Академический зигзаг. Главное военно-учебное заведение старой России в эпоху войн и революций - Андрей Владиславович Ганин

складывались порой драматично. Среди выпускников, например, был штабс-ротмистр Лев Канабеев. Полковник И. И. Смелов аттестовал его так: «серьезный, интересующийся военным делом, но работает медленно; рассеян». За год Канабеев дослужился до полковника. Был начальником Осведомительного бюро Ставки Колчака. Зимой 1920-го, спасаясь от красных, снял погоны и шел пешком по тайге вдоль полотна железной дороги. Дважды оказывался в красном плену, но выручали фальшивые документы и неразбериха той поры. Затем обосновался в Харбине, служил на КВЖД. В период японской оккупации оказался на службе в японской военной миссии, за что в 1945 году был арестован и вывезен в СССР. Получил десять лет лагерей, умер в ГУЛАГе в конце 1948 года. Дочь офицера Наталья, родившаяся в 1923 году в Харбине, ныне живет в канадском городе Эдмонтон. Она стала одной из первых читательниц этой книги.

Петр Луцков дослужился у белых до полковника (по некоторым данным, даже до генерал-майора), затем перешел на сторону Народно-революционной армии Дальневосточной республики (НРА ДВР). В конце 1920 года был членом комиссии ДВР по размещению каппелевцев в Приморье, а уже в апреле следующего года вел с каппелевцами переговоры об их переходе на службу в НРА ДВР. Состоял для особых поручений при главкоме НРА ДВР В. К. Блюхере. Позднее был проректором и деканом военного факультета Уральского политехнического института. Умер в СССР в 1930 году.

Командир 7‑й Уральской артиллерийской батареи штабс-капитан Михаил Смирнов характеризовался в академии так: «Серьезен, самолюбив, несколько односторонен; работает усердно». Смирнов дослужился у белых до полковника. Интересно, что он оказался долгожителем и, по-видимому, последним ушедшим из жизни выпускником академии – умер в Сан-Франциско 23 августа 1996 года в возрасте 102 лет.

Считалось желательным распределять выпускников в те армии, из которых их присылали. В этом проявились несовершенство колчаковской военно-административной системы, остававшейся децентрализованной. Впоследствии не менее 45 офицеров, обучавшихся на курсах 4‑й очереди (включая отчисленных) в белой Сибири, оказались на службе в РККА.

В ноябре 1919 года приказом главнокомандующего Восточным фронтом выпускников всех четырех очередей курсов, прослуживших в штабах дивизий не менее 4 месяцев, в штабах корпусов и групп 6 месяцев, в штабах армий и на инструкторских курсах 9 месяцев, причислили к Генеральному штабу.

С мая по октябрь 1919 года жизнь академии замерла, учебный процесс завершился. Часть профессорско-преподавательского состава получила назначения в органы военного управления белой Сибири. Указом адмирала А. В. Колчака от 23 мая 1919 года академия была подчинена помощнику начальника штаба Верховного главнокомандующего и управляющему Военным министерством генерал-лейтенанту А. П. Будбергу. Штаты в июне 1919 года были сокращены. Отныне академия занималась лишь хранением имущества, библиотеки и архивов, осуществляла издание уставов и наставлений, ведала обеспечением этими изданиями войск и готовила справки для белого командования. Никто не предполагал, что с завершением курсов 4‑й очереди учебный процесс в академии больше не возобновится.

Иностранцы на сибирских курсах

Как уже известно читателю, на ускоренных курсах академии проходили обучение иностранные союзники белых. Прежде всего, это были зарубежные славяне: поляки, чехи, сербы. При выделении квот на зачисление в академию представителям польских формирований было выделено 10 мест, среди дополнительных вакансий 10 выделялись для чехословаков и 2 для румын.

