«Создать невыносимые условия для оккупантов»: движение сопротивления в Крыму в годы Великой Отечественной войны - Сергей Николаевич Ткаченко

освещающим военную и военно-политическую обстановку в Крыму, дислокацию войск противника, деятельность «татарских комитетов» и результаты действий советской авиации. Установлена связь с 22 боевыми группами советских патриотов с оказанием им практического содействия. С их помощью на территории полуострова распространены сотни листовок, воззваний и материалов периодической печати.

16 апреля 2‑й сектор снялся cо своих стоянок, перешел заснеженное плато Караби-Яйлы и через охранявшуюся румынами дорогу Карасубазар – Ускут 21 апреля прибыл в район г. Средней[722]. Но голод здесь также давал о себе знать. 22 апреля Ямпольский собрал командиров, объяснил обстановку и приказал Куракову рассредоточить отряды так, как они базировались в 1942 г.: штаб – на горе Средняя, отряды – горы Скирда и Сахарная головка, Кара-Бурун, Берлюк и Караул-Тепе и над Верхним Кокасаном. Командованию сектора прекратить мелочную опеку, дать возможность командирам самостоятельно заготавливать продовольствие и быть в готовности оказать поддержку отрядам, на которые совершается нападение. Начальнику разведки сектора Е.П. Колодяжному с помощью партизан из бывших Ичкинского, Карасубазарского, Джанкойского и красноармейских отрядов восстановить старые связи с населенными пунктами и при содействии сочувствующих крестьян определить дислокацию и состав румынских и добровольческих гарнизонов. Организовать дежурство стартовиков в котловине между Средней и Скирдой, собрать сушняк и быть в постоянной готовности принять грузы с воздуха[723].

Всю зиму и весну активность малочисленных физически и морально уставших отрядов, обремененных большими группами слабосильных партизан, была, конечно, недостаточной. Однако итоги боевой деятельности отрядов за декабрь 1942 – апрель 1943 г.: все же были. Например, за указанный период только отрядами 2‑го сектора уничтожено 562 вражеских солдата и офицера (без учета погибших при крушениях воинских эшелонов); пущено под откос восемь эшелонов с техникой, грузами и живой силой противника; захвачено 17 пулеметов, автоматов, винтовок, лошадей и крупного рогатого скота – 157 голов, овец – 214. Разведгруппы провели 53 разведпохода, на Большую землю переданы ценные данные о противнике. Осуществлялась регулярная связь с подпольем, был создан ряд боевых групп советских патриотов, готовых выполнять поставленные задачи. Среди населения пунктов, с которыми установлена и поддерживалась постоянная связь, проведена большая политическая работа[724].

Организационные моменты. 19 апреля 1943 г. был издан приказ № 0073 «Об улучшении разведработы партизанских отрядов»[725], в котором отмечалось, что работа в интересах РККА должна быть улучшена, для чего заместителями начальников разведотделов ШПД должны назначаться командиры РУ Красной Армии. В партизанских отрядах и соединениях на направлениях, интересующих разведуправление, заместителями командиров по разведке также должны назначаться его представители. Требования приказа вводили в нормальное русло взаимоотношения разведотдела штаба ЧФ с Крымским обкомом ВКП(б) и его органами управления партизанским движением в Крыму и на Кавказе.

А 20 апреля В. С. Булатову стало известно, что решением ГКО СССР от 17.04.1943 г. восстановлена деятельность ЦШПД, и его начальником вновь назначен генерал-лейтенант П. К. Пономаренко. На ЦШПД возлагалось руководство партизанским движением на всей оккупированной территории Советского Союза (кроме Украинской ССР), включая Краснодарский край и Крымскую АССР. Это вселяло надежды. В конце мая 1943 г. В. С. Булатов договорился с генералом П. К. Пономаренко о своем вызове в Москву с целью решения на месте, в ЦШПД и ЦК ВКП(б), ряда неотложных вопросов, в частности: об оказании срочной помощи в снабжении партизан продовольствием, боеприпасами, средствами МТО; об ускоренном вывозе больных и раненых, замене физически и морально истощенных бойцов и реорганизации на основе этих мероприятий партизанского движения с задачей развертывания его в «полномасштабную всенародную войну против оккупантов» в преддверии летней кампании 1943 года. По прибытии в столицу Булатов с первых же дней смог добиться нескольких консультаций с должностными лицами ЦШПД, ЦК ВКП(б) и тыловых органов НКО СССР.

