Технология лжи. Нацистская антипартизанская пропаганда на оккупированных территориях СССР. 1941–1944 гг. - Иван Иванович Ковтун

Одновременно готовились к операциям пропагандисты вермахта и СС. В типографиях были отпечатаны миллионы листовок, сформированы команды и взводы пропагандистов, оснащенные подвижными звуковещательными станциями и средствами связи для координации действий с эскадрильями люфтваффе, получившими задачу разбрасывать агитационный материал над партизанскими зонами. Вопросы применения пропагандистских взводов оговаривались с командующими оперативными соединениями и командирами ударных групп. К информационной поддержке операций подключили периодические издания, местных журналистов из числа пособников, призванных освещать результаты боевых действий[1092].

В мае 1943 г. германские войска провели пять крупных операции на оккупированной территории Орловской (ныне – Брянской) области. Среди них самыми масштабными были «Цыганский барон» (15 мая – 8 июня 1943 г.) против партизан, действовавших в южном массиве Брянских лесов, «Помощь соседу» I и II (20–27 мая и 2—18 июня 1943 г.) против клетнянских «народных мстителей» и «Вольный стрелок» (21–30 мая 1943 г.) против дятьковской партизанской группировки[1093].

Больше всего сил противник направил для уничтожения партизан в южном массиве Брянских лесов в рамках операции «Цыганский барон». За несколько дней враг окружил 11 партизанских бригад. К концу мая территория партизанского края сократилась по фронту до 18–20 км и в глубину 7–8 км. В ночь на 1 июня 1943 г. «народные мстители» прорвались на стыке двух дивизий неприятеля в районе поселка Пролетарский[1094].

Согласно документам XXXXVII танкового корпуса, применение пропагандистов вермахта в операции «Цыганский барон» имело свои особенности. Учитывая протяженные леса и разбитые дороги, немцы решили не использовать подвижные звуковещательные станции. Основной упор пропагандисты сделали на распространении листовок и работе с пленными. Для этого при каждой дивизии корпуса находилась особая группа, занимавшаяся опросом перебежчиков в сборных лагерях, организованных вдоль железнодорожной линии Локоть – Брянск. За время операции разведывательная эскадрилья люфтваффе, державшая связь с группами пропаганды, сбросила около 840 000 листовок. Акция принесла результаты. К противнику перешло 869 партизан. «Результат можно назвать хорошим, – подчеркивалось в докладе от 2 июля 1943 г. командующего XXXXVII танковым корпусом. – Дезертирству способствовал тот факт, который быстро стал известен, что не все люди в зараженном бандами районе были расстреляны без разбора»[1095].

Потери партизан в операции «Цыганский барон» оказались чувствительными. Экспедиционные силы убили 1584 и взяли в плен 1558 советских патриотов, разрушили 207 лагерей и 2930 блиндажей, эвакуировали из района 15 801 человека[1096]. Однако, несмотря на огромные жертвы, часть партизанских отрядов уцелела и продолжила наносить удары по железнодорожным коммуникациям.

Менее успешной в пропагандистском плане была операция «Вольный стрелок». Хотя немцы придерживались той же схемы, что и в операции «Цыганский барон», достигнутые результаты не были столь впечатляющими. За время боев самолеты люфтваффе сбросили 500 000 листовок, однако к врагу перебежало всего 6 человек, в плен сдались 420 «лесных солдат», 1459 партизан пали на поле боя, из партизанской зоны эвакуировали 2393 человека. Тотальному разрушению подверглось 360 лагерей и 157 долговременных оборонительных сооружений[1097]. Причины неудачи листовочной пропаганды подробно не обсуждались. В отчете от 7 июня 1943 г. командование LV (55‑го) армейского корпуса ограничилось лишь одним абзацем: «Заявления перебежчиков показали, что сброшенные листовки не возымели никакого действия, поскольку носили слишком общий характер и не учитывали особые обстоятельства. Они лишь в незначительной степени коснулись психологии банд. Кроме того, не был приложен пропуск для перебежчика (с печатью)»[1098].

