Карабахская война 1991-1994 - Мамед Сиявушович Велимамедов

чувствительной была потеря такого сильного государственного и политического деятеля, как Виктор Поляничко. Возможности и потенциал которого ещё могли послужить Азербайджану. Со временем Поляничко был вынужден покинуть пределы Азербайджана.

Следующим шагом стало избавление от председателя КГБ Азербайджана – генерал-майора Вагифа Гусейнова. В нём А. Муталибов всегда видел опасного для себя соперника. Тем более что по своим деловым и личным качествам, как государственный деятель, Вагиф Гусейнов намного превосходил Аяза Муталибова. Да и сам А. Муталибов в январе 1990 г. стал первым секретарём ЦК КП Азербайджана исключительно по той причине, что сам Вагиф Гусейнов отказался от предложенной должности первого секретаря и рекомендовал назначить на эту должность А. Муталибова. Видимо, Аяз Муталибов всегда ощущал свою ущербность в сравнении с Вагифом Гусейновым, поэтому, как только представилась возможность, сразу избавился от него по надуманным основаниям.

13 сентября 1991 г. председатель КГБ Азербайджана, генерал-майор Вагиф Гусейнов, был отправлен в отставку. Вместо него председателем КГБ Азербайджана был назначен полковник Ильгусейн Гусейнов, который долгое время проработал во внешней разведке, отлично знал Иран, но был полным профаном во внутриполитических вопросах, что он потом и докажет. Вот как описывает свою отставку сам Вагиф Гусейнов: «…Фронтистами взяты на прицел Муталибов, Поляничко, Вагиф Гусейнов и Магомед Асадов. Это ничего, что те же лица беспощадно обстреливаются армянскими СМИ.

Момент больно удачный – появился шанс вновь двинуться на приступ властной крепости.

«Говорят, на столе у Крючкова нашли готовое распоряжение о назначении Вагифа Гусейнова заместителем председателя КГБ СССР…»

Главное в политической интриге – вовремя запущенный слух. Нет, этот слух родился не в агитпропе НФА, также гораздого на выдумки. Узнаю знакомый почерк. Вновь зашевелился Ильгусейн Пиргусейнович Гусейнов. Он не станет предпринимать то, что может не понравиться Аязу Ниязовичу. А вот Муталибову-то зачем дискредитация председателя КГБ, последний год практически не вылезавшего из Карабаха? Зачем понадобилось ему ввязываться в эту грязную затею? Он и так с трудом увернулся от экзекуции, уготованной ему сразу после ГКЧП на чрезвычайной сессии Верховного Совета СССР. Не без успеха провёл 8 сентября президентскую кампанию, опираясь на поддержку местных партийных организаций, контролирующих ещё электорат. Теперь А. Н. Муталибов – легитимный президент, всенародно избранный.

Как же вы, Вагиф Алиовсатович, не придали значения информации, переданной от одного из проверенных источников в кругах, близких к Ельцину? Армянские лоббисты настаивали как минимум на отстранении от власти председателя КГБ В. Гусейнова и министра внутренних дел М. Асадова. Б. Н. Ельцин к этому списку требований, предъявленных азербайджанскому президенту в ходе его панического визита в Москву 24–26 августа, добавил и своё: распустить Компартию, удалить партийных функционеров из госструктур.

Для той атмосферы ничего экстраординарного в этой информации не содержалось. Не верилось, что Аяз Ниязович поддастся давлению…

Ильгусейн Пиргусейнович решает выступить с открытым забралом – произносит речь-заготовку на коллегии, фактически солидаризируясь с грязной кампанией, развёрнутой против КГБ и его председателя. И тут раздаётся звонок из приёмной Муталибова: «Президент приглашает Вас на совещание».

Это хорошо, что президент проводит оперативное совещание. Из НКАО поступают тревожные сообщения об активизации армянских боевиков…

Аяз Ниязович хмур, суетлив, избегает прямого взгляда. Никакого совещания у него нет. Сейчас я услышу то, что мне никогда не приходилось слышать. Кямрану Багировичу было проще. Бюро тогда придумало ловкую формулировку относительно упущений на порученном участке работы. В чём обвинят на сей раз? Не вернул Карабах? А может, попросят отойти на время в сторону, пока в Москве определяются с горбачёвским наследием? Время, действительно, тяжкое, и без жертв не обойтись.

Хозяин кабинета кладёт передо мной лист бумаги с короткой строкой слов: «…Освободить от занимаемой должности …», число – 13 сентября 1991 года. И подпись – президент А. Н. Муталибов. Ясно. Никакого обсуждения не предусмотрено. Как и обоснования президентского решения. И взгляд при этом – отсутствующий.

Президент пододвигает записку за подписью И. П. Гусейнова о тревожной ситуации в республике в результате бурных событий в Москве. Заместитель председателя КГБ рекомендует президенту республики занять в отношении, как он считает, народного движения нейтральную позицию, искать позитив, налаживать взаимоотношения с демократической частью. И выводы: в последнее время КГБ утратил доверие в обществе… непрофессиональные действия… необходимость укрепить руководство… Это, по его мнению, поможет восстановить утраченные позиции.

Я поднял глаза от бумаги и взглянул на лицо Муталибова: оно было беспристрастно, но смотрел он всё-таки мимо меня. В принципе, я всегда относился к нему с симпатией, и он это знал.

– И вы согласны со всем этим?

Президент: «Автор письма выражает мнение коллегии Комитета, ваших сотрудников».

– Это не мнение. Скорее, донос. Сформированное к тому же за моей спиной. В общем, интрига, подсказанная моему заместителю извне.

Президент: «Но утрата доверия КГБ не выдумки».

– Спросите о доверии у тех, с кем я все эти месяцы провёл в боях, освобождая десятки сёл от армянских террористов. И у тех спросите, кого мы освободили.

Президент: «На авторитете КГБ и вашем личном серьёзно отражается вся эта история с подполковником Садыхом Алиевым, вашим сотрудником».

– Бывшим сотрудником. Выполняя оперативные задания, он должен был контактировать с разными людьми, в том числе и с криминальным прошлым. Да и с настоящим. Допускаю, что он в чём-то мог выйти за рамки данных ему полномочий. Но история с учёным Курбановым не имеет никакого отношения к политике. Чистая бытовуха с любовными похождениями и обуреваемым жаждой мести обманутым мужем. Ни президент ассоциации «Азербайджан» Эльхан Мамедов, ни его жена, ни другие персонажи из этой мелодрамы никак не связаны с политикой. Моя же причастность к ней не доказана никоим образом. Не может быть юридически обоснован факт, не имевший места в природе.

Президент: «Я сам смотрел видеоленту допроса подполковника Алиева по делу об убийстве профессора Курбанова».

– Интересно, кто же доставил вам видеоплёнку? Ведь это рабочий документ, составляющий тайну следствия. Он может быть обнародован только на суде! По-моему, вас вовлекли в недостойную вашего высокого положения историю.

Президент: «Эту ленту мне показали Руфат Агаев и Ровшан Алиев, заместитель прокурора Баку».

Всё – круг замкнулся. Нет смысла продолжать этот разговор. Я даже не буду спрашивать, какое отношение к данному делу имеет партийный руководитель Баку, близкий человек нашего Ильгусейна. И без того всё ясно. Руфат Агаев – это Расим Мусабеков в связке с Тамерланом Гараевым.

– Мне нужно что-нибудь подписывать, нет? Считайте, что я уже ушёл. А Армения, между прочим, готова к решительным действиям в Карабахе, оппозиция – к решительной атаке против власти, так что вас ждут большие дела. Желаю вам успехов,