Будни фронтового автобуса - Иван Вадимович Карпенков

Но голова его теперь была забита совершенно другими, далекими от наблюдения мыслями. Главной из которых была терзающая и никак не оставляющая его тревога за то, что он мог пропустить пришедших за ним сослуживцев.

Вдруг за спиной Андрей услышал потрескивающие звуки. Так же, как и утром, он развернулся, чтобы взглянуть, в чем дело. И точно так же за его спиной вновь оказался все тот же старик. Он, молчаливо ожидая и не осмеливаясь отрывать Урему от важного дела, переминался с ноги на ногу. Убедившись, что он замечен, старик спросил:

– А с нами-то теперь что будет? – он произнес это с таким видом, словно произошло что-то непоправимое и всем им сейчас грозит неминуемая опасность. – Что делать-то?

Не найдя, что ответить, Андрей присел на корточки.

– Ждать! Что еще вы можете делать… – то ли усмехнулся, то ли раздосадовался Андрей.

– Может, мы тогда пойдем дальше? – тихо и неуверенно, заискивающе предложил старик: – Раненые совсем плохи. Помощь им нужна. Да и кормить их надо. Со вчерашнего все не жравши.

Да, о еде-то Урема в этой суете и совсем забыл. Теперь, после напоминания о пище, его желудок, словно очнувшись ото сна, стал неоднозначно намекать, что настало время срочно подкрепиться.

Достав из своего рюкзака и разложив перед собой всю свою нехитрую провизию, которой с лихвой хватило бы на одного, Андрей понял, что накормить ею восемнадцать человек точно не получится. Тем не менее это было хоть что-то. Передав все без остатка старику, он решил, что сам вполне может и потерпеть. Тем более, что все равно его вечером ждет на базе полноценный ужин. А эти несчастные… когда им теперь доведется нормально поесть?

Старик, прижимая еду двумя руками к груди, молча поспешил к своему контингенту.

Поднявшись и обойдя свою позицию, Урема медленно проследовал за ним.

В ложбинке с началом раздачи еды вялое «лежбище» мгновенно преобразилось. Появилось активное движение в сторону старика, который все так же придерживая у груди продукты, одной рукой отбивался от стремящихся что-нибудь выдернуть.

– Так! Всем стоять! – зычно рявкнул Урема. Он сразу понял, что без его вмешательства ничего хорошего тут не выйдет.

Изможденные мужики, ворча и ругаясь, стали нехотя возвращаться по своим местам. Однако среди них были и те, в чьих глазах Андрей прочитал агрессию, которая самим своим наличием указывала на то, что люди находятся на грани нервного срыва и в любую минуту готовы взорваться.

Дабы не провоцировать их, пытаясь не смотреть им в глаза, он приказал старику разделить провиант по справедливости, на восемнадцать равных частей, и выдать съестное всем подходящим по одному. На время раздачи пищи, стараясь не раззадоривать и без того разыгравшийся аппетит, и чтобы надолго не отлучаться со своей позиции, Урема вернулся обратно к своему убежищу. Уже оттуда он всем своим естеством ощущал, как в ложбинке накаляется обстановка, как эти вполне миролюбивые и даже в чем-то, как казалось утром, инфантильные люди постепенно превращаются в разъяренную, готовую на отчаянные действия толпу. Вступать с ними в конфликт или как-либо иначе противостоять ухилянтам у Андрея не было никакого желания. А минуты тем временем неумолимо текли, сменяя один час другим. Но ничего нового вокруг не происходило. С момента, как он пообещал им внести хоть какую-то ясность в их положение, прошло уже почти четыре часа.

Осознавая всю неловкость ситуации, возвращаясь обратно к ожидающим решения их судьбы людям, Андрей услышал с их стороны напряженный ропот и нецензурную ругань. Складывалось ощущение, что эта весьма скудная трапеза только разъярила собравшихся. Причины их недовольства ему были понятны. Но что он мог поделать? Стараясь избежать конфликта и не желая становиться его зачинщиком, Урема, оставаясь немного поодаль, подозвал к себе старика. Тот с явной надеждой на что-то хорошее мгновенно вскочил и подбежал к нему.

Отдав команду оставаться тут, никуда не разбредаться и ждать его, не особо веря в ее исполнение пленными, Урема поспешил на ВКП.

Солнце потихоньку склонялось в сторону горизонта, приобретая все более оранжевый цвет. Его лучи хоть уже и не жарили, как днем, но все еще создавали ощущение знойного летнего дня.

В этот раз он посчитал нецелесообразным запутывать свой след и предпринимать какие-либо ухищрения для избегания потенциальной слежки. А потому уже очень скоро знакомой тропинкой подходил к месту, где должен был располагаться ВКП.

И снова на самом подходе его окликнул знакомый голос Авиатора:

– Ну что, друг ситный, соскучился?

Настроение у него было явно хорошее. А это, вероятнее всего, говорило о том, что с группой все получалось как надо.

– Ну что там у тебя за суперважное дело было? – спросил он, со всей своей поклажей перешагивая через мелкорослый кустарник.

Судя по всему, уже прошла команда на окончание работы и сворачивание ВКП. Авиатор, собрав свои вещи и взвалив их на плечи, теперь неуклюже перемещался на точку сбора. Молча последовав вместе с ним, Урема уже через несколько минут стоял перед ответственным.

Вокруг кипела незатейливая работа по демонтажу маскировочных сетей и укладке оборудования. Связисты сматывали свои антенны, а бойцы паковали незатейливый скарб в большие пластиковые ящики из-под танковых выстрелов. Все имели уставший, но вполне довольный вид.

– Разрешите обратиться? – негромко крикнул Урема в сторону ответственного.

Тот, даже не глядя на Андрея, переспросил:

– А?

– Разрешите обратиться? – повторил он и, не дожидаясь разрешения ответственного, проговорил: – Там… Это… Хохлы в плен сдаваться хотят.

– Чего? – оторопев от изумления, спросил ответственный.

– Ну, там… В общем… Восемнадцать бойцов ВСУ в плен хотят сдаться… – начал объяснять Урема.

По ходу своего рассказа, замечая появляющуюся у ответственного заинтересованность, набравшись смелости, он в подробностях продолжил свой рассказ, добавив в него немного собственного героизма, особо акцентировав внимание на том, что он всех разоружил и составил соответствующие списки задержанных и имевшегося у них вооружения.

Ответственный поначалу слушал молча, силясь понять, правда все это или бред перегревшегося на солнце человека. Но в какой-то момент коротко и злобно, но вполне доходчиво выпалил:

– Идиот! – Резко встал и, взяв с собой еще четырех бойцов, направился в сторону ВНП Андрея, таща его за собой, как нашкодившего школьника, за рукав.

Урема не поспевал за стремительным шагом рослого ответственного. А потому, семеня своими недлинными ножками, постепенно перешел на бег.

Он никак не мог понять, что же такого он сделал не так, чем так сильно разгневал ответственного, весь вид которого моментально изменился после рассказа Уремы. От