«Создать невыносимые условия для оккупантов»: движение сопротивления в Крыму в годы Великой Отечественной войны - Сергей Николаевич Ткаченко

дать указание разведотделу фронта временно, впредь до установления своей связи с партизанами, держать связь ОК ВКП (б) c партизанами, ибо при теперешних условиях Крымский ОК ВКП (б) лишен возможности руководить партизанским движением, что решением ЦК ВКП (б) возложено на местные партийные органы. В целях ликвидации двойственного положения в руководстве партизанами просить ВC СКФ, по примеру других фронтов, создать при Военном Совете оперативную группу по руководству партизанским движением в Крыму, включив в нее представителя Крымского обкома ВКП (б) и НКВД Крыма»[584]. Однако именно на этой просьбе была поставлена уже упомянутая резолюция маршала C.Будённого. В дальнейшем эта точка зрения на партизанские отряды в Крыму как на воинские формирования cо всеми присущими им атрибутами и логикой действий, также нашло отражение в докладе командования СКФ Верховному главнокомандующему и начальнику ЦШПД «О намеченных мероприятиях по укреплению частей, действующих в лесах Крыма и перспективах партизанского движения» в июле 1942 г. Руководство ЦШПД не согласилось на переформирование и сведение партизанских отрядов в воинские подразделения[585].

У партизанского командования в крымском лесу тоже возникла дискуссия о дальнейшей судьбе движения. «Командующий (М.Т. Лобов – Авт.) считал, что в сложившейся обстановке надо сократить боевой состав партизан до двухсот человек, сформировать из них два оперативных разведотряда, которые будут добывать для штаба фронта точные данные о перемещении войск противника на Крымском полуострове и систематическими диверсиями препятствовать переброске его вооружений и военных грузов по железной дороге Джанкой – Керчь с юга Украины на Северный Кавказ. Всех остальных партизан, в первую очередь – раненых, истощенных, а затем и просто измотанных боями, предельно уставших, по мысли Лобова, следовало эвакуировать на Большую землю – самолетами, подводными лодками, катерами. Иначе над большинством из них как дамоклов меч повиснет угроза голодной смерти…штаб фронта принял план Лобова. Принял в принципе, без частных деталей и с некоторыми утешительными для Лугового поправками. К примеру, было решено, что эвакуированные бойцы и командиры составят на Большой земле резерв партизанского движения Крыма: подлечившись, окрепнув, они возвратятся на полуостров по воздушному мосту. Тот, кто заявит, что добровольно остается в лесах, эвакуации не подлежит»[586].

В то же время Военный Совет Северо-Кавказского фронта был готов к проведению в жизнь еще более радикального решения. Фактически суть замысла ВС СКФ сводилась к полной эвакуации из Крыма всех партизан на Кавказ, в связи с чем автоматически должно было прекратиться их обеспечение продовольствием, оружием, боеприпасами и средствами МТО. Заботы о дальнейшей судьбе Партизанского движения в Крыму, естественно, перекладывались на ЦШПД, ЮШПД и Крымский обком ВКП(б). Однако в связи с неудачами летней кампании 1942 года Ставка ВГК стала вынужденно уделять все больше внимания подъему активности народных масс в оказании сопротивления оккупантам и совершенствованию управления партизанскими силами. 5 сентября Нарком Обороны СССР И.В. Сталин подписал получивший широкую известность приказ № 00189 «О задачах партизанского движения». В приказной части конкретизировались способы и методы нарушения движения по железным и шоссейным дорогам, уничтожения телефонно-телеграфной связи, уничтожения элементов аэродромной сети и базирующейся на ней авиации, уничтожение инфраструктуры хозяйственного обеспечения и снабжения оккупантов продовольствием и фуражом, а также приводились требования, чтобы руководящие органы партизанского движения, командиры и комиссары отрядов наряду с боевыми действиями развертывали и вели среди населения постоянную политическую работу[587].

6 сентября было обнародовано постановление ГКО «Об изменениях в руководстве партизанским движением», в соответствии с требованиями которого учреждалась должность Главнокомандующего партизанским движением. Главкомом назначался Маршал Советского союза К.Е. Ворошилов. ЦШПД подчинялся Главкому Партизанского движения и ему (ЦШПД) предписывалось иметь своих представителей при военных советах фронтов (армий)[588]. Ожидалось, что изменения в ЦШПД в последующем должны благоприятно сказаться на материально-техническом обеспечении партизанского движения и повышении интенсивности эвакуации раненых и истощенных партизан из Крыма, но при этом партизанское движение на полуострове сохранялось бы в реорганизованном виде.

Партизаны. К началу сентября в трех партизанских районах осталось около 700 партизан, в том числе 250–300 человек небоеспособных, подлежащих срочной эвакуации на Большую землю. В лесу продолжалась вторая длительная (более 50 суток) голодовка. Продовольствия в прилесных селах добыть было невозможно, если же вылазки за продуктами в какой-то степени удавались, то заготовители несли при этом большие потери. Продолжалась операция «Спецзадание-42». Согласно «Списка партизан, направленных в августе-сентябре 1942 г. из партизанских отрядов в тыл противника по «Спецзаданию-42»» от 6 апреля 1944 г.[589], имеются данные на 331 партизана. Согласно этому документу на подпольную работу из партизанских отрядов были отправлены 66 женщин; в числе партизан других национальностей 30 человек были татарами. Используя эти данные, с достаточной степенью достоверности можно сделать вывод, что в общем числе подпольщиков, направленных в степные районы (396 чел.), женщины составляют 20 % (около 80 чел.), татары – 10 % (около 40 чел.). Кроме того, известно, что из общего числа 172 партизана были членами и кандидатами в члены ВКП(б) (43 %). Как установлено, из 396 человек 216 партизан были отправлены из 3‑го района и 140 и 40 человек – из 2‑го и 1‑го районов соответственно. Среди них было 172 члена ВКП(б)[590]. «Подпольщики» не были знакомы с основами конспиративной работы и направлялись «в степь» в большинстве случаев без документов, денег, в одежде, пропахшей дымом костров, с крохами продовольствия и с единой для всех «легендой»: «беженцы из занятого немцами Севастополя, идем на поиски родственников». Задача – осесть в населенных пунктах степных районов Крыма, легализоваться и проводить разведывательно-диверсионную работу в интересах партизанского движения. Однако в результате предательства документы по таким «подпольщикам» из 3‑го района попали в симферопольское отделение СД. Все звенья оккупационной системы были своевременно оповещены, и повсеместно на полуострове карательные органы в кратчайшие сроки были подготовлены к встрече «беженцев из Севастополя». По словам оставшихся в живых подпольщиков: «Каратели ждали нас везде!»[591]. Анализ подготовки и проведения спецоперации, а также свидетельства непосредственных участников и очевидцев происходившего позволяют сделать вывод о том, что одной из главных целей определенной группы в командовании партизанским движением Крыма было избавиться от «лишней обузы», «балласта», обеспечив возможность эвакуации плавсредствами остатков личного состава трех партизанских районов.

Но и это спецзадание всех проблем не решило. Как отметил 2 сентября в своем дневнике И.Г. Генов: «Впереди опять голодная и холодная зима. А партизаны одеты и обуты по-летнему. Одежда и обувь износились так, что мы выглядим оборванцами. Наши портные и сапожники ничем помочь не могут – нет материала. У многих на ногах намотано тряпье, обвязанное веревками. Все грязные. Такой вид уже никого больше не удивляет. Мыла давно нет.