Советская авиация в военных конфликтах 1920-х годов. От Кронштадта до Туркестана - Алексей Юрьевич Лашков

Для ликвидации вооруженных формирований Энвер-паши в апреле 1922 г. по указанию командующего войсками Туркфронта В.И. Шорина была создана Бухарская группа войск (командир Н.Е. Какурин, позднее – П.А. Павлов). В ее состав вошли 1-я и 2-я отдельные Туркестанские кавбригады, 3-я Туркестанская стрелковая дивизия и два кавалерийских эскадрона из состава Верненских кавалерийских командных курсов. Позднее в распоряжение группы прибыли части из Московского военного округа и Западного фронта. Всего Бухарская группа насчитывала 4500 штыков, 3030 сабель и 20 орудий. Ей было придано авиационное звено (2 самолета). Наши летчики преимущественно решали разведывательные задачи и обеспечивали связью разбросанные в зоне проведения операции части и подразделения РККА. В ходе боев основные силы басмачей были разбиты, а Энвер-паша в одном из стычек убит370. Завершение активной фазы боевых действий позволило в конце весны 1922 г. вернуть авиазвено в г. Ташкент371. На городском аэродроме в этот период базировались два разведывательных авиаотряда, имевшие на вооружении устаревшие двухместные самолеты. Летчики преимущественно решали задачи воздушной разведки и связи, в отдельных случаях выполняли бомбардировки и штурмовые действия против многочисленных банд. Всего за 1922 г. ими было выполнено 17 самолето-вылетов, сброшено 320 кг авиабомб372.

Для поддержки операций РККА против басмачей периодически задействовались самолеты гражданской авиации. По линии Среднеазиатского отделения общества «Добролёт» (создано в конце 1923 г.) в состав Туркестанского фронта (с 1926 г. – Среднеазиатского военного округа (САВО)) поступили новые самолеты германской конструкции Ju-13. В частности, к 1 января 1924 г. отделение получило пять ЛА данного типа. Три самолета остались в распоряжении руководства «Добролёта», а два оставшихся распределили между 35-м разведывательным и 40-м авиаотрядами фронта373.

На основе «Юнкерсов» была создана транспортная авиация, базировавшаяся в г. Ташкенте. Самолеты использовались для снабжения отдаленных пограничных постов и застав, передовых подразделений на марше в труднодоступной местности, а также для ограниченной перевозки пассажиров, включая больных и раненых374. Отдельные гражданские летчики принимали активное участие в боевых действиях. В частности, в 1924 г. немецкий летчик Отто Виприх вместе с бортмехаником Н.Л. Кекушевым на Ju-13 по заданию советского командования неоднократно совершал полеты в районе г. Хивы для совместных действий с наземными войсками при подавлении восстания басмачей под руководством Джунаид-хана, Агаджи-Ишана и Ахмед-бека. В соответствии с постановлением РВС Хорезмской республики от 14 февраля того же года О. Виприх был награжден именными золотыми часами375.

Основные события в Хорезме развернулись в январе 1924 г. Ранее, в октябре 1923 г., на IV Всехорезмском курултае Советов Хорезмская Народная Советская Республика (ХНСР) была преобразована в социалистическую республику (ХССР). Однако оппозиционные силы, объединившись с местными басмачами, открыто выступили против советской власти. Начало восстания (15 января 1924 г.) было связано с вооруженным выступлением Джунаид-хана, возглавлявшего большую часть кочевых туркмен на границе Хорезмского оазиса, превратившегося к этому времени центром притяжения всех антисоветских сил в Средней Азии.

Джунаид-хана поддержали местные вожди Агаджи-Ишан и Сеид-Мухаммед-ушак, выставив до трех тысяч хорошо вооруженных всадников376, увеличив общую численность басмачей почти в два раза377. Это удалось достигнуть за счет привлечения части дехканства, находившегося под сильным влиянием духовенства, использовавшего все ошибки нового правительства.

19 января 1924 г. крупные силы восставших (от 1500 до 2000 человек) окружили г. Хиву (столицу Хорезмской республики) и Ново-Ургенч (Ургенч). В результате нескольких безуспешных штурмов Хивы басмачи потеряли значительные силы.

