Очерки Персидской казачьей бригады (1878-1895): по русским источникам - Олег Александрович Гоков

Каджарской империи. Военная составляющая их занимала мало. Не имея четких инструкций относительно военной стороны своего дела и ограниченно представляя себе политические его задачи, А. И. Домонтович вынужден был разрываться между требованиями русской Миссии и профессиональными обязательствами. В условиях внутренней нестабильности в ПКБ, происков со стороны недоброжелательно настроенных сановников и при наличии у шаха желания поставить его во главе реформирования иранских вооруженных сил А. И. Домонтович испытывал постоянный недостаток в полномочиях и инструкциях со стороны российского начальства. В результате, возможно, сам того не желая, он вступил в конфликт с русским посланником в Тегеране. Итогом этого стало возвращение А. И. Домонтовича в Россию по истечении срока его контракта.

Тем не менее основа, заложенная А. И. Домонтовичем, оказалась довольно прочной. Несмотря на множество трудностей, не раз ставивших ее на грань ликвидации, ПКБ просуществовала до начала 1920-х гг. и стала основой для новой иранской армии.

Создание ПКБ не являлось одномоментным актом, вызванным исключительно прихотью шаха. На основе приведенных материалов очевидно, что усиление российского влияния через персидские вооруженные силы было спланированной российскими Министерством иностранных дел и Военным министерством, и одобренной царем акцией, имевшей целью укрепить положение России в Персии в связи с обострением российско-британских противоречий в «Восточном вопросе». Персия стала заложником борьбы двух великих держав. Однако если бы не было той или другой из них, вряд ли Иран смог бы развиваться самостоятельно. В условиях крайне коррумпированного режима и слабости центральной власти при отсутствии англо-русской конфронтации он, скорее всего, превратился бы в колонию одной из ведущих держав мира. Логика международных отношений определяла и мышление русских военных и дипломатов относительно ПКБ: с уходом их из Тегерана место сразу было бы занято представителями другой великой европейской державы, либо Британии, либо третьей страны под покровительством британской Миссии. Называть, исходя из этого, рассуждения о ПКБ русских агрессивными и не соответствующими интересам Ирана можно лишь очень осторожно, а полностью приемлема такая оценка только с точки зрения национального подхода в изучении истории. С научной же точки зрения борьба между двумя крупными и сильными державами-«хищниками» по определению ставила более слабые страны и народы, попадавшие в поле этой борьбы, в подчиненное положение. В этом случае их интересы учитывались только тогда, когда это было выгодно одному из противников.

Непосредственным идеологом и «двигателем» приглашения русских военных инструкторов в Тегеран выступал посланник России И. А. Зиновьев. Ему удалось убедить Петербург и кавказское начальство в необходимости присутствия в Иране российских военных. ПКБ, основанная в 1879 г. сначала в виде одного фоуджа, должна была играть роль проводника русского влияния, а возглавлявшие ее офицеры занимались, помимо всего прочего, еще и военной разведкой. ПКБ была по удачному определению Н.К. Тер-Оганова, «гарантией влияния России в Иране»[1396]. В рассматриваемое время возобладал «дипломатический» подход к видению будущего ПКБ. Согласно ему ПКБ не должна была представлять из себя реальной воинской силы (в этом с дипломатами солидаризировались и высшие военные чины империи). Задачей русских инструкторов было не допустить присутствия в Тегеране и иранской армии английских инструкторов. В соответствии с этим особое внимание необходимо было уделять внешней подготовке ПКБ для удовлетворения самолюбия шаха и поддержания внешним эффектом положительного образа России и русских военных как внутри Ирана, так и среди иностранцев. Еще одной задачей было обеспечение с помощью ПКБ беспрепятственного перехода власти в Тегеране в случае смерти шаха в нужные России руки. Использование ПКБ в качестве внутренних войск, т. е. войск для поддержания порядка в стране (для борьбы с феодальной вольницей, кочевыми племенами, революционными и прочими антишахскими движениями и пр.), предложил 5-й Заведующий В. А. Косоговский. Идея А. И. Домонтовича о создании на основе ПКБ кадров для новой иранской армии под русским контролем не была поддержана ни на Кавказе, ни в Петербурге. Вновь она была выдвинута В. А. Косоговским, и в новых политических условиях со временем оказалась востребованной.

Однако недостатки, вызванные некоторой поспешностью в создании ПКБ, со временем увеличились до угрожающих размеров, поставив под вопрос само существование данного военного подразделения. Можно полностью согласиться с мнением Павла Бабича, что на раннем этапе развития ПКБ, примерно до конца 1890-х гг., в Петербурге не понимали потенциал бригады в качестве инструмента внешней политики[1397]. Не существовало и какого-либо перспективного плана развития ПКБ. Она мыслилась И. А. Зиновьевым только как форпост против проникновения английских военных в иранскую армию. Идея А. И. Домонтовича о сформировании на ее основе кадров для новой иранской армии была обречена, поскольку не отвечала ни политическим видам российского правительства, ни военным интересам России. Не была ПКБ и под полным контролем российских представителей. По контракту Заведующий был подконтролен иранскому военному министру, и контроль этот не был формальным. Большое значение имела также воля шаха. Русские офицеры и урядники были обыкновенными инструкторами на иностранной службе, работавшими по контракту.

Ситуация начинает постепенно меняться усилиями прежде всего В. А. Косоговского с конца 1890-х гг., однако только во время Персидской революции 1905–1911 гг. в Петербурге, видимо, осознали значение ПКБ как оплота шахской власти и русского влияния в стране (хотя идеи такие высказывались еще с начала 1890-х гг.). Как справедливо заметил П. Бабич, и на что обращали внимание и мы в своей диссертации, заслуга в превращении ПКБ в действительное орудие российской политики принадлежала В. А. Косоговскому[1398]. Но даже после его ухода понадобилась революция в Иране, чтобы в российском правительстве действительно осознали важность ПКБ для империи Романовых.

Следует отметить то, что не было четко оговорено финансирование бригады. Оно часто зависело от прихоти иранских военного министра и шаха, который легко поддавался чужому влиянию и мог в любой момент (как, например, в случае со Н.Я. Шнеуром) сократить выдаваемые суммы.

Значительным недостатком являлась сама система комплектования личного состава бригады. В первую очередь это касалось основы ПКБ – мухаджиров – привилегированной группы иранского населения, которые первоначально к русским относились негативно. Проблемами были: наличие большого количества «пенсионеров», т. е. лиц, числившихся в ПКБ, получавших жалование, но не служивших в силу преклонного возраста или иных причин; возрастная разнородность (достаточно вспомнить, что П.В. Чарковский сформировал из стариков целое подразделение), «офицерский» вопрос.

Каждый из возглавлявших бригаду офицеров пытался решать имевшиеся проблемы по-своему. Однако, помимо неопределенности в финансировании, прихотей шаха, неудовлетворительного состояния вооруженных сил Персии в целом, на пути их часто вставали преграды, о которых официальные документы того времени внешне, как правило, умалчивают. Это соперничество, интриги в самой Персии между российскими военными и дипломатами, между офицерами бригады, а также