Военные конфликты на Дальнем Востоке и Беларусь. 1921–1941 гг. - Ирина Юрьевна Воронкова

В 1930-е гг. белорусские газеты по-прежнему не отличались пристальным вниманием к монгольской тематике, что вполне объяснимо: в то время для БССР, отстоявшей на тысячи километров от дальневосточных границ, гораздо более актуальными были проблемы западных соседей. Тем не менее на газетных страницах продолжают проскальзывать материалы, связанные, как правило, с межгосударственными политическими контактами СССР и МНР К примеру, читатели могли познакомиться с текстом приветствия Правительства МНР VII съезду Советов Союза ССР, подписанного председателем Малого Хурала МНР Амором и председателем Совета Министров Гендуном[199].

Активизация публикаций наблюдалась в связи с вторжением японо-маньчжурских войск на монгольскую территорию в районе монастыря Халхин-Сумэ вблизи озера Буир-Нур 6 января 1935 г. и последовавшими за этим событиями. В частности, было распространено сообщение ТАСС из Улан-Батора о факте захвата этой территории и обстреле монгольской погранзаставы, сопровождавшемся человеческими жертвами[200].

Поскольку захваченная спорная территория, которую власти созданного к тому времени Японией государства Маньчжоу-Го считали своей, стала плацдармом для частых обстрелов и нападений на монгольские пограничные заставы, МНР начала в июле 1935 г. длительные переговоры с представителями Маньчжоу-Го на станции Маньчжурия. Об их ходе регулярно сообщали белорусские газеты. Переговоры, тянувшиеся до октября 1935 г., в итоге были сорваны, поскольку монгольская делегация не приняла ультиматум Маньчжоу-Го о назначении своих уполномоченных в МНР в качестве дипломатических представителей[201].

После этого налеты японо-маньчжурских войск участились. «Звязда» сообщила подробности одного из них, последовавшего в конце декабря 1935 г.: на пограничной заставе Булун-Дэрсун были убиты 5 человек, среди них помощник начальника заставы, сожжены постройки, похищены продукты и хозяйственные принадлежности, после чего нападавшие в количестве около 300 человек ушли на территорию Маньчжоу-Го и увели с собой нескольких монгольских цириков (рядовых МНРА)[202].

В начале января 1936 г. БелТА распространило информацию о новой провокации японо-маньчжурских войск против МНР: 15 января 1936 г. они перешли границу в районе озера Хара-Нур, после чего окружили и задержали монгольских пограничников[203]. В последующем газеты сообщали о других подобных случаях, а также об обмене нотами между МНР и Маньчжоу-Го по поводу этих пограничных конфликтов[204].

Весьма примечательны газетные информации о военно-экономическом сотрудничестве Советского Союза и МНР, которое советская пропаганда пыталась всячески вуалировать. Так, 25 февраля 1935 г. «Звязда» перепечатала материал из «Известий», решительно опровергавший некоторые сообщения японской печати. Указывалось, что японская газета «Нити-нити» (полное название «Токе нити-нити симбун») распространила данные, полученные, якобы, со станции Маньчжурия, что, на основании соглашения между правительствами СССР и Внешней Монголии, Советский Союз приступил к строительству железнодорожной магистрали Чита – Улан-Батор длиной 2 тыс. км, осуществляет подвоз стройматериалов к Уссурийской и Забайкальской железным дорогам и привлек на строительство много маньчжур и корейцев. Японская газета отметила, что дорога, несомненно, улучшит связь между СССР и Внешней Монголией и посему будет иметь большое политическое значение. На это «Звязда» вслед за «Известиями» заявила, что «кампетэнтным саюзным органам нічога невядома аб пабудове чыгуначнай магістралі Чыта – Улан-Батар (Урга), а таксама аб пагадненні па гэтаму пытанню паміж урадамі СССР і Мангольскай народнай рэспублікі. Усё паведамленне прадстаўляе чарговую выдумку вядомых колаў у Манчжурьй, як відаць у сувязі з павышанаю цікавасцю, якую яны за апошні час праяўляюць да мангольскіх пытанняў»[205].

