Империя истребления: История массовых убийств, совершенных нацистами - Алекс Кей

потеряла всего 3 человека убитыми и 20 ранеными. К 9 октября дивизия расстреляла в районе Мачвы еще 1130 гражданских лиц. Применяя репрессии, по словам одного дивизионного офицера разведки, «без разбора против всего населения», 342-я дивизия не просто следовала указаниям генерал-лейтенанта Бёме, но и действовала по собственной инициативе. В конце концов, только на следующий день, 10 октября, Бёме разослал по всем подразделениям свой печально известный приказ о расстреле 100 заложников за каждого убитого немца и 50 – за каждого раненого. Соотношение репрессий, установленное Бёме, на деле оказалось менее суровым, чем то, которое наблюдалось в результате действий дивизии. В ходе последующих операций в районе горы Цер (10–15 октября) и города Крупань (19–20 октября) 342-я пехотная дивизия расстреляла 1081 и 1800 гражданских лиц соответственно. К моменту взятия города Валево в конце октября 1941 г. дивизия потеряла 10 человек убитыми и 39 ранеными. После этого было объявлено, что расстрелу подлежат 1000 заложников в отместку за убитых и 3950 – в отместку за раненых. Другими словами, она намеревалась расстрелять по 100 заложников не только за каждого своего убитого, но и за каждого раненого. Это явно превышало установленные Бёме нормы. К 11 ноября выяснилось, что у дивизии закончились пленные, которых можно было использовать для достижения заявленных целей{300}.

Уже к концу 1941 г. вермахт и подчиненные ему полицейские подразделения расстреляли до 30 000 сербских гражданских лиц (включая около 8000 взрослых евреев и цыган мужского пола) в качестве заложников и в рамках операции возмездия за нападения партизан. Хотя в 1942 и 1943 гг. акцент югославской партизанской войны постепенно смещался в Словению, а также в Боснию и Хорватию, то есть в сферу влияния фашистского государства усташей, тысячи мирных сербов были убиты немецкими военными в качестве заложников и в эти годы. Командир 2-й танковой армии в Югославии Лотар Рендулич, руководивший антипартизанскими операциями в Хорватии, Черногории и Албании с августа 1943 г. по июнь 1944 г., сообщал об убийстве 30 000 «коммунистов» за последние четыре месяца 1943 г. и еще 19 000 – за январь 1944 г. За весь период войны немецкие войска, прикрываясь риторикой антипартизанской борьбы, убили в Югославии, вероятно, до 200 000 человек{301}.

Греция

Хотя Греция, как и Югославия, была оккупирована весной 1941 г., массовые убийства под видом карательных акций поначалу осуществлялись в значительных масштабах лишь на региональном уровне, поскольку сопоставимого движения Сопротивления здесь не существовало. Тем не менее немецкие десантники убили до 2000 человек на острове Крит, объяснив эту казнь местью за обстрелы со стороны гражданских. Например, 2 июня специальная расстрельная команда хладнокровно расстреляла в оливковой роще деревни Кондомари местных мужчин. Вслед за захватом Крита в июне 1941 г. была оккупирована вся Греция. Страна оказалась разделена на итальянскую, немецкую и болгарскую оккупационные зоны. Как и в Югославии осенью 1941 г., летом и осенью 1943 г. в оккупированной Греции прошла крупная волна так называемых операций по умиротворению и карательных расправ. Различные подразделения вермахта приступили к массовым расстрелам местных жителей в ответ на нападения партизан. Самые известные из первых расправ были совершены в деревне Комено и городке Калаврита в конце лета и осенью 1943 г. В Комено 1-я горная дивизия, элитное подразделение вермахта, которое ранее дислоцировалось на Кавказе[12] и в Югославии, убила 317 жителей, в том числе 74 ребенка младше десяти лет и 20 семей целиком. В Калаврите все мужчины города, общим числом более 500 человек, были расстреляны 117-й легкой пехотной дивизией, которая также получила практический опыт антипартизанских операций в Югославии. Весной 1944 г. 7-й полк 4-й полицейской моторизованной дивизии СС совершил новые массовые убийства в Клисуре (Македония) и Дистомо (неподалеку от Дельф). В каждом случае уничтожались сотни мужчин, а иногда и женщины и дети. Сотрудники Красного Креста, прибывшие из Афин в Дистомо через несколько дней после бойни, обнаружили, что тела свисали и с придорожных деревьев{302}.

