«Создать невыносимые условия для оккупантов»: движение сопротивления в Крыму в годы Великой Отечественной войны - Сергей Николаевич Ткаченко

К 29.10.1942 г. в леса заповедника с запасом продовольствия и боеприпасов вернулись отряды бывшего 3‑го партизанского района (переформирование партизанского движения Крыма прошло c 18.10.1942 г. в соответствии с постановлением бюро Крымского ОК ВКП (б) и приказом ВC ЧГВ ЗКФ). Несмотря на то, что бойцы были истощены, переход завершился успешно[630]. Штаб и отряды 2‑го сектора продолжали базироваться в зуйских лесах, при этом 6‑й отряд находился недалеко от посадочных площадок до получения зимнего обмундирования и боезапасов, после чего должен был уйти в старокрымские леса.

Приказ командующего партизанским движением Крыма «О реорганизации и перекомплектовании отрядов» от 25.10.1942 г. фактически был приказом «по личному составу» и не содержал боевых задач секторам и отрядам в зависимости от места их дислокации и значения в партизанском движении. Поэтому командиры и штабы секторов руководствовались неконкретными «очередными задачами», изложенными в постановлении бюро обкома партии от 18.10.1942 г. Но требования этого постановления по вопросам снабжения партизанских отрядов полностью не были выполнены, и формирования начинали вести боевые действия в составе обновленного контингента без продовольствия, зимнего обмундирования, медикаментов, боеприпасов и специальных средств для проведения диверсий.

Второй период противостояния немецко-румынским оккупантам и их пособникам (октябрь 1942 г. – июль 1943 г.) начался под знаком успехов советских войск у стен Сталинграда, что оказало огромное влияние на поддержание политико‑морального состояния партизанских формирований на должном уровне и внесло коррективы в настроения местного населения.

Противник. По состоянию на 1 ноября 1942 г. значительно сократившаяся группировка немецко-румынских войск на полуострове оставалась без изменений. В состав оперативной группы «Крым» (42‑й АК) входили немецкая 50-я пехотная, румынские 1-я и 4-я горно-стрелковые дивизии. Руководство карательных органов оккупантов при самом активном содействии местных татарских комитетов в течение лета 1942 г. завершило создание и обучение восьми (147‑й – 154‑й, по некоторым данным – десяти) добровольческих полицейских и охранных батальонов «Schuma» и продолжало формирование еще нескольких таких же тактических подразделений и специальных хозяйственных команд для эффективного обеспечения их деятельности. В октябре 1942 г. весь набранный контингент был распределен по сформированным восьми батальонам «Schuma», которые для подготовки были расквартированы в следующих населенных пунктах и имели следующую численность личного состава: 147‑й охранный батальон (Симферополь, 539 человек), 148‑й фронтовой батальон (Карасубазар, 553 человека), 149‑й фронтовой батальон (Бахчисарай, 315 человек), 150‑й запасной батальон (Ялта, 402 человека), 151‑й фронтовой батальон (Алушта, 258 человек), 152‑й фронтовой батальон (Джанкой, 320 человек), 153‑й фронтовой батальон (Феодосия, 303 человека), 154‑й запасной батальон (Симферополь, 679 человек)[631]. Численность личного состава батальонов «Schuma» составляла в этот период 3369 человек. Как видно, также в районе южнее и севернее шоссе Феодосия – Карасубазар таких батальонов не зафиксировано (кроме конечных пунктов). Численность личного состава батальонов «Schuma» значительно превышала и в последующем постоянно была больше численности бойцов в партизанских отрядах, что при явно небольшом количестве регулярных войск оккупантов на полуострове фактически превращало добровольческие батальоны в сильное и эффективное средство в борьбе с партизанами.

По штатному расписанию каждый батальон должен был состоять из штаба и четырех рот (по 124 человека в каждой), а каждая рота – из одного пулеметного и трех пехотных взводов. Иногда в состав батальона входили также технические и специальные подразделения. Как можно убедиться на примере крымско-татарских батальонов, штатная численность личного состава в 501 человек на практике колебалась от 200 до 700. Как правило, батальоном командовал местный доброволец из числа бывших офицеров Красной армии, однако в каждом из них было 9 человек немецкого кадрового персонала: 1 офицер связи с немецким полицейским руководством и 8 унтер-офицеров, которые исполняли роль инструкторов[632]. Бойцы крымско-татарских батальонов «Schuma» носили стандартную униформу Вермахта или немецкой полиции. На эмблеме, крепившейся к левому рукаву мундира добровольца, была изображена свастика в обрамлении трех слов, которые означали: «Верный – Храбрый – Послушный». На вооружении у бойцов «Schuma» находилось легкое и тяжелое стрелковое оружие и минометы, как немецкие, так и трофейные советские.

Личный состав батальонов в ходе противопартизанских мероприятий лета 1942 года приобрел значительный опыт в проведении полицейских и общевойсковых акций, в том числе карательных против мирного населения. После завершения обучения добровольческим батальонам в зависимости от боевого предназначения и мест дислокации были назначены зоны ответственности (150‑й, 152‑й, 153‑й и 154‑й оперативного района не получили[633], а 155‑й и 156‑й не доучились и в январе 1943 г. были расформированы с передачей личного состава ранее созданным батальонам), охватывавшие партизанскую зону по периметру горнолесной части Крыма. При этом предусматривалось, в случае необходимости, использование их целиком или отдельными подразделениями и за пределами своих районов ответственности. Личный состав готовился в 150‑м запасном батальоне (г. Ялта), а в 147‑м охранном батальоне в Симферополе, кроме того, предварительную подготовку проходил личный состав, отобранный для обучения в разведшколах органа военно‑морской разведки в Крыму «Нахрихтенбеобахтер» (НБО).

Численность личного состава батальонов «Schuma» значительно превышала и в последующем постоянно была больше численности бойцов в партизанских отрядах, что при явно небольшом количестве регулярных войск оккупантов на полуострове фактически превращало добровольческие батальоны в сильное и эффективное средство в борьбе с партизанами.

В конце сентября – октябре 1942 г. после активизации полетов советской авиации к партизанам штабом антипартизанской борьбы принято решение на проведение очередной локальной операции «Ledershtrumpf» («Кожаный чулок») c целью уничтожения партизан с последующей блокадой посадочных площадок и основных стоянок отрядов, чтобы не допустить их возвращения. В результате после начала операции один батальон блокировал «Большой аэродром», Малая площадка также была блокирована охранным батальоном, отдельными отрядами противник занял все господствующие вершины, начал рыть окопы с пулеметами и минометами, сооружать проволочные заграждения, минные поля[634].

Партизаны. Вследствие действий противника и потери возможностей получать грузы и эвакуировать туда раненых и больных, партизанское командование приняло решение уйти отрядами из зуйских лесов в Крымский заповедник. 4 ноября был отдан приказ о подготовке к переходу. Но в условиях наличия более ста раненых партизан было принято решение искать новую посадочную площадку. 5 ноября 1942 г. группа поисковиков во главе c C. Мозговым обнаружила подходящее место для приема самолётов в северной части Долгоруковской яйлы. Координаты площадки и ее особенности были переданы в разведотдел ЧГВ фронта[635].

Партизанское командование пересмотрело сроки перехода в леса заповедника, и отрядами перешли ближе к обнаруженной площадке. 10 ноября П.P. Ямпольский провел совещание командного состава и подвел предварительные итоги деятельности переформирования секторов и всего движения[636]: эвакуацию раненых и больных не завершили, из выделенных 100 тонн продовольствия с «Большой земли»» смогли доставить только 22 тонны. Не успели полностью получить зимнее