Кукла на цепочке - Алистер Маклин

– Они бы вас уважали еще больше, если бы знали, что благодаря вашему присутствию здесь это единственный район Нидерландов, которому не грозит затопление, – заметил ван Эффен.

– Действительно! – улыбнулся Аньелли. Ему явно понравилась эта мысль. – Мы снимаем фильм о войне. Отсюда и вертолет. Конечно, потребовалось официальное разрешение, но получить его не составило труда.

– Вы меня удивляете! У вас определенно крепкие нервы.

– Да уж. Кстати, мне только что пришла в голову одна идея. Если наш грузовик перекрасить, он сможет спокойно ездить по округе. Где военный фильм, там и армейский грузовик.

– Удачная мысль – и очень на вас похоже!

– Почему?

– У вас редкий организаторский талант, вы чертовски изобретательны.

На дикторе телевидения были темный костюм и темный галстук. Выражение его лица было таким мрачным, словно он собирался произнести речь на панихиде.

«Мы только что получили из Лондона предварительное коммюнике. В нем говорится о том, что переговоры, связанные с кризисом в Голландии, продолжаются. Новое коммюнике будет получено примерно через час.

Предполагалось, что нами будут получены новые сообщения от террористической организации, называющей себя FFF. Эти сообщения мы получили пятнадцать минут назад. Это не просто сообщения. Это угрозы, причем очень серьезные.

В первом из этих сообщений говорится, что FFF желает получить к полуночи определенный утвердительный ответ – подтверждение, что ее требования будут выполнены. Сам этот ответ должен быть обнародован завтра, не позднее восьми утра. Если подобное подтверждение не будет получено, дамба в Восточном Флеволанде будет взорвана в пять минут первого ночи. Гражданам Лелистада предлагается заблаговременно принять необходимые меры предосторожности. Если они о себе не позаботятся, FFF снимает с себя всякую ответственность за их судьбу.

Во втором сообщении говорится о том, что FFF располагает несколькими ядерными ракетами и не колеблясь пустит их в дело, если это потребуется для достижения ее целей. FFF спешит успокоить жителей Нидерландов, сообщив, что ее ракеты несравнимы по мощности с водородной бомбой. Это тактические ракеты, которые обычно устанавливаются на самолеты. Все они американского производства. Некоторые из этих ракет являются секретным оружием. Все ракеты получены с баз НАТО, находящихся в Германии. FFF располагает серийными номерами своих ракет, так что американские военные базы в Германии могут проверить и убедиться, что ракеты у них действительно похищены. Если, конечно, военные морально готовы сделать подобное подтверждение».

Диктор сделал паузу и посмотрел на лежавший перед ним лист бумаги, который ему только что передал его коллега. Судя по выражению лица второго диктора, он только что прочел нечто из ряда вон выходящее.

Ван Эффен окинул взглядом комнату. Он никогда не видел, чтобы зрители были так увлечены передачей. Лица Джорджа и Васко ничего не выражали, но глаза их словно застыли. Жюли и Аннемари были потрясены. Кэтлин и Мария улыбались, но нельзя сказать, что это были искренние улыбки. Обе девушки, несомненно, знали о том, что должно было произойти, но им это не нравилось. Аньелли, О’Брайен и Даникен были задумчивы, но не слишком обрадованы. Интереснее всего было наблюдать за Самуэльсоном, который явно наслаждался этим моментом. Он все еще улыбался, но из его улыбки исчезла сердечность – так, наверное, улыбается голодный крокодил, только что проглотивший ни о чем не подозревающую жертву.

«Мы только что получили новое сообщение от FFF, – объявил диктор. – В нем говорится, что злоумышленники готовы в любой момент пустить в дело имеющиеся в их распоряжении ракеты. С их точки зрения, демонстрация будет более убедительной, чем слова. С этой целью FFF намеревается завтра во второй половине дня взорвать одну из таких ракет в заливе Эйсселмер. Заряд будет величиной около килотонны – это эквивалентно взрыву одной тысячи тонн тринитротолуола. Предполагается некоторое волнение на море, но высота сопровождающей взрыв приливной волны – цунами – точно неизвестна. Есть надежда на то, что жители прибрежных районов Эйсселмера не будут испытывать больших неудобств. Неудобств!»

