Влияние морской силы на историю - Альфред Тайер Мэхэн

остальным флотом обрушился бы на центр и на арьергард. Сходство его действий в обоих случаях, но при различных обстоятельствах, доказывает, что в Саутуолдской бухте он намеревался лишь помешать французам вмешаться в нападение на англичан.

В этом сражении, которое называют Саутуолдским или Солебейским, Рюйтер выказал такую степень военного искусства и энергичности, какая не была никем проявлена на море после его смерти до дней Сюффрена и Нельсона. Его сражения в войну 1672 года не совпадали с «политикой крайней осторожности», хотя он действовал вполне осмотрительно. Он ставил себе целью полный разгром врага умелыми маневрами и решительной атакой. При Солебее его силы были слабее сил неприятеля, пусть ненамного; впоследствии неравенство не в его пользу значительно увеличилось.

Практические результаты боя при Солебее были всецело благоприятными для голландцев. Предполагалось, что союзные флоты помогут французской армии высаживать десант на берег Зеландии. Из-за атаки Рюйтера корабли упомянутых флотов потерпели обильный урон и израсходовали много боеприпасов, что заставило их отложить отплытие на месяц; это была диверсия, важная и насущная при том почти отчаянном положении, в которое Соединенные провинции угодили в результате боев на суше. Можно прибавить поучительное замечание к теории крейсерской войны: после нанесения потрясающего удара превосходящим силам неприятеля Рюйтер беспрепятственно отконвоировал до порта назначения встреченный им флот голландских коммерческих судов.

Мы должны теперь описать кратко ход сухопутной кампании [81]. В начале мая французская армия в составе нескольких корпусов двинулась в поход; пройдя через границы Испанских Нижних земель, она напала на Голландию с юго-востока. Республиканская партия последней, стоявшая тогда во главе Голландии, пренебрежительно относилась к армии и теперь сделала ошибку, рассеяв отряды между многими укрепленными городами в убеждении, что каждый из них сколько-нибудь задержит движение французов. Но Людовик по совету Тюренна [82] ограничился тем, что обложил осадой наиболее важные стратегические пункты, тогда как второстепенные города сдавались почти немедленно после того, как им это предлагалось; выходило, что территория быстро оказывалась по частям во власти неприятеля. До истечения месяца французы проникли в самое сердце страны, покоряя все подряд, и на их пути не оставалось уже никакой организованной силы, которая могла бы оказать сопротивление. В течение двух недель, последовавших за Солебейским сражением, страх и дезорганизация распространились по республике. 15 июня глава Генеральных штатов получил разрешение послать парламентеров к Людовику XIV с просьбой изложить условия, на которых король согласится на мир; всякая унизительная уступка иностранцу была для этого политика легче перспективы увидеть после своего падения утверждение оппозиционной партии – дома Оранских. Пока шли переговоры, голландские города продолжали сдаваться, и 20 июня горсть французских солдат вошла в Мюйден, ключ к Амстердаму; это были мародеры, но главный отряд, к которому они принадлежали, находился недалеко, и бюргеры, впустившие их под влиянием паники, царившей в стране, увидели, что эти солдаты одни, напоили их допьяна и выгнали вон. Более благородный дух, воодушевлявший амстердамцев, витал в Мюйдене; из столицы спешно прибыл отряд, и маленький городок был спасен. «Расположенный на Зейдер-Зее, в двух часах пути от Амстердама, при слиянии большего числа рек и каналов, Мюйден не только владел ключом от плотин, открытием которых окрестности Амстердама могли затапливаться для обороны, но служил также преградой на пути к гавани этого большого города, так как все корабли, которые шли к последнему из Северного моря через Зейдер-Зее, были обязаны проходить под его орудиями. Раз Мюйден был спасен и его плотины снова могли быть открыты, Амстердам имел время вздохнуть; прервав сообщение сушей, он вновь полагался на море»[83]. Описанное событие омрачило успех вторжения неприятеля; но как пали бы духом голландцы, подавленные своим поражением и внутренними распрями, если бы в те роковые две недели союзный флот атаковал их берега? От такой атаки их уберегла битва при Солебее.

Переговоры продолжались. Бургомистры – партия, представлявшая капитал и торговлю, – призывали подчиниться требованиям противника; они боялись за свое имущество и за торговлю. Были сделаны новые уступки, но, пока парламентеры еще находились в лагере Людовика XIV, народ и Оранская партия восстали, а с ними поднялся и дух сопротивления. 25 июня Амстердам открыл плотины, его примеру последовали другие города Голландии; это повлекло за собою неизмеримые потери, зато полузатопленные города и деревни очутились как бы на островах, в безопасности от сухопутных атак до замерзания вод. Революция продолжилась. Вильгельма Оранского, впоследствии Вильгельма III Английского, провозгласили 8 июля новым штатгальтером и главой армии и флота, а оба де Витта, главы республиканской партии, были умерщвлены чернью несколько недель спустя.

Сопротивление, порожденное народным энтузиазмом и патриотизмом, усилилось и вследствие чрезмерных требований Людовика XIV. Стало ясно, что Соединенные провинции должны победить или погибнуть. Между тем в других государствах Европы пробудилось, наконец, сознание опасности успехов Франции. Император Германии, электор Бранденбургский и король Испании приняли сторону Голландии; в то же время Швеция, будучи номинально союзницей Франции, не хотела видеть уничтожения провинций, так как то послужило бы к увеличению морской силы Англии. При всем том начало следующего, 1673 года по-прежнему сулило Франции успех, и английский король приготовился исполнить на море ту роль, к которой его обязывал договор с Людовиком, но голландцы под твердым руководством Вильгельма Оранского, опираясь на сохраненную свободу действий на море, отказались принять условия мира, которые были предложены ими самими год назад.

В 1673 году состоялись три морских сражения, все близ берегов Соединенных провинций; первые два – в июне, 7 и 14 июня, близ Шоневельдта, от которого и получили свое имя, а третье, известное под именем Тексельского сражения, произошло 21 августа. Во всех трех Рюйтер атаковал, сам выбирая время, и отступал, когда ему это было выгодно, под защиту берегов. Союзникам, дабы достигнуть своих целей и произвести какую-нибудь диверсию на морскому берегу или, с другой стороны, чтобы поколебать морские ресурсы стесненных провинций, требовалось сначала успешно покончить с флотом де Рюйтера. Великий адмирал и его правительство это сознавали и приняли решение, что «флот должен расположиться в Шоневельдтском проливе или немного южнее к Остенде для наблюдения за неприятелем, а в случае нападения последнего или попыток высадить десант на берега Соединенных провинций оказать жестокое сопротивление, противодействуя планам неприятеля и уничтожая его корабли»[84]. На этой позиции, при хорошей разведке, всякое передвижение союзников своевременно становилось известным.

Английский и французский флоты вышли в море 1 июня под командой принца Руперта, двоюродного брата короля, так как герцог Йоркский был вынужден сложить с себя обязанность главнокомандующего, вследствие издания указа, которым запрещалось лицам