Искусство жизнестойкости. Стратегии выносливости для духа и тела - Росс Эджли

Сидя в своей каюте на борту судна, я понял, что она больше не будет местом для сна, поскольку Данбар ощутил всю силу шторма, бушевавшего за его стенами. Моя спальня в корпусе лодки, размером 1,2 на 2 метра, была похожа на тюремную камеру, где мне предстояло провести следующие четыре дня, борясь со своими собственными мыслями, страхами и разочарованиями.

Когда я обратился за ответами к философии стоиков, мне на помощь пришли слова Марка Аврелия, Эпиктета и адмирала Джеймса Стокдейла. После нескольких дней чтения (и бессонных ночей) вот что я узнал.

ТО, ЧТО МОЖНО КОНТРОЛИРОВАТЬ: РАЗУМ

Наши эмоции относятся к категории «контролируемого». Вот почему Марк Аврелий однажды сказал: «У вас есть власть над своим разумом, а не над внешними событиями. Осознайте это – и вы обретете силу». Это тесно связано с древней стоической идеей «внутренней цитадели». Цитадель по своей сути была укрепленным районом города и обычно строилась на возвышенности (например, Древняя Спарта). Греки использовали ее как крепость и безопасное место во время войны. Отсюда идея о том, что «внутренняя цитадель» – это то, что защищает вашу душу.

«Вещи не могут коснуться души». «У них нет доступа к душе». «Они не могут формировать наши суждения». «Они находятся вне нас». «Сами они ничего не знают и сами по себе ничего не утверждают».

МАРК АВРЕЛИЙ, РАЗМЫШЛЕНИЯ IV, 3, 10; V, 19; VI, 52; IX, 15

Стоики верили, что мы можем стать физически уязвимыми и часто оказываемся во власти внешних событий, которые находятся вне нашего контроля (неконтролируемое), но что наша внутренняя область (контролируемое) не может быть завоевана без нашего согласия.

Однако история учит нас, что неприступные крепости можно разрушить, если их предать изнутри. Граждане внутри стен (если они становятся жертвами страха и жадности) могут открыть ворота и впустить врага. Это то, что многие из нас делают, когда теряют самообладание и принимают эмоционально рефлексивные решения, основанные на страхе.

Эпиктет сказал: «Нет, это события порождают страх – когда другой имеет власть над ними или может предотвратить их, этот человек становится способным внушать страх. Как разрушается крепость? Не железом или огнем, но суждениями… Вот с чего нам нужно начать, и именно с этого фронта мы должны захватить крепость и изгнать тиранов». Эта цитата позже вдохновила на одну из величайших историй сопротивления – легенду об адмирале Джеймсе Стокдейле.

Страстный приверженец стоицизма, Стокдейл, американец, сражавшийся с Вьетконгом, пережил более семи лет тюремного заключения, когда его самолет был сбит в 1965 году над Вьетнамом. Оказавшись в плену, он сказал себе, что «вступает в мир Эпиктета», и даже после многих лет пыток отказался сообщить какие-либо сведения своим похитителям. В результате он получил почетную медаль Конгресса США. Но как ему удавалось сохранять такую жизнестойкость перед лицом чрезмерных и, казалось бы, нескончаемых трудностей?

В одном интервью бизнес-гуру и писатель Джеймс Коллинз назвал это «парадоксом Стокдейла». Говоря о своей стратегии выживания во время пребывания во вьетнамском лагере для военнопленных, Стокдейл сказал: «Я никогда не терял веры в конец истории, я никогда не сомневался не только в том, что выберусь, но и в том, что в конце концов одержу победу и превращу этот опыт в определяющее событие моей жизни, на которое, оглядываясь назад, я бы ничто не променял».

Когда Коллинз спросил, кто не смог выбраться из Вьетнама, Стокдейл ответил: «О, это просто: оптимисты. Они говорили: „Мы выберемся к Рождеству“. И Рождество приходило, и Рождество уходило. Потом они говорили: „Мы выберемся к Пасхе“. И Пасха приходила, и Пасха уходила. А потом День благодарения, а потом снова наступало Рождество. И они умирали от разбитого сердца».

Затем Стокдейл добавил: «Это очень важный урок. Вы никогда не должны путать веру в то, что в конце концов одержите победу (которую вы никогда не можете позволить себе потерять), с дисциплиной, позволяющей противостоять самым жестоким фактам вашей текущей реальности, какими бы они ни были».

Итак, эта философия двойственности и есть парадокс Стокдейла.

Стокдейл верил в свою мечту вернуться домой, но не позволял себе связывать свою надежду с внешними обстоятельствами, над которыми у него не было никакого контроля. Вместо этого он обратился внутрь себя и сосредоточился на том, чтобы сохранять свой разум свободным и жизнерадостным, даже если его тело было заперто в камере. Именно так он держал голову над водой, а дух сильным большую часть десятилетия.

То, чем обладал Стокдейл, было не совсем оптимизмом, но глубокой уверенностью, что он в конечном счете осуществит свою мечту, независимо от того, близко это время или далеко. Другие военнопленные во Вьетнаме, возможно, были оптимистами; Стокдейл был тверд в своем полном надежды хладнокровии. Он подавил свои желания и сосредоточился исключительно на контролируемом (эмоциях), а не на неконтролируемом (ситуации).

Это именно то, что я научился делать. Мы были готовы возобновить наше плавание 22 сентября в 11:47, после того как стих ветер и волны шторма «Али». Плывя всю ночь напролет, я бы сделал это, вооруженный новообретенным (и усовершенствованным) пониманием стоической спортивной науки (контроля того, что можно контролировать), которая была сформирована в путешествии по бурным морям Шотландии (и благодаря им).

ПЛАВАНИЕ В ПАРАДОКСЕ СТОКДЕЙЛА

ЛОКАЦИЯ: Берик-апон-Туид

ПРЕОДОЛЕННОЕ РАССТОЯНИЕ: 2382 километра

ДНЕЙ В МОРЕ: 116

Сегодня 24 сентября, мы приближаемся к границе с Англией. Спокойный и собранный, я два дня плавал в рамках так называемого парадокса Стокдейла, полностью сосредоточенный на возвращении домой, но в равной степени примиряющийся со скоростью и ситуацией, в которой я сейчас оказался.

На горизонте показался Берик-апон-Туид. Город, имеющий огромное географическое значение для Великобритании, он более 400 лет находился в центре «пограничной войны» между Шотландией и Англией и в настоящее время считается самым шотландским городом Англии. Но для меня это было важно совсем по другой причине, поскольку, как только я проплыл бы параллельно этому маленькому прибрежному городку, мы бы официально:

• завершили первое плавание вокруг Шотландии;

• вернулись в английские воды;

• находились в 595 километрах от Маргита (а следовательно, и от финишной черты).

Не могу передать, насколько это было приятно. Плывя, но сознательно дыша только в правую сторону, чтобы видеть лодку, я покрылся мурашками, наблюдая, как команда собирается на палубе, чтобы посмотреть, как Мэтт торжественно (и эмоционально)