Повторения этого слова явно не было в тексте, у диктора оно вырвалось невольно. Вскоре он овладел собой и продолжил чтение:

«Демонстрация перенесена на послеполуденное время, для того чтобы дать возможность членам британского Кабинета министров прилететь к месту событий и присоединиться к своим голландским коллегам, которые будут наблюдать этот взрыв. FFF сообщает, что ракета уже в состоянии боевой готовности.

В последней части своего сообщения террористы потребовали некоторого количества денег. Эти деньги они обещают вернуть. Это не выкуп, не плата за шантаж, просто заем на текущие расходы. Подробности выплат будут объявлены сегодня вечером. За это время стороны смогут подготовить передачу денег. FFF требует сто миллионов гульденов от правительства и двадцать миллионов гульденов от Давида Йозефа Карлманна Мейера, роттердамского промышленника. – Диктор положил бумагу на стол. – Телезрители знают, что дочь господина Мейера, Анна, является заложницей террористов».

Самуэльсон выключил телевизор.

– Мне бы не хотелось, чтобы нас называли террористами. Правильнее было бы назвать нас филантропами. Мне нравится та часть сообщения, где говорится о деньгах на текущие расходы. Анна, дорогая, сядьте. Вы слишком взволнованы.

Аннемари действительно была очень взволнована. Она вскочила с места. Лицо ее было бледным, губы крепко сжаты. Девушка сжимала и разжимала кулаки.

– Вы чудовище! – прошептала она. – Вы мерзкое чудовище!

– Вы так думаете, дорогая?

Самуэльсон, улыбаясь, окинул взглядом комнату. Ван Эффен был одним из тех, кто улыбнулся ему в ответ, понимая, что за ним могут наблюдать.

– Вовсе нет. Я филантроп. Я просто перераспределяю излишки богатства. И это даже не совсем так. Как вы слышали, это всего лишь заем. Только не говорите мне, что самый богатый человек в Нидерландах не сможет выплатить подобную сумму. Я все знаю о вашем отце.

– Вы убийца, – сказала она, опустив руки. – Вы убийца.

По щекам девушки потекли слезы. Жюли вскочила и обняла подругу за плечи.

– Вы все знаете о моем отце. Вы знаете, что в этом году у него уже было два тяжелых сердечных приступа. Вы знаете, что он лишь четыре дня назад вышел из больницы. Вы убили его! – У Аннемари дрожал голос, дрожали плечи. – Вы убили его!

Самуэльсон перестал улыбаться. Он нахмурился и сказал:

– Я этого не знал. Клянусь Богом, не знал.

Без лишних слов шеф FFF включил передатчик. Его вызов тут же был принят, и он быстро и настойчиво заговорил в микрофон. Самуэльсон явно давал кому-то указания на языке, которого не понимал никто из присутствующих. По нескольким словам Джордж определил, что это идиш. Выключив передатчик, Самуэльсон встал, прошел к бару, налил себе изрядную порцию бренди и выпил ее в два или три приема. Присутствующие с удивлением наблюдали за этим представлением, но никто не сказал ни слова.

Ван Эффен тоже встал, прошел к бару и налил бренди – две рюмки. Потом он отнес бренди Жюли и Аннемари, поставил рюмки перед девушками, подождал, пока они отопьют, и вернулся на место.

– Хорошо же вы заботитесь о бедных девушках, – сказал он, обращаясь к Аньелли. – Угрозы прозвучали очень мило.

– Вы полагаете, что это были пустые угрозы, господин Данилов? – Аньелли, похоже, был не прочь поговорить. Как почти все присутствующие, он избегал смотреть на Самуэльсона, который налил себе новую порцию бренди и не обращал на окружающих никакого внимания. – Уверяю вас, все угрозы вполне серьезны. И все они будут осуществлены.

– Не могу поверить вам на слово, Аньелли.

– Не понял.

– У вас, кажется, короткая память. Лишь несколько часов назад вы обещали, что население Голландии не пострадает. А теперь вы предупредили жителей Лелистада, чтобы они приняли необходимые предосторожности к моменту прорыва дамбы. Господи, ведь снаружи сейчас темно, как в аду, и льет как из ведра. Как же люди смогут принять необходимые предосторожности, если они ничего не видят?

– Но для этого им и не нужно ничего видеть. Вода поднимется не более чем на полметра. Мы обследовали тот