Взаимопониманию способствовало и то, что в конце весны 1943 г. специалисты ЦШПД начали интенсивную работу по заброске групп подготовленных диверсантов-подрывников на оккупированную территорию Советского Союза и оценке результатов практического применения новых образцов подрывной техники, особенно мин замедленного действия, на коммуникациях противника. Созданные в спецмастерских ЦШПД под руководством полковника И.Г. Старинова образцы современных мин были запущены в серийное производство и стали в достаточных количествах доставляться в партизанские отряды (в том числе и в Крым) с целью массированного вывода из строя коммуникаций противника в ходе подготовки наступательных действий Красной Армии. Ставка ВГК в ходе наступательной операции на Северном Кавказе поставила задачу войскам Северо-Кавказского фронта окружить в низовьях Кубани отходившие с предгорий Кавказа более двадцати немецких и румынских дивизий и пленить или уничтожить их. Последующей задачей Черноморской группы войск Закавказского фронта (ЧГВ ЗКФ) был захват Керченского полуострова с целью создания плацдарма для дальнейшего освобождения Крыма. Однако ЧГВ полностью выполнить поставленную задачу не смогла. Почти полумиллионная по числености 17-я немецкая армия была изолирована на Таманском полуострове, где ей удалось создать мощную оборону и с этого плацдарма продолжать угрожать левому флангу советско-германского фронта. Но освобождение Крыма все же было вопросом времени, в котором свою роль должны были сыграть партизаны, подпольщики, спецгруппы разведорганов и агентура спецслужб.

Партизаны. В Крыму на 1 мая во 2‑м секторе осталось 170 человек; 6‑й отряд в количестве 58 человек был в конце апреля направлен в старокрымские леса[726]. На 15 мая в 1‑м секторе насчитывалось всего 77 партизан[727].

Однако боевая деятельность не затихала, и даже наоборот – если в первый период боевых действий (ноябрь 1941 – октябрь 1942 гг.) партизанами было подорвано всего четыре железнодорожных эшелона, то во второй период (октябрь 1942 – июль 1943 гг.), это число возросло до 24. Было уничтожено более 3500 солдат и офицеров противника и добровольцев, около 50 автомашин и тягачей[728]. Неоднократно повреждалась и уничтожалась стационарная и полевая связь оккупантов. Постоянно проводили поиски разведгруппы, в населенные пункты уходили уполномоченные областного подпольного партийного центра (ОППЦ) для установления связи с возникавшими патриотическими группами. Две радиостанции флотских и войсковых разведчиков и две рации партизан передали на Большую землю значительное количество разведывательной информации. В отрядах функционировали партийные и комсомольские организации. Отряды участвовали и в общегосударственных мероприятиях. Так, только во 2‑м секторе на постройку авиаэскадрильи «Крымский партизан» было собрано более 550 тыс. рублей[729]. И постоянно проходили вынужденные продовольственные операции.

Подполье. В отчете за май 1943 г., сообщалось, что в течение месяца проведена перестройка руководства подпольных организаций и групп. С их помощью распространено более 3000 экземпляров советских газет и листовок. Организован саботаж отправки женщин в Германию и вербовки «добровольцев» в РОА. В Симферополе подпольщиками совершено 43 порчи паровозов в депо, пять раз прерывалась телефонно-телеграфная связь на линии Севастополь – Симферополь – Керчь.