Истребительные батальоны НКВД в период Великой Отечественной войны. Организация, управление, применение. 1941—1945 - Тимофей Дмитриевич Медведев

истребительных батальонов и проходили максимально возможную подготовку. В случае необходимости на базе этих групп формировались полноценные батальоны путем включения в них заранее приписанного личного состава. По сути дела, такие группы являлись прообразами возникших в 1942 году истребительных взводов. Эта идея была наиболее полно реализована в самом областном центре – сразу две «истребительные группы» были созданы при железнодорожных мастерских, еще в одну вошли заводские рабочие[449]. В момент взятия немцами Орла часть бойцов оказала сопротивление в районе вокзала и гражданского аэродрома. Изученные документы позволяют утверждать, что в Орловской, а также соседних Брянской и Курской областях подразделения в период быстрого наступления немецкой армии в 1941–1942 годах практически в полном составе использовались для боев с вермахтом. В частности, три батальона города Кромы и Кромского района принимали участие в боях с немцами в районе города осенью 1941 года[450].

На особом положении в связи с происходящими в областном центре ожесточенными боями оказались истребительные подразделения Сталинградской области. Там еще до создания городского комитета обороны в октябре 1941 года было сформовано 8 городских истребительных батальонов, а также по батальону в каждом из районов области[451]. К июлю 1942 года их численность достигла 10–13 тысяч человек[452]. Всего же в городе и области по штату имелось порядка 79 батальонов, правда, фактически их число было гораздо меньшим, в первую очередь если говорить об области. Особенностью сталинградских истребительных батальонов была их «привязка» не только к городским районам, но и к заводам – например, из рабочих Тракторного завода и завода «Баррикады» были сформированы отдельные истребительные части[453]. В связи с наличием в городе крупных предприятий местному партийному руководству и органам НКВД удалось укомплектовать подразделения рабочими, причем в основном членами партии или комсомола[454]. Также в городских батальонах практически не было женщин.

По воспоминания командира одного из подразделений И.А. Бондаренко, в его подразделении служили «исключительно рабочие Ворошиловского района города», а после налета германской авиации на Сталинград 23 августа оно было в полном составе привлечено к тушению пожаров и разбору завалов. Вместе с тем большинство военнослужащих, по данным Бондаренко, были старше 53 лет. Обеспечение продовольствием также оценивалось как «ограниченное»[455].

Уже после освобождения города и области воссозданные истребительные части, активно использующиеся для проведения восстановительных работ, состояли в основном из женщин и подростков в связи с отсутствием необходимого количества мужчин, не призываемых в РККА[456].

В целом начальники региональных штабов и управлений НКВД старались максимально использовать имеющиеся в их распоряжении ресурсы, действуя зачастую без санкций со стороны Центрального штаба, имея лишь общие указания. В занятых Красной армией регионах истребительные части начинали формироваться практически сразу после их освобождения, при этом стабильный характер носили сложности с количеством и качеством личного состава.

Это было связано с тем, что большинство мужского населения долгое время находящихся под оккупацией регионов угонялось на Запад, а оставшиеся мужчины призывного возраста мобилизовывались в РККА. Из-за этого истребительные батальоны оказывались в ситуации хронического недобора личного состава при обязательном условии их формирования.

Превалирование интересов РККА, которой был необходим ресурс для пополнения, заставляло сотрудников НКВД комплектовать подчиненные части по остаточному принципу. Так, в конце 1943 года в неоккупированных районах Ленинградской области в истребительных батальонах состояло 1082 человека. При этом большинство из них являлись лицами непризывного возраста или женщинами, количество молодых людей призывного возраста было минимальным[457]. Напомню, что в 1942 году численность истребительных частей Московской области составляла порядка 5500 человек. Полагаю, настолько существенная разница была связана с большим количеством ресурсов, имеющихся у Московского штаба истребительных батальонов, лучшим положением, в котором находился Московский регион по сравнению с (на тот момент) частично блокированным Ленинградом и восточными районами области.

Необходимость в обязательном порядке сформировать истребительные части в занятых Красной армией районах также становилась причиной появления в составе некоторых частей «мертвых душ», то есть людей, которые, будучи зачислены в батальоны, не имели возможности нести службу. Так, после освобождения Ставропольского края на его территории, как и в других областях и краях РСФСР, была восстановлена система истребительных частей. Всего за

1943–1944 годы через 47 батальонов прошли порядка 4000–4500 человек, из которых большинство составляли люди призывных возрастов, пожилые граждане, некоторое количество женщин[458]. При этом начальники отделов НКВД и секретари ГК-РК ВКП(б) всеми силами пытались довести численный состав батальонов до штата в 120–200 человек, для чего в том числе зачисляли в их состав членов партийных и советских организаций, которые по роду своей деятельности не могли проходить службу в батальонах, в том числе находящихся вне районов проживания зачисленных в них контингентов. Это в том числе приводило к нецелевому расходованию средств на зарплату военнослужащих, которые по факту не принимали участия в деятельности истребительных частей. Однако подобная ситуация сохранялась в батальонах края вплоть до их расформирования в самом начале января 1946 года[459].

При этом в апреле 1945 года в связи с улучшением обстановки в крае и отсутствием попыток выброски парашютистов общая численность подразделений была снижена до 1300 человек, при этом они были объединены в два истребительных батальона и несколько истребительных взводов численностью 20–25 человек[460]. Представляется, что идея о быстром воссоздании на освобожденных территориях истребительных батальонов слабо соотносилась с реальным положением в регионах, из-за чего местным штабам (позднее управлениям по борьбе с бандитизмом) приходилось создавать ограниченно боеготовые подразделения без должного отбора личного состава.

Несмотря на общую для всех частей методику подготовки, проанализированную в первой главе исследования, местные руководители старались улучшить положение с их боевой учебой. Выделяется факт того, что руководство Ярославского и других управлений НКВД в своих приказах особо указывало на несоответствие стандартной программы подготовки частей стоящим перед истребительными батальонами задачам. То есть, по сути дела, данная программа не обеспечивала подготовку бойцов и командиров к проведению специальных операций по охране тыла[461].

Для того чтобы исправить положение, командирам батальонов были отданы особые распоряжения, согласно которым в подразделениях проводились специальные занятия по организации засад, секретов, патрулирования, отрабатывались действия разведывательно-поисковых групп, действий при прочесывании местности. Согласно плану, на каждый батальон приходилось по 140 часов подготовки в месяц (при стандартных ПО), при этом важно то, что количество часов по лыжной, огневой и тактико-специальной подготовке значительно превалировало над часами, выделенными на изучение уставов и отработку действий в условиях химического заражения местности[462]. В некоторых спускаемых в батальоны пособиях эти занятия и вовсе занимали минимальное