Однако советская пропаганда пыталась отрицать факт, имевший место в действительности: как уже отмечалось выше, с января 1935 г. упомянутая японцами железная дорога действительно строилась. Несмотря на это, вскоре «Правда», а за ней и белорусские газеты выступили с заявлением о «новых выдумках Нити-нити». На этот раз эта влиятельная японская газета дала более развернутую картину событий, поведав о том, что с момента передачи КВЖД китайской стороне советские власти сформировали во Внешней Монголии кавалерийский корпус, на средства, полученные от продажи дороги, строят железнодорожные магистрали между Сибирью и Внешней Монголией, в том числе от Читы до Улан-Батора, а Читинский гарнизон командировал на это строительство во Внешнюю Монголию 500 красных командиров и красноармейцев, много бывших служащих КВЖД и 3 тыс. рабочих. Комментируя эти сообщения, «Правда» сравнила их с баснями барона Мюнхаузена. В белорусском переводе эти комментарии звучали со страниц «Звязды» следующим образом: «Цяжка без смеху чытаць новую «утку» такійскай газеты… I ўжо відавочным глупствам гучыць сцвярджэнне аб «камандзіроўцы» чырвоных камандзіраў… Ці варта гаварыць аб тым, што ніякіх чыгунак Савецкі Саюз не будуе ні ў Мангольскай народнай рэспубліцы, ні тым болып у Сіньцзяне… ён па горла заняты будаўніцтвам чыгунак на сваей асабістай тэрыторыі»[206].

В «Советской Белоруссии» от 12 июля 1939 г., в разгар боев на Халхин-Голе, появилась большая статья «Мангольская Народная Рэспубліка» (авторство либо источник перепечатки не указаны), посвященная 18-летию монгольской революции и 15-летию образования МНР. Статья включала исторический очерк о Монголии, изложение сущности ее договоров с СССР, высказывания И. В. Сталина и В. М. Молотова, касавшиеся защиты Советским Союзом интересов МНР.

Глава 4

Необъявленные войны

4.1. На хасанских сопках

Очередным этапом на пути постепенного сползания мирового сообщества в пучину Второй мировой войны стали события в Дальневосточном крае Советского Союза летом 1938 г. Короткие по времени, но чрезвычайно тяжелые по характеру бои между советскими и японскими войсками в районе озера Хасан в Посьетском районе Приморского округа Дальневосточного края (совр. Хасанский район Приморского края России) стали следствием общей линии агрессивной политики стран – участниц Антикоминтерновского пакта, первой серьезной попыткой блока милитаристских сил испытать на практике военные возможности СССР.

Как мы уже отмечали, к середине 1930-х гг. международная обстановка на Дальнем Востоке определялась прежде всего агрессией Японии в Китае и ухудшением советско-японских отношений, что было связано с крупномасштабной военной помощью СССР Китаю. Не случайно нарком обороны СССР К. Е. Ворошилов в своей речи на XVII съезде ВКП(б) в феврале 1934 г. назвал «наиболее угрожаемыми направлениями» Дальний Восток и Восточную Сибирь и заявил, что непосредственная угроза нападения на Приморье вынудила СССР приступить к созданию военно-морских сил на Дальнем Востоке[207].

Помимо Тихоокеанского флота, формирование которого началось в январе 1935 г., на Дальнем Востоке были созданы два новых военных округа: 17 мая 1935 г. из состава Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армии (ОКДВА) выделили Забайкальскую группу войск, преобразованную затем в Забайкальский военный округ; остальная часть ОКДВА составила Дальневосточный военный округ (2 июня 1935 г. он был вновь переименован в ОКДВА, но сохранил функции округа). Новые округа