Искусство жизнестойкости. Стратегии выносливости для духа и тела - Росс Эджли

– Мне остановиться или продолжать плыть? – спросил я Мэтта.

Это было не потому, что я испугался или почувствовал угрозу. Я знал, что меня нет в меню на ужин у полосатика, так как у них вместо зубов пластины из китового уса (тонкие фильтры, похожие на расческу-гребень), и они едят только мелкую рыбу, такую как треска и сельдь. Но я всегда был осторожен, чтобы не мешать обитателям дикой природы, и всегда с уважением относился к тому, что это их среда, а я всего лишь гость.

– Продолжай плыть и придерживайся того же курса, – крикнул Мэтт с лодки.

Уставший и изнуренный переутомлением, я теперь плыл (а Мэтт шел под парусом) с глубоким чувством уважения к моему недавно приобретенному пятитонному партнеру по тренировкам, пока мы направлялись к побережью Пембрукшира. С каждым пройденным километром (и часом) самка полосатика двигалась все ближе, все увереннее. Казалось, ей становилось все уютнее рядом со мной, странным новым морским млекопитающим, найденным ею. Вероятно, задаваясь вопросом, что я делаю и куда направляюсь, она даже начала проплывать в трех метрах прямо подо мной на протяжении нескольких километров, пуская пузыри мне в лицо.

– Что она делает? – спросил я Мэтта, когда у меня был короткий перерыв на печенье и энергетические напитки.

– Наверное, она мама. Старается защитить тебя. Думая, что ты раненый тюлень или что-то в этом роде, она, возможно, ведет тебя в безопасное место на мелководье, – предположил он, когда я посмотрел на него немного растерянно.

Когда Мэтт рассказал мне об этом, у меня началась новая жизнь. Преодолевая боль и недосыпание, я не хотел подводить свою «маму-полосатика» и был полон решимости пересечь Бристольский залив, чтобы она знала, что ее недавно усыновленный «сын-тюлень» ценит ее заботу.

Я наблюдал, как она легко скользила по воде, стоическая и безмятежная, без намека на усталость на лице. Северный малый полосатик может развивать скорость до 38 километров в час и мигрировать весной далеко на север, до самого Полярного круга, а осенью – далеко на юг, до экватора, в более теплые воды.

Более того, большинство китов никогда не спят в истинном смысле этого слова. Вообще говоря, китам необходимо сохранять сознательную мозговую активность, чтобы вдыхать воздух, потому что они должны быть в состоянии определить, что их дыхательное отверстие находится на поверхности. Из-за этого они спят только одним полушарием мозга. Это состояние покоя больше похоже на дремоту, и киты в это время могут плавать.

Так что киты действительно воплощают идею «перезимовки» и работоспособности. Ни один другой вид даже близко не подходит, вот почему, плавая в тот день в Бристольском заливе, я изо всех сил старался подражать своей «маме-полосатику». Конечно, дельфины быстрые, за ними приятно наблюдать, когда они резвятся в воде. Многие из моих друзей и партнеров по тренировкам, которые являются выдающимися пловцами, удостоенными олимпийских наград, напоминают их во время плавания. Но я не дельфин и не хотел им быть. Я хотел быть невысоким, коренастым полосатиком с работоспособностью как у кита, чтобы передвигаться по побережью Великобритании.

Сработало ли это? Сохранились ли моя выносливость и сухожилия моего организма в Бристольском заливе? Обладаю ли я теперь работоспособностью, подобной китовой?

Проплавав в общей сложности 38 часов с момента отплытия из Ланди, мы прибыли на побережье Пембрукшира. Итак, ответом было однозначное «да». Тупики теперь были далеким воспоминанием, и мы видели перед собой километры великолепной, разнообразной и изрезанной морщинами береговой линии.

Почувствовав, что ее работа завершена, моя «мама-полосатик» выплыла из воды всего в нескольких метрах от меня. Эксперты до сих пор точно не знают, почему киты так поступают, но полагают, что это может быть формой коммуникации. О чем именно она со мной говорила? Опять же, мы не знаем. Но я думаю, она сказала: «Боже, благослови моего странного коренастого сына. Теперь ты умеешь зимовать как кит, и ты готов плыть в Ирландском море».

Я не единственный, кто «перезимовал» в Бристольском заливе. Этот заплыв был огромным препятствием (и настоящим испытанием) для нас как для команды; мы не только выжили, но и преуспели. Мэтт применил свою морскую мудрость, накопленную более чем за сорок лет, против одного из сильнейших приливов в мире и победил. Харриет бесстрашно управляла нашей жестко-надувной лодкой всю ночь, светя фонариком, чтобы следить за другими лодками и сетями на лобстеров. А еще Сюзанна. Не все герои носят плащи, некоторые предпочитают фартуки шеф-повара. Мы подсчитали, что всего за один заплыв она готовила, смешивала и запекала более 30 тысяч калорий, заменив миски казанами, а ложки половниками.

Все вместе мы «перезимовали».

И я развил в себе работоспособность как у кита.

УРОК 6

• Центральным принципом стоической спортивной науки является «перезимовка».

• Эпиктет, как известно, сказал: «Мы должны пройти тяжелую зимнюю подготовку и не бросаться в то, к чему не готовы». Это связано с тем, что в Древней Греции войны обычно не велись зимой; поэтому время следовало потратить на тренировки и подготовку к сражениям, которые могли начаться весной.

• Развивайте свою собственную форму работоспособности, подобную китовой, в зависимости от переносимости, выносливости, особенностей и индивидуальности вашего организма. Дельфины могут быть быстрыми, за ними приятно наблюдать, но киты сочетают силу с выносливостью и способностью плыть на долгие дистанции.

Урок 7

Быстрый может быть хрупким, а медленный – сильным

ЛОКАЦИЯ: гавань Солва

ПРЕОДОЛЕННОЕ РАССТОЯНИЕ: 829 километров

ДНЕЙ В МОРЕ: 44

Сейчас 14 июля, 5:00. Мы в заливе Сент-Бриджес в Уэльсе. Когда в Ирландском море бушевал шторм, мы искали убежища в маленькой валлийской гавани Солва, известной своими причудливыми кафе, ремесленными лавками и галереями. Конечно, я не мог наслаждаться всем этим, поклявшись не ступать ногой на сушу, пока мы снова не доберемся до пляжей Маргита. Но как только жители Пембрукшира услышали о заплыве, они решили, что если я не могу навестить Солву, то Солва навестит меня. К шести утра к «Гекате» выстроилась очередь из местных жителей, решивших угостить меня всеми когда-либо изобретенными видами валлийского картофельного пирога.

Я люблю пироги в любом виде, но после прибытия в Уэльс с мышцами, истощенными от недостатка углеводов, и языком, все еще воспаленным после Бристольского залива, я могу честно сказать, что эти пироги останутся одними из самых памятных для меня. Это вкуснейшее блюдо валлийской кухни – слои нарезанного картофеля запекаются вместе, пока не станут липкими и золотистыми. По вкусу они