«Создать невыносимые условия для оккупантов»: движение сопротивления в Крыму в годы Великой Отечественной войны - Сергей Николаевич Ткаченко

оборонительных боях и из последних сил отбиваться от нападавших на лагеря румын и «отрядов добровольцев». Основным видом деятельности партизан в этот период стали продовольственные операции. Именно в эти дни в крымских лесах началась массовая смертность. Об этом же в своем дневнике писал один из старейших партизан, И.Е. Мотяхин: «C 7–1 по 10-1-43 совершенно ничего не ел, чувствую моей жизни остались считанные часы, если Кузнецов 10-1-43 ничего не привезёт – значит блин. 9/1-43. Умер с голода боец Томыченко. 13/1-43. Умер Ярмола, похоронили в подножье горы Чёрная»[681].

Создавшееся положение с продовольствием вынудило командование 1‑м и 2‑м секторами провести продовольственную операцию по захвату лошадей, в которой участвовали все здоровые партизаны. Четыре группы наткнулись на засады и вынуждены были, теряя людей, c боем возвращаться в лагеря. Повезло только 1‑му отряду. 8-10 января группа из 15 партизан под командой Л.А. Вихмана, совершила 100-километровый марш и привела на стоянку отрядов 20 лошадей, уведенных из румынской конюшни, располагавшейся в Качинской долине. Доставленное мясо позволило партизанам дотянуть до сброски продовольствия фронтовой (10 января) и флотской (16 января) авиацией вместе с выброской разведгруппы из разведотдела штаба ЧФ[682].

Спецгруппы. К началу 1943 г. в связи с начавшимся наступлением Красной Армии и предстоявшим освобождением Крыма ВС ЧФ для планирования боевой деятельности понадобились достоверные данные в реальном времени об обстановке на полуострове. Особый интерес представляли порты Севастополь, Керчь, Феодосия, Ялта, Евпатория, Ак‑мечеть (ныне Черноморское), состояние аэродромной сети, системы коммуникаций, связи, береговой обороны и охраны побережья, а также – наличие в портах плавсредств, гарнизонов противника и добровольческих формирований. Военный Совет флота принял решение забросить в Крым специальную передовую группу флотских разведчиков, которая, опираясь на партизанскую зону, должна была подготовить условия для развертывания в Крыму (на западе и на востоке) в мае – июне 1943 г. специальных разведывательно-диверсионных партизанских отрядов РО ШЧФ, предназначенных для ведения полномасштабной морской разведки. Поскольку предварительное согласование заброски группы к партизанам было достигнуто еще в декабре 1942 г. с командиром 1‑го сектора майором Калугиным, в январе 1943 г. вопрос был быстро решен и не встретил препятствий со стороны Булатова. В РО ШЧФ планировали базировать передовую разведгруппу непосредственно в боевых порядках партизанских отрядов.

16 января 1943 г. группа «Антона» в три человека десантировалась с самолета ДБ-3 в заповедник. Командир группы лейтенант В.А. Антонов и радист П.П. Толстиченко нашлись в тот же день. Г.И. Юдина – сотрудника разведотдела, знавшего местные условия, партизаны обнаружили только на третьи сутки[683].

Уже 18 января Антонов передал на имя начальника РО ШЧФ полковника Д. Б. Намгаладзе радиограмму со сведениями о системе и состоянии береговой обороны и гарнизона противника в порту Алушта, полученными от партизанских разведчиков. 19 января после обнаружения Юдина доложил, что все приземлились нормально.

Флотская разведгруппа была прикомандирована к 1‑му партизанскому отряду, которым командовал черноморец, лейтенант Л.А. Вихман. В его отряде была целая группа моряков, воевавших в 1941 г. под Одессой и на Перекопе, являвшихся главной ударной силой отряда и всего 1‑го сектора. С 1‑м отрядом (под его прикрытием) постоянно базировался штаб 1‑го сектора, и. о. командующего партизанскими отрядами Крыма батальонный комиссар Д.Ф. Ермаков, секретарь обкома партии Р.Ш. Мустафаев, радисты и еще ряд должностных лиц.

