Технология лжи. Нацистская антипартизанская пропаганда на оккупированных территориях СССР. 1941–1944 гг. - Иван Иванович Ковтун

больших операций, как правило, формировалось оперативное соединение из нескольких боевых (ударных) групп, создаваемых на базе частей вермахта, СС и полиции. В обязательном порядке к каждой группе прикреплялись команды ГФП, СД или абвера, чтобы непрерывно вести разведку, работать с пленными и перебежчиками, захватывать документацию партизанских штабов и т. п. Оперативное соединение противника, с учетом района боевых действий и обстановки, могло состоять от 2000–5000 до 10 000—20 000 (и более) солдат и офицеров[1028].

Помимо больших и малых операций, противник использовал метод, получивший в документах название «ответных мер» (Vergeltungsmaßnahmen) или «акций возмездия». Основанием для применения «ответных мер» могло служить нападение партизан на германские войска вблизи определенного населенного пункта, гражданские лица которого, по представлению оккупантов, оказывали помощь «бандитам». Чаще всего село, выбранное для «акции возмездия», подлежало полной либо частичной ликвидации[1029].

Как в ходе больших и малых операций, так и во время «ответных мер» проводились «акции по прочесыванию местности» (Säuberungsaktionen) или «акции по умиротворению» (Befriedungsaktionen), также связанные с применением террористических практик, главной целью которых было устрашение населения[1030]. Акции по умиротворению, как замечает историк М. Кипп, опирались на «идею зачистки целых районов от человеческой “грязи”»[1031].

Наконец, в рамках борьбы с партизанами проводились «дружественные операции» (Freundschaftsunternehmen), направленные на создание позитивного имиджа немецких властей и непобедимой мощи германских вооруженных сил. Для проведения подобных мероприятий могли выделяться подразделения охранных войск (одна-две роты), команда абвера и формирования из числа местных коллаборационистов[1032].

В отчете от 18 июля 1943 г. офицер специального назначения при 689‑й роте пропаганды отмечал: «Чтобы устранить угрозу партизанского движения, необходимо принять самые решительные меры. Целые области должны быть прочесаны и очищены. В городах должны стоять немецкие гарнизоны, охрану же больших сел следует поручить русской полиции»[1033].

Как можно отметить, данная позиция совпадает со взглядами немецких командиров, непосредственно отвечавших за разработку и проведение антипартизанских операций, а также указывает на то, что личный состав отрядов и рот пропаганды хорошо понимал, в чем состоят его цели и задачи в рамках боевых действий.

Порядок применения пропагандистских команд и отрядов во время малых и больших операций был изложен полковником фон Веделем в инструкции от 11 сентября 1942 г. Как уже отмечалось, боевым группам подчинялись группы пропаганды (Propagandagruppen). Если группы принимали участие в крупной операции, то использовались взводы активной пропаганды, несколько подвижных звуковещательных станций, взводы, отвечавшие за проведение киносъемок и распространение листовок[1034].

Для участия в малых операциях могло привлекаться несколько пропагандистов и одна подвижная звуковещательная станция. Обычно ее применяли, когда партизаны были блокированы или окружены. Как это происходило, видно из воспоминаний бывшего бойца партизанского отряда им. Чапаева П.В. Гусева, воевавшего в захваченных районах Курской области. Рассказывая о карательной экспедиции в Анатольевском лесу в октябре 1941 г., автор приводит следующий эпизод:

«Гитлеровские подразделения методично обстреливали перед собой лес из всех видов оружия, подошли наконец к тому месту, где, по их предположению, должны были находиться основные силы партизан. По лесу эхом разносилось обращение оккупантов на русском языке, передаваемое через мощный усилитель:

– Внимание! Внимание! Партизаны, вы окружены! Вам не уйти из леса! Кто добровольно прекратит сопротивление, тому будет сохранена жизнь! Если через десять минут вы не сдадитесь германской армии, то все будете здесь уничтожены! – Это обращение было прочитано несколько раз»[1035].

Военнослужащие из подразделений пропаганды вермахта и СС использовались в малых операциях довольно часто. Судя по документам, после каждой такой операции готовился отчет об опыте и предложения по улучшению деятельности пропагандистов. В сообщении отдела пропаганды «К» за апрель 1943 г., в частности, говорилось: «В отчетном месяце сотрудники отдела принимали участие в более мелких операциях, направленных против остатков большевистских банд, которые проводились в крымских горах Яйлы штабом по борьбе с бандами начальника СС и полиции. Готовятся новые местные операции. Специальный отчет о накопленном опыте и использовании пропаганды в борьбе с бандами в апреле – мае будет подготовлен после оценки результатов»[1036].

Непосредственное подключение пропагандистов к малым операциям и «акциям возмездия» происходило по приказу командира боевой группы или местного начальника (военного коменданта, командира охранной полиции, офицеров военной контрразведки или СД). В этих случаях пропагандистам давали право выступать с объявлениями до начала операций, что мгновенно приводило к утрате фактора внезапности. С военной точки зрения данные действия не имели никакой целесообразности, но в рамках истребительных рейдов указанный подход оказался пригодным, так как основным объектом уничтожения здесь являлись не партизаны, а жители, заподозренные в поддержке «бандитов»[1037].

Поскольку малые операции и «акции возмездия» были ограничены по месту и времени, то в подобных мероприятиях основной акцент делался на применении подвижных звуковещательных станций или легковых автомашин, оборудованных громкоговорителями. Агитационный материал в основном использовался старый, отпечатанный прежде, так как подготовить листовку к внезапной организованной акции редко удавалось. Зачастую не применялись и листовки, а дело ограничивалось выступлением командира карательного подразделения, который объяснял, почему будет уничтожено село. Иногда давались обещания, что население не подвергнется наказанию, если оно вернется из леса. В акте о преступлениях, совершенных оккупантами в деревне Кобылево (Речецкий район Гомельской области), встречается следующий фрагмент: «13 мая 1943 г. в деревню из села Макановичи прибыла немецкая разведка… и расстреляла 12 человек, проживавших в лесу жителей деревни Кобылево. Остальным было объявлено, что всем, кто вернется в деревню, немцы гарантируют хорошую жизнь, пойманные же в лесу будут расстреляны. Большинство жителей вернулись в свои дома. Но палачи обманули народ»[1038].

Наряду с карательными акциями пропагандисты вермахта старались проводить и «дружественные операции». Как мы уже отмечали, в тылу группы армий «Центр» были организованы операции «Дружба» (9—28 июня 1942 г.) и «Видукинд» (11 июня – 3 июля 1942 г.)[1039]. Указанные мероприятия проводились при тесном взаимодействии отделов пропаганды «В» и «У». Командующий прифронтового района «Юг» генерал от инфантерии Эрих Фридерици 15 июля 1942 г. докладывал в генштаб ОКХ: «Две крупные дружественные операции были проведены в сотрудничестве с отделом пропаганды “В” для воздействия на население, и обе дали отличные результаты. Дальнейшая деятельность по дружественным операциям организована во всех районах ответственности дивизий [по охране тыла], но увеличение дополнительных взводов пропаганды абсолютно необходимо»[1040].

Отряд «Вайссрутения» отдела пропаганды «Остланд» также проводил в июле 1942 г. «дружественные операции», сочетая их с разведкой районов партизанской активности. В целях наибольшего охвата территории отряд разбился на несколько передовых команд. Хотя обстановка оставалась весьма сложной, акции команд под Плещеницами и Слуцком были признаны успешными. Особенно удачно действовало подразделение под Плещеницами. В