрович Блытов

направлялись на строительство «дороги жизни», как называли ее сами чеченцы. Пленных еще в Грозном собрали в большую колонну и погнали через посёлок Гикаловский и далее в Аргунское ущелье. В эту же колонну попал и Кузьма, куда его сдал, как вещь, полевой командир Найзула Исрапилов, которому он доверил свою судьбу в Грозном, чтобы спасти своих людей. Перед тем, как его сдать, ребята Найзулы сняли с бессознательного и связанного Кузьмы новые берцы, берет, куртку с подполковничьими погонами, дав взамен старые домашние войлочные тапочки с дырками меньше на три размера и зеленую порванную выцветшую куртку с американским флагом. Руки Кузьме держали постоянно связанными, так как лично Найзула предупредил Алибека об особой опасности Кузьмы.

– Что, подполковник, десантура? А драться умеешь? – спрашивал Кузьму, улыбаясь, Хоерхоев, глядя на порванную тельняшку, – ты у нас самый старший офицер в колонне и должен отвечать передо мной за порядок. Полковников и генералов ваши всех уже обменяли, а на остальных, тех, кто ниже – им наплевать. Даже о вас и не вспомнил никто.

Кузьма тяжело вздохнул и, улыбаясь, сказал:

– Развяжи руки, Алибек, и проверь с самыми твоими хорошими бойцами и можешь убедиться сам, что разговоры не стоят того, чтобы на них обращали внимания.

Алибек в ответ только ухмылялся.

Кузьма, да и все пленные знали, что Грозный был взят в кольцо российских войск и не представлял себе, как незаметно могла огромная колонна почти в пятьсот пленных беспрепятственно просочиться через позиции русских войск на Гиколовский, тем более, что гнали их даже днем, не встретив ни одного блокпоста, ни одного русского солдата, которых, видимо, заблаговременно убрали их командиры, скорее всего, для того, чтобы их личный состав не был поставлен чеченцами в строй колонны, да и не было лишнего шума.

После заявления генерала Пуликовского от том, что Грозный окружен так несколькими линиями, что мышь не может проскочить, все это было довольно странным.

– А мы купили за баксы для вас свободный проход! – улыбался Алибек на вопросы Кузьмы и других офицеров, – ваши начальники продажные люди. Не продается главный начальник – покупаем его зама, не продаётся зам – покупаем начальников на местах. Самые боевые ваши генералы – герои России – те, кто умели договариваться за баксы с нашими генералами. Им хорошо – выполнена задача, получи орден, звездочку на погоны! И нам хорошо – все ушли, все целы и можем снова воевать. Так было со взятием Бамута. Мы его сдали и ушли, а генералу дали звездочку героя. Им платят – они продают все: солдат, форму, вооружение, планы операций, разведданные. Ты, видимо, Гусаченко, не был таким, потому что если бы ты был таким, то сейчас бы не маршировал в этой колонне, одетый в женские тапочки и обноски. А вообще ты с какой дивизии Новороссийской, Ульяновской, Псковской? – проявлял Алибек осведомленность, – мы знаем всех командиров дивизий, их адреса, состав семей.

– С Тверского батальона охраны! – отвечал сквозь губы Кузьма, зная, что к морпехам у боевиков, как и к СОБРовцам, отношение очень негативное.

– Не слышал о такой, надо уточнить! – забеспокоился Алибек.

– А там не дивизия, а один батальон для охраны командного пункта! – чтобы успокоить Алибека соврал с улыбкой Кузьма, – а форма у нас, как у десантуры.

– И что ты, охранник, делал в Чечне?

– А тут объект есть в предгорье. Надо было его найти! – сказал Кузьма, вспомнив объект «Флорида».

– А я думал, что ты пленных или арестованных охранял.

– Нет, этим менты занимаются, а мы военные.

Алибек задумался и отъехал.

Со всей Чечни пленных собирали в Старых Атагах, откуда и начался их общий поход через Гикаловский в горы. Офицеров гнали отдельно и сзади колонны, поэтому они были постоянно свидетелями расправы над теми солдатами, которые не могли идти, падали. Офицеров было всего человек тридцать, остальных или разменяли уже или готовили к продаже за хорошие деньги. Было пять майоров сухопутных, танкистов и лётчиков, капитанов человек восемь, остальные старлеи, лейтенанты и прапорщики.

Впереди всегда ставили Кузьму со связанными руками. Рядом с Кузьмой всегда шли майор-вертолётчик Сергей Кузьмин из Волгограда, и майор-танкист Алексей Гордеев из Торжка. Они, как могли, поддерживали Кузьму.

Кузьма тоже, как мог, старался ободрить всех пленных. Но многие были на грани психологического срыва, особенно после того, как чеченцы показательно расстреляли восемь солдат, попытавшихся ночью сбежать.

Тех, кто не мог идти, чеченцы пристреливали, поэтому и среди солдат и офицеров существовала система взаимопомощи, многие старались вести ослабевших под руки, помогали им, как могли.

Всех офицеров потрясла смерть старшего лейтенанта, командира танкового взвода Мокрецова, который недалеко от Дачи Борзоя внезапно выскочил из колоны и, ни слова не говоря, проскочив мимо опешившего чеченского конвоира, головой вниз бросился со скалы в пропасть.

«Умереть никогда не поздно, – успокаивал Кузьма весь вечер офицеров, потрясённых гибелью товарища, – задача выжить и вернуться в Россию, домой к своим родителям, невестам, детям».

В каждом горном ауле, встречавшемся на дороге, чеченцы колонну встречали выстрелами и радостными криками. Бежавшие за колонной женщины, старики и дети, кричали оскорбления, швыряли в пленных камнями. Несколько раз камни попадали и в Кузьму, один раз в голову и разбили в кровь висок. Это было весьма больно и неприятно.

Приблизительно в это же время в составе пленных солдат появился непонятно откуда Беслан Мирошенко. Кузьма увидел на его голове выцветшую зелёную «мерседесовскую» шапочку Саши Эриндженова, мелькавшую среди идущих впереди солдат, а потом увидел под ней обернувшиеся к нему знакомые, почти родные, улыбающиеся карие глаза Беслана. На лице Беслана появилась улыбка и чёрный глаз подмигнул ему, когда он увидел командира. Кузьма внутренне заулыбался, хотя не мог понять, как и почему Беслан попал в плен. Но присутствие своего человека ободрило его.

На одной из стоянок Беслан незаметно для охраны подошёл к Кузьме.

Новые друзья Гусаченко по несчастью майоры Сергей и Алексей сразу по просьбе Кузьмы отодвинулись в сторону.

Беслан тихо, чтобы никто не слышал, сказал:

– Наш разведвзвод с Осиповичем идёт в горах параллельно вашей колонне. Мы долго вас разыскивали. Мы можем напасть на охрану и увести вас лично, Кузьма Степанович, но всех увести и вытащить мы не сможем. Для этого у нас просто не хватит сил и возможностей. Поднимется на поиски вся Чечня и нам будет не пробиться к своим с таким грузом, тем более что оружия на всех у нас не хватит. А если напасть, то побегут же все?

– Безусловно, побегут! Кто же хочет рубить камни и класть