Истребительные батальоны НКВД в период Великой Отечественной войны. Организация, управление, применение. 1941—1945 - Тимофей Дмитриевич Медведев

Эглит указывал, что большинство республиканских батальонов располагалось в уездных или волостных центрах. Подобная практика, по мнению высокопоставленного сотрудника НКВД, приводила к срыву выполнения главной задачи батальонов, а именно установлению контроля над сельской местностью в том числе силами местных жителей. В приказе предписывалось максимально оперативно сформировать в волостных центрах истребительные взводы, а при сельских Советах – отделения бойцов батальонов. Эти подразделения должны были возглавлять надежные командиры из числа сотрудников органов госбезопасности, или же показавшие себя с лучшей стороны военнослужащие самих батальонов, в первую очередь из числа бывших партизан, военнослужащих запаса Красной армии и коммунистов[722]. Остальные указания Эглита практически в точности копируют разбираемое выше постановление ЦК латвийской компартии.

Появление таких документов, выдержанных в весьма жестком ключе, говорит о сложном положении, в котором оказались истребительные части республики к лету 1945 года. Похожая обстановка в этот же период сложилась и в подобных подразделениях, действующих в Белоруссии и Западной Украине. Системные проблемы истребительных частей ярко проявились весной – летом 1945 года в первую очередь в связи с активизацией националистов, а также попытками активно привлекать изучаемые подразделения к операциям против националистического подполья, в ходе проведения которых зачастую проявлялись недостатки, связанные с плохой подготовкой и управляемостью батальонов.

Из анализируемых источников видно, что партийные структуры и органы госбезопасности в целом отдавали себе отчет об имеющихся проблемах и пытались принимать меры для улучшения ситуации. Однако на местах исполнение верных по своей сути приказов происходило крайне сложно, в первую очередь ввиду низкого качества личного состава, частичной нелояльности местного населения к советской власти и серьезного сопротивления, оказываемого группами националистов.

Дополнительной функцией истребительных батальонов, действующих в западных республиках страны, являлось обеспечение мобилизационных мероприятий[723]. Население освобожденных территорий зачастую негативно относилось к призыву в РККА, что выливалось в большое число задержанных уклонистов от службы, особенно по сравнению с регионами РСФСР. Граждане массово уклонялись от призыва, частично пополняя ряды вооруженных противников советской власти, а частично – занимаясь банальным грабежом[724]. К примеру, только за февраль 1945 года истребительными частями Литовской ССР было задержано порядка 1900 уклонистов, среди категорий арестованных на территории Белоруссии за два первых месяца того же года насчитывалось 2541 человек из числа обозначенного контингента[725]. В Западной Украине число задержанных уклонистов было гораздо большим[726].

Изученные документы позволяют утверждать, что истребительные батальоны, оперирующие в Латвии, Литве и Эстонии, с одной стороны, находились в сложном положении с точки зрения комплектования лоялистами в связи с достаточно высоким уровнем поддержки противников советской власти в вышеназванных республиках. С другой – активное формирование данных подразделений даже в столь неблагоприятных обстоятельствах говорит об их важности прежде всего для сужения социальной базы противостоящих Советскому государству сил, их дискредитации.

* * *

Идея создания истребительных батальонов в качестве иррегулярных подразделений, ориентированных на выполнение широкого круга задач и реализованная в 1941 году, не потеряла своей актуальности и в последующие периоды войны. Как показал анализ источников, истребительные части формировались в освобождаемых от немецкой оккупации районах западных республик СССР начиная с ноября

1943 года. Часть выполняемых ими задач оставалась неизменна с начала войны – батальоны привлекались для охраны важных объектов, патрулирования населенных пунктов, производили задержания различного рода «подозрительных элементов». В то же время в круг их задач добавлялось противодействие противникам советской власти, а также немецким войскам, пытавшимся выйти из окружения. Батальоны использовались как для защиты населенных пунктов, так и для проведения различных операций против активно действующего подполья.

Если же говорить об особенностях и общих чертах формирования и применения истребительных частей в исследованных западных регионах страны, то можно выделить следующие сходства и различия:

1. В целом процесс создания батальонов с институциональной точки зрения был идентичным на всех территориях.

2. В Белорусской ССР в период середины – конца 1944 года имели место серьезные проблемы с материальным обеспечением истребительных подразделений, связанные с недостаточными ресурсами, имеющимися в распоряжении республиканского НКВД и партийных органов. В остальных регионах обеспечение батальонов происходило централизованным образом со складов НКВД.

3. Во всех республиках наблюдались трудности, прежде всего связанные с низким качеством личного состава и наличием части нелояльного населения. Они решались с помощью проведения фильтрационных мероприятий (повсеместно начатых в первой половине 1945 года), а также посредством привлечения к службе сотрудников НКВД, милиции, демобилизованных из РККА, в том числе из регионов РСФСР.

С точки зрения кадрового состава выделяется две волны укомплектования частей. Первая пришлась на начальный период создания батальонов – весну – лето 1944 года в Белоруссии и конец осени – зиму того же года в Украине и балтийских республиках. Для нее была характерна, по сути дела, списочная мобилизация граждан, фактическое отсутствие фильтрационных мероприятий, вследствие чего в составе батальонов оказалось много лиц, негодных к воинской службе, а также сторонников антисоветских сил. Весной 1945 года повсеместно была проведена кампания по укреплению кадров за счет перевода сотрудников милиции из РСФСР и восточных районов республик, фильтрации имеющегося личного состава, а также пополнения батальонов партийным активом. Данные волны по-разному проявлялись на отдельных территориях, например, в Белоруссии в составе истребительных частей в сравнительно большом количестве имелись партизаны, а в Латвии из-за многочисленности подразделений в них даже летом 1945 года состояло порядка 400 женщин, притом что в соседних республиках их количество упало практически до нуля. В то же время, как показывает анализ источников, комплектование батальонов проводилось по схожему сценарию.

Очевидно, что на действия истребительных батальонов оказывала прямое влияние обстановка, складывающаяся в той или иной республике. Так, в Белоруссии, где число «бандпроявлений» было относительно невысоким, подразделения больше использовались для выполнения работ по сбору оружия и обеспечению других санитарных мероприятий, а интенсивность боестолкновений была ниже. В Латвии, Литве и Эстонии чаще всего батальоны применялись для борьбы с противниками советской власти, сеть подразделений вплоть до лета 1945 года охватывала далеко не все уезды. В Западной Украине, ввиду активности националистов, истребительные части продолжительное время в полном составе находились на казарменном положении. При этом во всех республиках действия подразделений непосредственно в боях зачастую признавались слабо эффективными. Вместе с тем помимо сугубо военных функций батальоны играли роль информационно-агентурной сети, осуществляли контроль над населением небольших населенных пунктов, являясь элементом дискредитации подполья, члены которого проводили акты террора по отношению к военнослужащим и их семьям.

Тезис Амира Вайнера об особой жестокости советского государственного аппарата в западных республиках проанализированные источники не подтверждают – количество захваченных живыми противников советской власти везде было выше, чем число уничтоженных,