В сердце войны - Александр Николаевич Карпов

Мальчик медленно поднял на нее глаза, посмотрев грустным взглядом.

– Так как школы нигде рядом нет, а учиться тебе надо, то я буду заниматься с тобой в свободное от службы время, –  заговорила Нина Васильевна с улыбкой, словно была довольна своим возвращением к любимой работе.

Витя немного расслабился. Его утешили слова женщины о том, что она лично будет заниматься его образованием. В его сердце вселилась уверенность, что командование не отправит его в тыл. Сама же бывшая учительница наконец спустя полтора года после отправки на фронт наслаждалась тем, что заполучила хотя бы одного ученика. Того, кто своим присутствием будет не только давать ей возможность хоть ненадолго погружаться в привычную для нее работу, но станет для нее маленьким тренировочным полигоном для будущего возвращения в школу. Она искренне улыбалась сама себе и открывающейся перспективе, что отвлечет от повседневных служебных обязанностей.

Глава 8

Витя подошел к группе отдыхающих под летним солнцем солдат, лег рядом с ними на мягкую зеленую пахучую траву и надвинул на лицо пилотку, пряча его от солнечных лучей.

Боец Михаил Дронов повернулся в сторону мальчика и стал разглядывать его, вспоминая, каким был он в первые недели после своего прибытия в расположение их батальона.

– Да, Витек, –  сказал он, адресуя свои слова не столько ребенку, сколько всем остальным, кто помнил его появление в части, –  ты у нас уже год где-то? С прошлого лета?

Тот закивал в ответ, ничего не произнося и продолжая лежать с надвинутой на лицо пилоткой.

– А был-то какой, помните? – поддержал разговор один из бойцов. –  Худющий, словно скелет! Взъерошенный, перепуганный!

– А ел как? – продолжил Дронов. –  По целому котелку за один присест! И все мало было! Форму на него пошили, а она как балахон смотрелась, пока не поправился. Пилотка с головы все время сползала. А сейчас?! Вы посмотрите на него. И гимнастерка впору стала, и ремень как на настоящем солдате сидит.

Несколько человек медленно повернулись в сторону говорившего Дронова и Вити, решив поддержать завязывающийся непринужденный разговор.

– Ага! И здоровый какой стал! – с юмористической интонацией в голосе пробубнил один из солдат. –  Если в морду даст, мало не покажется!

Солдаты засмеялись, вставляя свои поправки и колкости в произнесенные слова:

– Ага, Дронов его еще стрелять научил!

– Так что если не в морду, то из «вальтера» в лоб!

– Причем не целясь, но попадет именно в лоб.

Всеобщий хохот прокатился по полянке среди мирно лежащих под летним солнцем людей. Михаил заботливым, почти отцовским взглядом посмотрел на Витю, который тоже засмеялся, реагируя на шутку про себя. Став другом ребенку, молодой мужчина увидел в нем ровесника своего родного младшего брата, которого очень любил и которого ему недоставало. В одном из писем из дома ему сообщили, что мальчик умер еще во время оккупации, заболев тифом. Михаил тяжело пережил эту потерю. Просил командиров перевести его из батальона связи в пехоту, чтобы непременно попасть на передовую и поскорее отомстить за смерть брата. Немало сил тогда было потрачено отцом Вити, служившим политработником, на то, чтобы переубедить неутешного в своем горе солдата в том, что фронт везде. Что он нужен здесь, где налаживают линии связи. И в условиях тотальной нехватки людей, тем более толковых и работящих, Дронов, как никто другой, необходим был именно на том месте, на котором служил. Михаила удалось убедить. И с тех пор он стал почитать за брата и друга Витю, заботясь о нем и обучая многим премудростям военной жизни, которые тот усваивал с большим удовольствием, обучаясь стрельбе, обращению с оружием и многому другому.

Найденный в одном из брошенных немцами блиндажей «парабеллум» Михаил при первой же возможности использовал для обучения юного бойца приемам с оружием и стрельбе. Носимый с собою «вальтер» для этого не очень подошел из-за широкой, не по детской ладони рукоятки. Новая находка была куда пригоднее и лучше ложилась в руку ребенка. Однако и этот пистолет оказался довольно тяжелым для десятилетнего пацана, что быстро выяснилось, когда отдачей при стрельбе оружие взлетало в его руках высоко вверх. Шустрый Дронов быстро нашел ему замену, обменяв «парабеллум» у направлявшегося в госпиталь разведчика на компактный карманный «браунинг».

Но больше всего Вите понравилась стрельба из автомата, о которой он долго мечтал и как-то после стрельбы из пистолета попросил Михаила достать ему для занятий по огневой подготовке именно «ППШ». Изобретательность и находчивость и здесь не подвели Дронова, который уговорил помкомвзвода Крылова провести с бойцами занятия по изучению стоящих на вооружении армии автоматов, благо что такие уже появились у них в батальоне. Будучи не глупым человеком, старший сержант, конечно, сообразил, для чего такая просьба поступила к нему, но не стал сопротивляться, так как был ответственным командиром и с полной отдачей выполнял свои служебные обязанности.

Тяжелый, с большим круглым диском «ППШ» не очень понравился Вите из-за своего веса. На стрельбу из него у ребенка просто не хватало сил. Куда больше ему пришелся по душе легкий и компактный, со складным прикладом и коробчатым магазином «ППС», о котором он стал мечтать, сказав об этом сначала Дронову, потом Абзалу. Последний старательно таскал с собой исключительно винтовку, ставшую для Вити основным учебным пособием по огневой подготовке. Много раз он чистил и смазывал ее, изучив до последнего винтика. Но, стреляя из нее, получил весьма солидного размера синяк на плече, даже несмотря на подложенную под приклад шапку для смягчения отдачи. Видя рвения мальчика к владению личным оружием и желанием иметь при себе такое, но обязательно легкое и компактное, Михаил задался целью найти на местах боев немецкий автомат. Одновременно он сделал неофициальный заказ батальонным оружейникам и распространил свою просьбу ко всем бойцам своего взвода, заручившись ответным обещанием непременно обеспечить Витю личным оружием.

– Ну в лоб или не в лоб, а за свой гарем точно застрелит! – продолжил острить боец, предлагавший Дронову сухарь.

– Ага, жил как нормальный мужик под крылом Абзала. Тот заботился о нем, как о родном сыне. А он возьми да в женский взвод связисток переметнись. Те его и пригрели, –  поддержал разговор второй солдат.

– Конечно, ему там хорошо! – добавил третий. –  Сытый, обстиранный, подворотничок и портяночки всегда чистые.

– Спит с бабами! – протянул четвертый боец, легонько толкнув лежащего рядом Витю в бок.

Солдаты засмеялись, заметно оживившись, и начали вставлять свои реплики во всеобщее обсуждение фронтовой жизни маленького бойца.

– По очереди!

– Нет, одновременно со всеми!

– Ему даже офицеры завидуют! – пошутил один из бойцов. –  Хорошо, говорят, пристроился.