Среди обучавшихся были офицеры-югославяне: 1‑го Югославянского полка прапорщик Кирил Бремец и офицеры-аспиранты того же полка Драгутин Бркич, Мартин Май, Карл Пильны (инженер); польские офицеры: капитан Эмилий (Эмиль Анатолий) Вернер (1889–1920), подпоручик (позднее – поручик) Людвиг Жильский, хорунжий Мечислав Карчевский (отчислен по невыдержанию экзамена), капитан Вячеслав Котвич-Добржанский, майор Юлиан Куликовский (1893–?), поручик Владимир Лозинский, капитан (позднее – майор) Иосиф Мосцицкий (отчислен по болезни), 1‑го Польского стрелкового полка подпоручик (позднее – поручик) Тадеуш Новинский (1895–?) (отчислен по невыдержанию экзаменов), поручик (позднее – капитан) Владислав Чума (1893–1968) – родной брат командующего польскими войсками в Сибири подполковника Валериана Чумы; чехословацкие офицеры: старший офицер 1‑го Чехословацкого полка поручик Франтишек Грабчик (1894–1967), капитан Камм, капитан 2‑го Чехословацкого стрелкового полка Бонифаций Каня (1893–1941) (отчислен как поздно прибывший), капитан Франтишек Кашпарек (1895–1963), капитан 3‑го Чехословацкого стрелкового полка Клуст, начальник оперативного отделения штаба Чехословацкого корпуса майор Георгий Косина, 1‑й Чехословацкой стрелковой дивизии майор Ондрей Ян Моравец (1887 – не ранее 1939), адъютант корпусного инженера Чехословацких войск капитан Мирослав Новак (отчислен как поздно прибывший), временно исполняющий должность начальника мобилизационного отделения штаба Сибирской армии капитан Шоурек (Шоурэк). Румынские офицеры были представлены майором Рачинским (отчислен).

Были выпущены 17 иностранцев – 7 чехословацких, 6 польских и 4 югославянских офицера. Шесть иностранцев оказались отчислены, включая единственного румынского офицера. Процент отчисленных иностранцев был в два с лишним раза выше, чем аналогичный показатель у слушателей из русских войск.

Поражение белых было сопряжено для офицеров иностранного происхождения с угрозой попадания в плен. Иностранцы имели возможность избежать преследований и уехать на родину. В частности, красными в январе 1920 года на станции Тайга был взят в плен слушатель ускоренных курсов академии в Томске поручик 1‑го Югославянского полка Мартин Май, служивший у белых в штабе Сибирской армии. Офицер болел тифом. Выдержав непродолжительное тюремное заключение и лишившись всех документов, он в 1921 году уехал на родину. Попал в плен и польский офицер Т. Ф. Новинский, арестованный в период с февраля по май 1921 года Красноярской губЧК.

Некоторые выпускники курсов из числа западных и южных славян сделали успешную карьеру в национальных армиях, где дослужились до высоких постов. Показателен путь дивизионного генерала чехословацкой армии Ф. Грабчика (1894–1967). В Гражданскую войну он занимал посты начальника Курганского отряда, начальника оперативного отделения штаба 2‑й чехословацкой дивизии и заместителя начальника штаба Чехословацких войск в России. По возвращении на родину Грабчик продолжил служить в армии. Окончил высшую военную школу во Франции, занимал должности командира полка, начальника военной школы, командира бригады, дивизии, корпуса, руководил чехословацкой военной миссией во Франции. В 1940 году вышел в отставку. В период нацистской оккупации работал администратором клиники, одновременно участвуя в антифашистском подполье. На июль 1945 года Грабчик руководил чехословацкой военной миссией при контрольном совете союзных наций в Берлине. Позднее стал исполняющим обязанности директора военно-исторического института в Праге. В послевоенные годы находился под наблюдением службы безопасности Чехословакии.

Набор иностранцев на курсы в 1919 году был скорее дипломатическим шагом колчаковского командования по отношению к своим союзникам, но, судя по статистике отчислений, поблажек для иностранцев не допускалось. После учебы иностранные офицеры, в отличие от распределявшихся по штабам слушателей из русских войск, возвращались в свои части, поэтому особой пользы белый Восточный фронт от них не получил.