Происхождение Второй мировой войны - Игорь Тимофеевич Тышецкий

Советской России» 82. Союзники быстро нашли ответ и для придания легитимности своим действиям на Севере России заключили с Мурманским краевым советом «Временное соглашение» об «обороне Мурманского края от держав германской коалиции» 83.

К этому времени НКИД возглавлял уже Г. В. Чичерин, человек осторожный и гораздо менее самостоятельный в своих решениях, нежели его предшественник. Локкарту он почему-то напоминал «мокрую крысу». Чичерин был человеком образованным, понимавшим, что такое дипломатическая служба (его отец какое-то время был советником посольства в Париже, а дядя по материнский линии — послом в Вене), но лишенным каких-либо особых талантов и тем более харизмы, которой в избытке обладал Троцкий. Он целиком находился под влиянием Ленина. Именно такой человек и нужен был лидеру большевиков для того, чтобы возглавить НКИД. Чичерин не имел никакого авторитета среди старых революционеров и старался быть лишь послушным выразителем ленинских мыслей. Ленину с ним было очень удобно. «Чичерин — работник великолепный, добросовестнейший, умный, знающий, — писал Ленин первому большевистскому послу в Германии А. А. Иоффе. — Таких людей надо ценить. Что его слабость — недостаток “командирства”, это не беда» 84. Чичерин помог привести большевистскую дипломатическую практику и протокол в соответствие с общепринятыми. При нем НКИД стал постепенно превращаться из революционного в традиционное внешнеполитическое ведомство.

В конце мая новый наркоминдел инструктировал все еще находившийся под влиянием предыдущей доброжелательной позиции Троцкого Мурманский совет: «Никакая местная советская организация не должна обращаться за помощью к одной империалистической коалиции против другой... Протестуем против пребывания в Мурманске англичан. Ввиду общего политического положения обращаться за помощью к англичанам совершению недопустимо. Против такой политики надо бороться самым решительным образом. Возможно, что англичане сами будут бороться против наступающих белогвардейцев, но мы не должны выступать как их союзники и против их действий на нашей территории будем протестовать» 85. Мурманский совет не подчинился, за что был объявлен большевиками «предательским». По большому счету, многие интервенты и сами не понимали, что они делают в России. «Мы воюем против людей, которым никогда не объявляли войну, — с недоумением писал врач американского батальона в Архангельске домой, — и совершенно непонятно, зачем мы это делаем?» 86 Черчилль утверждал, что английский десант на Севере России был необходим, чтобы воспрепятствовать попаданию в чужие и враждебные руки скопившиеся в Мурманске и Архангельске 600 тысяч тонн военных грузов, которые Союзники поставляли еще царской России и Временному правительству 87. Англичане, высадившиеся в конце мая 1918 года в Архангельске, считали, что они «удерживают Германию от захвата мурманского побережья и приспосабливания его под базу для подводных лодок». А еще — препятствуют переброске германских войск с Восточного фронта на Западный 88. Действительно, в самые напряженные дни германского наступления на Париж летом 1918 года, когда Гинденбург постоянно требовал пополнения выдохшейся германской армии свежими частями с Востока, ни одна дивизия не была переброшена в полном составе на Запад из России. Но связано это было скорее с другим — низкой боеспособностью остававшихся в России войск (подавляющее большинство в них составляли возрастные ополченцы — ландштурмисты), необходимостью поддерживать управление оккупированными территориями и опасениями занести «революционную заразу» в сражавшуюся на Западе германскую армию 89. В то же время после поражения Германии на Западе у находившихся в Архангельске и Мурманске английских войск появилась другая задача. «Внутренняя ситуация в России, — признавали англичане, — требовала дальнейшего присутствия (наших) сил на Севере. Союзные войска защищали жителей северной России от ужасов большевизма» 90. Такая цель, на самом деле, присутствовала у интервентов с самого начала, но публично не афишировалась до тех пор, пока ее можно было маскировать задачами борьбы с Германией.

Интервенция продолжалась еще несколько лет, и в ней участвовали в общей сложности двенадцать государств, из которых восемь считались союзниками России в Первой мировой войне. Формально интервенты не принимали участия в Гражданской войне в России и, за исключением чехословацкого корпуса, не проводили широкомасштабных войсковых операций. Число их также было невелико. (За исключением японцев, контингент которых на Дальнем Востоке превышал 70 тысяч человек.) Общая численность американского десанта на Севере России составляла 5700 военнослужащих, официальной задачей которых была охрана военных складов Союзников. Чуть большее число американских военных (7 тысяч человек) высадилось на Дальнем Востоке. Им предписывалось оказывать помощь эвакуирующимся через Владивосток чехословакам и следить за действиями японских военных, которым Союзники справедливо не доверяли 91. Считалось, что они лишь охраняли важные стратегические объекты. Однако на практике войска интервентов оказывали поддержку (техникой, оружием, боеприпасами) белогвардейцам, что, конечно, говорило об их косвенной вовлеченности. После поражения Германии и подписания Компьенского перемирия сложилась новая ситуация. Союзники стали спешно эвакуировать свои, подвергшиеся революционной пропаганде войска, и к началу 1920 года почти все они (за исключением японских сил на Дальнем Востоке) были выведены с территории России.

С германскими частями наблюдалась иная картина. С одной стороны, Компьенское соглашение аннулировало Брестский мир (ст. XV) и запрещало Германии в дальнейшем проводить любые реквизиции на территории бывшей Российской империи (ст. XIV). Но с другой — текст перемирия (ст. XII) предусматривал, что «германские войска, находящиеся в настоящее время на территориях, до войны принадлежавших России, должны быть возвращены в пределы границ Германии, как только Союзники, учитывая внутреннюю ситуацию на этих территориях, решат, что такой момент настал (курсив мой. — И. Т.)». Иначе говоря, Компьенское перемирие на неопределенный срок легализовывало пребывание германских войск в России. Союзники боялись возвращения деморализованных германских частей в революционный Фатерлянд. Но это уже трудно было назвать интервенцией. Происходила большевизация германских войск, в них стали создаваться солдатские и матросские Советы. Этот процесс усилился после начала ноябрьской революции в самой Германии. Разложение особенно сильно затронуло 8-ю немецкую армию, стоявшую в Прибалтике. Отдельные ее части и пришвартованные в местных портах корабли поднимали красные флаги. Немецкое Верховное командование не знало, как вести себя в новой ситуации. 29 ноября 1918 года оно сняло с себя всю ответственность и распорядилось выводить войска с Востока на родину «по мере целесообразности» 92. Последние германские части покинули Прибалтику в конце 1919 года. Их место сразу же занимали большевистские отряды красногвардейцев, которые включали в себя и местных революционеров. Эти большевистские отряды предпочитали не связываться с эвакуировавшейся германской армией, а обращать свой «пролетарский гнев» против местных остзейских немцев, веками верой и правдой служивших России. Часть этих немцев, которых революционеры называли «баронами», покинула Прибалтику и перебралась в Германию. Другие вместе с местными националистами стали