История Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. в одном томе - Артем Владимирович Драбкин

Он остановился, и несколько секунд они с братом смотрели друг на друга. Затем его голос изменился, и он заговорил по-другому, как брат с братом: «Федор, один из нас должен выбраться отсюда живым. Когда немцы прорвутся, я возьму свой автомат и встану на последнем рубеже у края Волги. Я не собираюсь сдаваться, я умру, сражаясь. Я не оставлю этот город». 16 октября, когда бой шел уже в 320 метрах от штаба Чуйкова, в Сталинграде высадилась дивизия Людникова и вступила в бой в районе завода «Баррикады». Наступление немецких войск вновь было остановлено. Гитлер был в ярости из-за того, что город на Волге до сих пор не взят.

К концу октября красноармейцы, глядя на немецких военнопленных, заметили, что те перестали бриться и мыться. Отчасти, безусловно, сказывался недостаток воды, а ведь до Сталинграда солдат вермахта со вшами был большой редкостью. Бороться с паразитами немцев учили русские перебежчики – «хиви». Одежду закапывали в землю, оставив на поверхности только ее край, вши устремлялись наружу, где их и уничтожали огнем.

Напротив, в Красной армии именно в эти тяжелые дни выглядеть неопрятным стало дурным тоном. Вне зависимости от тяжести боев, раз в неделю каждый боец шел в баню на берегу Волги и получал комплект чистого белья. У реки, среди множества блиндажей, напоминающих ласточкины гнезда, бойцы знали, где можно починить часы и обувь, выменять хороший нож или мундштук. Именно здесь появилась знаменитая фронтовая традиция, когда один красноармеец мог подойти к другому, дотронуться одной рукой до своего кармана, а другой до кармана боевого товарища и предложить: «Махнем не глядя». Отказаться было нельзя. Так окурок обменивался на портсигар, а зажигалка – на пистолет или деньги. В ситуации, когда каждую секунду боец мог потерять жизнь, цена любой вещи сводилась к нулю.

Красноармейцы, даже будучи прижатыми к Волге, старались как-то обустроить свою фронтовую жизнь. А. Г. Мережко вспоминал: «В нескольких сотнях метров от передовой протекала повседневная жизнь армии. Солдаты знали, в какой из землянок на волжской набережной был хороший часовщик или сапожник, где можно было наточить нож и у кого стоял граммофон… Отступая через город, где было полно оставленных жильцами и взломанных квартир, мы все хотели найти какую-нибудь граммофонную пластинку. Пластинки были у нас на вес золота. К тому же у нас было не слишком много музыкальных инструментов. Нам больше всего нравились аккордеоны. Но у немцев их было очень мало, и сложно было захватить у них хотя бы один. Королем Сталинграда был граммофон».

Последнее наступление немцев

11 ноября началось последнее наступление 6-й армии Фридриха Паулюса в Сталинграде. У завода «Баррикады» немецкие войска достигли Волги и окружили дивизию полковника И. И. Людникова, разделив 62-ю армию на три части. 138-я стрелковая дивизия, или, как ее прозвали, «Остров Людникова», полтора месяца в одиночестве оборонялась в 200 метрах от Волги. Пулеметчик 650-го стрелкового полка М. Х. Розенберг вспоминал: «Я со своим пулеметом занял позиции в полуподвале и провел там весь период блокады, удерживая свой рубеж. От моего пулемета до Волги было чуть больше 50 метров. Все время мы находились вместе: я, мой второй номер татарин Ахмет, и связист-арткорректировщик, и еще человека четыре. Это был наш последний рубеж, и как бы пафосно эта фраза ни прозвучала, но так все и обстояло в действительности. Сзади река… Немцы ломились в атаку, когда пьяные, когда трезвые, подходили на двадцать метров, и когда становилось совсем туго, связист вызывал огонь на себя. Мы были завшивленные, голодные, но в какой-то момент наступило остервенение, я уже не испытывал никакой жалости ни к себе, ни к немцам… Дрались за каждый кусок стены с предельной жестокостью, а по ночам и мы, и немцы выползали вперед или пытались по заводским коммуникациям и туннелям продвинуться – мы, чтобы добыть себе еду и боеприпасы, немцы – с целью сбросить нас в Волгу. Постоянные столкновения малых групп в рукопашной… У меня был плоский немецкий штык, которым мне пришлось многократно убивать в рукопашном бою, и когда после войны невольно стал снова вспоминать и переживать эти моменты, то только тогда я осознал, какими же мы были зверями».

Линия фронта проходила уже по городским кварталам. Переправы, по которым шло снабжение войск, находились под постоянным огнем и днем и ночью. Вскоре Волга начала замерзать, и суда уже не могли доставлять в Сталинград боеприпасы и продукты. Лишь бипланы У-2, навьюченные, как верблюды, сбрасывали мешки с патронами и сухарями. Парашютов не хватало, и груз зачастую просто сбрасывали с малой высоты. Мешки с продуктами и ящики со снарядами ставили на плоскость и привязывали веревкой распускающимся узлом. Бутылки с водкой сбрасывали на парашюте. Советские летчики и штурманы делали по двенадцать вылетов за ночь, однако обеспечить красноармейцев всем необходимым по воздуху было невозможно. Судьба последних защитников Сталинграда, казалось, уже была решена.

Восстановить ситуацию удалось только после переброски в Сталинград подкреплений с фланга. Бои за город на Волге поглощали одну немецкую дивизию за другой. Паулюсу пришлось бросить на улицы Сталинграда элиту вермахта – танковые дивизии из армии Германа Гота. К ноябрю 1942 г. линия фронта полностью проходила по городским кварталам. Артиллерист В. В. Войцехович вспоминал: «Мы сражались за дом на окраине какого-то завода. Захватили первый этаж, выкопали вдоль стен окопы, а на втором были немцы, они кидали нам через дыру в потолке гранаты, но мы выстрелами старались не подпускать их. Пару дней мы, кроме сухарей, ничего не ели, и тут нам доставили термос с горячим питанием. Один солдат, сибиряк, поставил котелок с долгожданным супом на бруствер, но тут немцы бросили очередную гранату, и его котелок взрывом опрокинуло. В ярости он схватил автомат и буквально ринулся на второй этаж. За ним бросились еще два солдата, и наверху начался бой. Те двое, кто побежал за ним, погибли, а он застрелил всех шестерых немцев, которые там находились <…> У немцев на втором этаже был телефон, и кто-то из наших солдат поднял трубку и послал немцев от всей души».

Операция «Уран»

В конце осени Гитлер все больше думал не о захвате Сталинграда, а о наступающей зиме 1942/43 г. В разгар очередного штурма Фридрих Паулюс получил приказ фюрера: «Необходимо срочно построить морозоустойчивые, отапливаемые бункеры для танков». С точки зрения немецкого Верховного командования вермахт в России встречал наступающую зиму в куда лучших условиях, чем в 1941 г. От Балтики до Волги