Немногим лучше были итоги пропагандистской работы во время операции «Помощь соседу». В течение месяца, пока шли боевые действия, из партизанских отрядов бежало 24 человека, в то время как в плен попали 369 бойцов, погиб в бою 571 партизан, из района проведения операции каратели вывезли 16 900 лиц, «заподозренных в связях с бандами»[1099].

Германское командование тем не менее посчитало операции «Цыганский барон», «Вольный стрелок» и «Помощь соседу» успешными. В оккупационной прессе вышла серия публикаций, в которых рассказывалось о победах в «борьбе с красными бандами»[1100]. В газете «Набат», выпускавшейся 657‑й ротой пропаганды, заявлялось, что, наряду с обычными «бандитами», уничтожались и «еврейские банды». Одну из них якобы обнаружил, а затем истребил отряд из местных коллаборационистов[1101].

На оккупированной территории Белоруссии противник также организовал и провел в мае – июне 1943 г. несколько крупных операций. В частности, против партизан Кличевской зоны части СС и полиции подготовили операцию «Майский жук» (3—17 мая 1943 г.)[1102]. После окружения партизанских отрядов пропагандисты врага распространили листовку с изображением района блокады. Одновременно разбрасывалась агитка, обращенная к 6‑й Могилевской бригаде К.М. Белоусова. В тексте говорилось: «Ко всем партизанам, находящимся в бригаде бандита Белоусова. Не слушайте своих командиров и комиссаров. Ваша жизнь в опасности. Убивайте их и переходите на нашу сторону. Немецкое командование гарантирует вам жизнь и работу. Сдавайтесь. Кто предъявит этот пропуск, того немедленно доставят к немецкому командованию»[1103].

Однако среди партизан перебежчиков не нашлось. Документы противника также это подтверждают. В ходе боев «народные мстители» потеряли убитыми 600 человек, лишились 56 лагерей, но уничтожения избежали, так как почти сразу вырвались из кольца[1104].

Партизаны Минской и Витебской областей доставляли нацистам особую головную боль. Участники сопротивления действовали на территории 3245 кв. км, простиравшейся от Лепеля до Докшиц. Оккупанты фактически не контролировали это пространство. Для истребления партизан была спланирована операция «Коттбус» (15 мая – 21 июня 1943 г.). Для ее проведения немцы стянули значительные силы, превысившие под конец боевых действий 30 000 солдат и офицеров[1105].

Пропагандистское сопровождение оперативно-войсковых мероприятий обеспечивалось несколькими инстанциями. В частности, в армейской зоне ответственности психологическую обработку партизан и населения осуществлял 9‑й отряд военных корреспондентов из Могилева, в гражданской зоне – отряд пропаганды Р. Бурка, прикрепленный к оперативной группе оберштурмбаннфюрера СС О. Дирлевангера, и личный состав отряда «Вайссрутения» из отдела пропаганды «Остланд»[1106]. Параллельно с ними в операции принимали участие взвод пропагандистов СС и группа сотрудников из отдела пропаганды генерального округа «Вайссрутения»[1107]. Наконец, пропаганду вели и боевые части, в том числе состоявшие из пособников врага[1108].

В операции «Коттбус» нацистские пропагандисты делали ставку на распространение листовок с помощью самолетов. В типографиях они заранее отпечатали два вида листовок. В одних содержались обращения к партизанам и населению с целью выманить их из леса, в других – призывы коллаборационистов вступать в ряды «борцов за Новую Россию»[1109]. И в первом, и во втором случае предлагалось сдаться в плен. В конце операции пропагандисты СС выпустили еще одну листовку, где заявили, будто они разгромили бригады «Железняк» (командир – И.Ф. Титков) и «Дядя Коля» (командир – П.Г. Лопатин),