«Создать невыносимые условия для оккупантов»: движение сопротивления в Крыму в годы Великой Отечественной войны - Сергей Николаевич Ткаченко

Г.Л. Северский и комиссар В.И. Никаноров) самостоятельно приняло решение «разгрузить отряды… от ставших не только обузой для отрядов при их маневрировании, но и препятствием в создании запасов продовольствия…»[576]. О своем решении Северский и Никаноров информировали Лобова, получили его разрешение, и уже с 27 июля 1942 г. началась выборочная отправка пока еще «добровольцев» в степь, в основном, в те административные районы и населенные пункты, из которых они уходили в партизанские отряды. Командующий Партизанским движением в Крыму и обком ВКП(б) имели достаточно «руководящих указаний» и своих решений, и в результате сложившихся обстоятельств были подготовлены к возможной «разгрузке отрядов». Решая таким образом проблему, представители Главного штаба Партизанского движения в Крыму и Крымского ОК ВКП(б) формально активизировали действия патриотических сил сопротивления в степных районах полуострова, выполняя таким образом «политическую работу», и практически – избавляли отряды и руководство «от обузы», отправляя на «подпольную работу» в основном небоеспособных партизан, женщин, стариков и детей.

Подполье. Тем не менее, летом в Крыму возникло 38 групп подпольщиков, насчитывающих 126 человек. Осенью 1942 г. появилось 18 новых подпольных организаций и групп, а всего к началу 1943 г. на полуострове их уже действовало 106 c численностью более 1300 человек[577]. В Симферополе, поскольку он был административным и военным центром Крыма, активно вели работу более десяти подпольных групп и организаций. Во второй половине 1942 г. появились группы в Севастополе, Ялте, семи районах полуострова. В основном это были самодеятельные организации патриотов, коммунистическое партийное подполье в это время было весьма ограничено в численности. Не у всех был опыт подпольной работы, а тем более налаженные каналы связи в первую очередь с партизанами. В середине лета 1942 года в связи с ужесточением оккупационного режима работа коммунистического и патриотического подполья крайне осложнилась. Провал следовал за провалом. Выданные предателями из местного населения погибли руководители Зуйского подполья В.Ф. Младенов и Н.В. Чебышев, были арестованы и расстреляны несколько рядовых подпольщиков. Очень тяжело происходило оседание в Сейтлерском районе руководителя местного подполья бывшего председателя райисполкома И.С. Дьяченко. Однако, несмотря на объективные трудности, по данным И.Г. Генова, по состоянию на 1 сентября 1942 г. в Центральном и Восточном Крыму: «[…] работали 15 райпартуполномоченных. Создано 37 групп советских патриотов, насчитывавших 126 человек актива, охвативших своим влиянием 72 населенных пункта и 3 города. Этими организациями с апреля по сентябрь 1942 г. распространено среди населения 9 тыс. экземпляров различных советских газет и 16 наименований листовок в количестве 14 тыс. экземпляров»[578]. Ими было добыто значительное количество ценной разведывательной информации, которая немедленно передавалась на Большую землю.

Работа среди населения (благодатную почву пропаганда имела, главным образом в русских и греческих деревнях, сложнее – среди колеблющегося болгарского населения[579]) велась путем распространения листовок, сообщении Совинформбюро (часто писались от руки) и газет, проведением редких митингов, а чаще – индивидуальных бесед пришедших в населенный пункт партизан с их жителями.

Противник. Со 2 августа немецкое командование начало выводить из Крыма полевые войска. К 24 августа на базе управления 42‑го армейского корпуса была сформирована оперативная группа «Крым» (командующий – генерал пехоты Франц Маттенклотт), в составе которой до 1 сентября осталось 9 соединений (2 немецких и 7 – румынских), при этом количество регулярных оккупационных войск продолжало сокращаться. В связи с этим командование оперативной группы «Крым», руководство полиции безопасности и СД в ходе проведения противопартизанских и мероприятий по поддержанию оккупационного режима стали придавать все большее значение ранее созданным местным ротам самообороны и завершавшим формирование охранным полицейским батальонам вспомогательной полиции порядка «Schuma». В связи с общим уменьшением численности немецких и румынских войск обстановка для партизанских сил в Крыму начала складываться более благоприятно. Однако в августе партизанское движение в связи с общими неудачами на фронте оказалось в еще более тяжелом положении.

Организационные моменты. 29.07.1942 г. на основании директивы Ставки ВГК войска Южного фронта объединены с войсками СКФ[580] и новому фронту присвоено наименование «Северо-Кавказский фронт». Через месяц прошли существенные реорганизации на южном участке советско-германского фронта. Приказом командующего Закавказским фронтом от 3 сентября было объявлено, что согласно директиве Ставки Верховного Главного Командования от 1.09.1942 г. Северо-Кавказский и Закавказский фронты объединяются в один Закавказский фронт, а войска СКФ преобразовываются в Черноморскую группу войск Закавказского фронта. В состав этой группы вошли все войска бывшего СКФ и дополнительно включена 20-я горнострелковая дивизия[581].

Необходимо отметить, что в конце лета – начале осени 1942‑го вообще встал вопрос о дальнейшем существовании партизанских отрядов на Крымском полуострове. Характерно, что непонимание роли партизан, действовавших в оккупированном Крыму проявлялось в оценках и мнениях командования фронта. Так, на Постановлении бюро Крымского обкома ВКП (б) по отчету о боевой деятельности партизанских отрядов Крыма за период с ноября 1941 г. по июль 1942 г. от 15 июля 1942 г., находится резолюция следующего содержания: «Все это выдуманная ложь, так как партизан Крыма не было и нет, есть остатки воинских частей, которые действуют партизанскими методами. Мокроусов и обком (Булатов) принимают все меры, чтобы разложить эти остатки воинских частей. C. Буденный. 18 июля 1942 г.»[582] Отчасти это были отголоски упомянутого выше конфликта в партизанском движении. Эта «беспринципная склока» (по оценке Крымского обкома ВКП (б)) весьма повлияла на партизанское движение в Крыму. Суть ее – в разнице взглядов на применение партизан из «военных», помноженная на негибкую принципиальность командующего Мокроусова и на острую конфликтность ряда лиц командно-политического состава, оказавшегося в партизанском лесу в конце 1941 – начале 1942 гг.

Но ЦШПД при Ставке ВГК постепенно брал в свои руки управление партизанскими силами, действовавшими на оккупированной территории СССР, и наводил порядок в системе подчиненности, обеспечения партизанских формирований кадрами и снабжения всеми видами довольствия. В августе ЦШПД издал ряд директивных указаний, требования которых непосредственно касались и Партизанского движения в Крыму, хотя они не во всем учитывали особенности и существенные отличия в организации противостояния оккупантам на территории полуострова.

В период с июля по октябрь 1942 г. планированием и организацией снабжения крымских партизан непосредственного занимался по прежнему обком ВКП (б), не имевший ни своих запасов, ни средств доставки, ни достаточных возможностей оперативного управления партизанскими силами на полуострове. В этом он напрямую зависел от решений Военного Совета Северо-Кавказского Фронта (СКФ). Уже 15 июля 1942 г., ставя ряд задач крымским партизанским отрядам, в постановлении бюро обкома, секретарь Крымского обкома ВКП(б) В.C. Булатов был вынужден просить ВC СКФ выделить необходимое количество самолетов для заброски продовольствия и обмундирования, и выделить для партизан возможное количество вооружения[583]. А также «просить ВC СКФ