Пример Комено показателен. После того как 12 августа 1943 г. разведывательная группа вермахта заметила на деревенской площади небольшую группу партизан, 1-я горная дивизия решила совершить на нее внезапное нападение. Эта задача была возложена на 98-й полк, командир которого, полковник Йозеф Зальмингер, сообщил своим бойцам, что повстанцы убили немецких солдат, так что теперь им предстоит ликвидировать партизанское логово. Утром 16 августа началось растянувшееся на шесть часов полное уничтожение Комено и его жителей. Отец сказал тринадцатилетнему Александросу Маллиосу увести из деревни овец и коз, чтобы немцы не смогли их украсть. Тот наблюдал за выходом немцев из-за церковной стены:

Я был, наверное, первым, кто вступил в деревню после ухода немцев. Все дома, мимо которых я шел, были сожжены. Я услышал, как лопается горящая кукуруза, и сначала подумал, что это до сих пор стреляют немцы. Я не сразу понял, что это было. Я пошел по другой дороге через деревню, но, куда бы я ни посмотрел, все дома полыхали. Никого живого я не увидел. На улице было много трупов, мужчин, женщин и детей, и большинство из них обгорели. Я видел одну пожилую женщину, которая, по-видимому, сгорела заживо в сидячем положении. Пока я шел мимо, дома горели.

Он пошел к своему дому и обнаружил трупы членов своей семьи на улице. «Я не зашел внутрь, потому что потерял сознание. Когда я пришел в себя, я был у реки, и кто-то смывал с меня кровь»{303}.

Массовые убийства в Вианосе на Крите (280 убитых), Паргосе, Месовуне и Хортиатисе (146 убитых жителей, включая 109 женщин и девочек) менее известны, хотя привели к еще большему количеству жертв. С мая по июль 1944 г. применение репрессивной политики оккупационными войсками вновь интенсифицировалось. В Хайдарионе, неподалеку от Афин, с сентября 1943 г. действовал лагерь для интернированных лиц под управлением СС; там эсэсовцы регулярно расстреливали заключенных как заложников. Всего было расстреляно более 2000 человек, в том числе 25 женщин. В ходе оккупации немцы, пытаясь подавить партизанское движение, разрушили в общей сложности около 6500 греческих городов и деревень. Из этого числа на одном только острове Крит, входившем в немецкую зону оккупации, было уничтожено 1600 городов и деревень с населением в две-три тысячи человек. В общей сложности немецкие войска убили по всей Греции в ходе карательных акций и так называемых операций по умиротворению до 100 000 человек{304}.

Задолго до эскалации таких операций грабежи и реквизиции, которые оккупационный режим осуществлял в месяцы, последовавшие за перемирием в апреле 1941 г., уже привели к катастрофическим перебоям продовольственного снабжения населения Греции. В отличие от голодной смерти значительной части советского городского населения и пленных красноармейцев, голод, случившийся в Греции, не был спланирован немцами. Однако, когда он стал неизбежным, немцы – как и итальянцы, контролировавшие большую часть материковой Греции, и болгары – не только почти ничего не сделали для его предотвращения, но и продолжили конфискацию продовольствия. «Мы не можем чрезмерно беспокоиться о греках, – прокомментировал Геринг. – Это несчастье обрушится и на многие другие народы». Разделение страны на три оккупационные зоны с внутренними границами препятствовало свободному перемещению людей и товаров. Болгары, например, запретили вывоз зерна из Восточной Македонии и Западной Фракии, где до войны производилось 30 % всего зерна Греции. Население Афин можно было прокормить только за счет импорта. Италия направила в греческую столицу около 10 000 тонн зерна, Германия – только 5000 тонн, а Болгария – вообще ничего. Красный Крест, проведший собственное исследование, подсчитал, что прямо или косвенно от голода с 1941 по 1944 г. в Греции погибло около 250 000 человек. Учитывая сокращение числа рождений, организация пришла к выводу, что к концу войны в результате нехватки продовольствия общая численность населения Греции сократилась минимум на 300 000 по сравнению с ожидавшейся. Из 250 000 смертей от голода более 40 000 зафиксированы в районе Афин и Пирея (как и Крит, они входили в немецкую оккупационную зону) за первый год после октября 1941 г.; несколько тысяч человек умерли в месяцы, предшествовавшие октябрю{305}.

Мирное население Белоруссии, Югославии и Греции, которые были центрами партизанской борьбы, понесло шестизначные потери из-за акций возмездия и так называемых операций по умиротворению. Десятки