Для ликвидации басмачества в ХНСР приказом войскам Туркфронта от 20 февраля 1924 г. № 128/16 был учрежден РВС Хорезмской группы войск (на правах армии) с подчинением ему, кроме частей РККА, Хорезмской Красной Армии. Функции командующего одновременно выполнял командир 2-й Туркестанской стрелковой дивизии И.С. Кутяков. В его распоряжение было выделено авиационное звено в составе двух самолетов 4-го отдельного разведывательного авиаотряда. Указанные ЛА располагались на аэродроме вблизи станции Кизыл-Тепе378. Одновременно к боевым действиям был привлечен уже упомянутый экипаж самолета Ju-13 (О. Виприх – Н. Кекушев).

Немного позднее в район г. Хивы была дополнительно переброшена эскадрилья (8 самолетов) во главе с начальником ВФ фронта П.Х. Межераупом. Созданные на ее основе две авиагруппы, базировавшиеся в Куня-Ургенче (Кёнеургенч) и в Хиве, осуществляли разведку районов боевых действий. Хивинская АГ сыграла большую роль в захвате крепости Ханки, ранее перешедшей под контроль басмачей. Летчики нанесли по противнику несколько авиационных ударов, которые дезорганизовали его оборону, вызвали панику среди неприятельских войск. Этим воспользовались наши наземные войска и решительным штурмом овладели крепостью. После ликвидации антисоветского восстания в Хорезмской республике 14 авиаторов были награждены орденами Красного Знамении ХССР: М.П. Андрюхов, Ю.И. Арватов, Л.А. Афанасьев, Ю.В. Бенескриптов, О. Виприх, Н.Л. Кекушев, А.А. Лусис, Б.Н. Ляхович, Я. Н. Моисеев, П.Х. Межерауп, С.Н. Никитин, Л.В. Петров, И.Е. Рогоза и Е.М. Ухин379.

На основе полученного боевого опыта в условиях Туркестана в 1924 г. был издан «Сборник указаний по борьбе с басмачеством», в котором значительное внимание уделялось действиям авиации. В частности, в ее задачи входило следующее: «а) розыск банд, б) своевременное уведомление о местах их нахождения ближайших летучих отрядов, в) боевая работа путем бомбометания, стрельбы из пулеметов и сбрасывания стрел; при этом самолеты должны максимально снижаться, не давая бандитам опомниться»380.

По оценке специалистов, в тактическом отношении работа авиации в Туркестане характеризовалась «с одной стороны, полным отсутствием воздушного противника и артиллерийского обстрела с земли и слабостью ружейного, с другой – крайней опасностью вынужденной посадки. Залетевший глубоко в пески или горы летчик в случае вынужденной посадки, не говоря уже о вероятности попасть в руки бродящих мелких шаек, в горах вряд ли вообще найдет место для посадки, а в песках рискует погибнуть от голода и жажды, прежде чем доберется до ближайшего колодца»381. К сожалению, в процессе боевой работы имели место случаи гибели советских летчиков. Так, у вылетевшего 27 ноября 1923 г. по заданию полевого штаба Бухарской группы войск экипаж самолета 4 орао (С.И. Баскаков – Ю.В. Шнитни-ков) в полете вышел из строя двигатель. При совершении вынужденной посадки авиаторы вступили в бой с окружившими их басмачами. В ходе перестрелки военлет Баскаков был убит, а летнаб Шнитников, израсходовав все патроны, покончил жизнь самоубийством. Самолет басмачи сожгли вместе с трупами членов экипажа382.

Также советское командование признавало возможность самостоятельных действий авиации против иррегулярных вооруженных формирований. В первую очередь это касалось уничтожения мест базирования отрядов басмачей в районах «куда нельзя или затруднительно проникнуть полевым частям (пески, горы, камыши и пр.)»383. При этом нашим авиаторам приходилось работать в крайне тяжелых условиях. По их воспоминаниям, «раскаленные пески Западной Бухары и