Карусель - Семен Теодорович Альтов

Она так же ровна с коллегами-медиками, почтительна с профессором, деловита и вежлива с обслуживающим персоналом, внимательна и сердечна с пациентами. Но если с утра все получается само собой, то ближе к вечеру для этого необходимо уже некоторое усилие. Зоя умеет контролировать себя, и окружающие ничего не замечают.

Она снимает белый халат, надевает плащ и выходит из клиники. Высокая, стройная, красивая тридцатилетняя женщина.

Проблемы «Куда пойти сегодня вечером?» у Зои нет. Множество знакомых, малознакомых и незнакомых вовсе людей каждодневно приглашают ее на какие-то свои юбилеи, празднества, дни рождения и пирушки. Всегда есть с кем пойти в театр, на выставку или просто побродить по городу. Только выбирай.

Но Зоя знает, что выбора нет. Куда бы и с кем она ни пошла — везде ее ждет одно и то же.

Сначала все пойдет хорошо. Легкое вино, непринужденная беседа, музыка. Мужчина (а то и несколько) будет смотреть на нее с восхищением и исполнять все ее пожелания. Она допьет бокал, чуть-чуть увлечется и начнет говорить о том, что ее по-настоящему волнует и тревожит, о том, без чего она не может жить и с чем не в состоянии мириться. Так пройдет некоторое время, а когда она спохватиться, то со стыдом и омерзением увидит, что внимательный и понимающий взгляд ее собеседника стал каким-то масляным и воловьим, а рука мужчины с удобством устроилась на ее плече или талии.

Так было всегда. Одни выдерживали с ней несколько минут, другие крепились до конца вечера. Вот и вся разница.

«Почему никто не видит во мне человека? Не интересуется всерьез моими мыслями, внутренним миром?» — часто с горечью думала Зоя…

Стоявший на углу молодой человек в синей нейлоновой куртке вдруг заулыбался, быстро подошел и сунул ей в руки несколько гвоздик. Зоя чуточку напряглась и вспомнила: это — Виктор, приятель одного из сослуживцев. Не то Овражников, не то Булыжников.

— …если нет важных дел… свободный, вечер, — сбивчиво заговорил он.

Виктор был явно моложе ее. Простенькое лицо, ясные глаза и почему-то длинная, спадающая на лоб белесая челка.

«Совсем еще ребенок, — констатировала Зоя, — а все туда же! Впрочем, какая разница?»

Они пошли по улице вместе и очень скоро оказались в одном из баров. Полумрак, музыка из магнитофона, коктейли, табачный дым.

— Я тоже хотел когда-то стать врачом, — тряхнув челкой, начал Овражников.

«Давай-давай — раскручивайся!» — подумала Зоя и, отпив кофе, вяло поинтересовалась:

— И что же?

— Не получилось, — вздохнул Виктор и замолчал.

«Начнет хамить где-то через час», — прикинула Зоя и позволила себе слегка расслабиться.

Виктор сидел смирно, поигрывая на столе рюмкой, Зоя ела маленькие бутерброды-канапе.

— Но вы же что-то пишете? — вспомнила она вдруг.

— Так, — застеснялся Виктор, — слегка.

— И получается?

— Честно говоря, не очень. — Булыжников задвигал рюмкой чуть энергичнее, и немного коньяка пролилось на скатерть.

Зоя улыбнулась.

— Не огорчайтесь. Все сразу получается у очень немногих.

Кофе был крепким, бутерброды — свежими, музыка — приятной, настроение у Зои постепенно поднималось, и неожиданно она увлеклась — начала рассказывать о работе, о медицине вообще, о множестве нерешенных еще вопросов.

Спохватившись, она резко оборвала себя на полуслове и посмотрела Виктору в глаза — там ничего не изменилось, взгляд — ясный и внимательный, руки спокойно лежат на столе.

— Вы так интересно рассказываете, Зоя, — проговорил Виктор. — И что же стало с тем пациентом дальше?

Они просидели до самого закрытия. Виктор прочитал ей кое-что из своего. Вечер прошел не так уж и плохо.

Он пошел ее провожать.

«Сейчас все испортит, — с сожалением подумала Зоя, — начнет хватать за руки, напрашиваться в гости…»

— Что ж, — сказала она, приготовившись к отпору, — вот я и пришла. Спасибо за прекрасно проведенное время.

И тут случилось неожиданное.

Виктор улыбнулся… повернулся и зашагал к автобусной остановке.

«Надо же — какой молодец, — с теплотой думала Зоя, готовясь ко сну, — сумел продержаться целый вечер!»

Она стащила через голову свое повседневное белое вязаное платье и скоро уже крепко и спокойно спала.

Ночью ей вспомнилась его фамилия: Мотыжников.

Виктор позвонил через несколько дней, и Зоя с удовольствием согласилась провести с ним выходной. Она пришла в точно назначенное время, сама взяла его под руку, и они отправились на художественную выставку. Виктор неплохо разбирался в живописи, и ей было интересно обсуждать с ним картины.

Потом они катались на маленьком речном пароходике, и у него была прекрасная возможность придержать ее за локоть, помогая сохранить равновесие на шаткой палубе, или даже приобнять за плечи, как бы защищая от порывов ветра, но он не сделал ни того, ни другого.

Когда они прощались у подъезда, Зоя не стала особенно торопиться, и у Виктора появились некоторые дополнительные возможности. Все они, однако, остались неиспользованными, и, галантно попрощавшись, Виктор ушел.

Войдя в квартиру, Зоя первым делом оглядела себя в зеркале. Нет, все было в порядке, все на месте. Она была безусловно по-прежнему красива и притягательна. Зоя пожала плечами.

«Хороший парень этот Мотыжников, — думала она, расстегивая пуговки на новом нарядном костюме, — но какой-то уж очень странный!»

Они продолжали встречаться. Виктор был все так же внимателен, скромен и корректен по отношению к ней.

«Что-то здесь не так!» — мучилась Зоя.

Она пригласила его к себе.

Он пришел с цветами и тортом. Зоя поставила на стол бутылку вина.

Она была в очень открытом летнем платьице, с распущенными по плечам волосами, во всем блеске своей зрелой женской красоты, умело подчеркнутой дорогой косметикой.

Она убавила свет в люстре и села очень близко от Виктора, невзначай задев его душистой копной своих чудесных волос.

Виктор чуть подался назад и заговорил о чем-то третьестепенном.

— Выпьем! — перебила его Зоя. — Она наполнила до краев самый большой фужер. — Ну-ка — залпом, за мое здоровье!

Виктор подчинился. Он выпил все и замолчал. Зоя слегка погладила его по руке. Виктор не шевелился.

— Я вам совсем не нравлюсь? — свистящим шепотом спросила Зоя и вплотную приблизила свои немигающие глаза к мотыжниковским.

— Что вы, Зоя, — часто и глубоко задышав, забормотал Виктор, — вы такой тонкий, умный, интеллигентный человек…

Зоя расхохоталась.

— Человек! А вы заметили, что я — женщина?!

— Вы… вы очень красивая… — начал задыхаться Виктор.

— Хочешь меня поцеловать? — откинув голову, спросила она.

— Я… стараюсь об этом не думать, — просипел Виктор, синея на глазах, — может быть, как-нибудь потом…

Зоя села к Виктору на колени и обвила его шею рукой.

Виктор застонал, замычал, обхватил Зою и начал целовать куда попало.

Ей сразу стало легко и противно. Она резко высвободилась, подошла к зеркалу и поправила прическу.