Оказавшись среди своих, Антонов почувствовал себя увереннее, так как постоянно получал поддержку от флотских боевиков, за год пребывания в лесу ставших профессионалами, постигшими все тонкости партизанской жизни и партизанской тактики ведения боевых действий. В лесу же продолжался голод. По образному выражению бывшего командира 2‑й партизанской бригады Н.К. Котельникова, «тоска повисла над лагерями». С первых дней пребывания группы Антонова в лесу возникла проблема со снабжением ее продовольствием и радиопитанием, так как доставка парашютов только разведчикам вызывала у голодающих партизан непонимание и даже неприязнь.

Взять на постоянное довольствие всех 300–350 партизан Черноморскому флоту было не под силу, да и функции у флота и его боевой и транспортной авиации были совсем другими. В результате каждая сброска Антонову порождала конфликты и обиды с далеко идущими тяжелыми последствиями. В конце января 1943 г. Антонову стали известны факты хищения из его парашютов части продовольствия (на партизанском жаргоне это называлось «разбомбили гондолу») и даже утаивание целых грузовых парашютов, иногда – с ведома командования. Это вынудило разведчиков оставлять себе только радиопитание, а все продовольствие по акту сдавать в общий котел. Однако малые крохи помочь общей беде не могли.

Авиация – партизанам. Но партизанам Крыма в конце 1942 – начале 1943 гг. помогла именно морская авиация. Крымские партизаны с огромным уважением относились к Черноморскому флоту, тем более что в их рядах сражалось в общей сложности около 200 черноморцев, в силу разных причин оказавшихся в партизанских отрядах. Эти же полёты стали возможными после обращений секретаря Крымского обкома ВКП(б) к командующему ВВС ЧФ генералу‑майору В.В. Ермаченкову от 8.12.1942 г. с просьбой о выделении самолётов и последующего положительного решения[684]. Начальником штаба ВВС ЧФ подполковником А.Савицким было принято решение о выделении двух летающих лодок МБР-2 с полётами через день после 14 декабря на выброс грузов; полёты планировались из Геленджика, с 45‑й авиабазы, этими самолётами планировались к перевозке по 320 кг продуктов[685]. Всего же в период с 26.12.1942 г. по 05.01.1943 г. было произведено 39 вылетов самолётами 5‑го гв. авиаполка ВВС ЧФ и сброшено около 5 тонн продуктов. Выброски в начале января осуществлялись с самолётов ДБ-3, ежедневно летали до 4–5 самолетов, но выполнили задание только два, о чем отмечалось выше. Остальные из-за сложных метеоусловий либо не выполнили заданий, либо сбросили груз по расчету времени[686]. В середине января полёты продолжились[687]. 12 января 1943 г. удалось добиться выделения ЦШПД одного самолёта Ли-2 (экипаж Героя Советского Союза П. Кашубы) для оказания партизанам Крыма продовольственной и иной помощи[688].

16 февраля председатель Совнаркома Крымской АССР подписал «Справку об отправке продовольствия партизанам Крыма за периоде 1.11.1942 г. по 15.02.1943 г.»: количество самолето-вылетов – 15; сброшено грузовых парашютов – 139; сброшено мешков с продуктами – 69, в которых находилось: мука – 12150 кг, сухари – 1134 кг, консервы – 1106 банок, сахар – 99 кг, рис – 72 кг, соль – 560 кг, спирт – I 18 кг; только за период с декабря 1942 г. по 15.02.1943 г. найдено партизанами в лесу сброшенных парашютов – 126 и мешков – 44[689].

Но возникли проблемы с продуктами на базах – из-за изменчивой картины на кавказском фронте (наступательный порыв немецко-румынских войск снизился, а советские войска активно готовились к наступлению и начали первый этап наступления