Спас на крови - Сергей Малинин

получать от нее отдых. Наверное, это каждый понимает, кто долго семейной жизнью живет. Вот и мы с женой тоже иногда отдыхаем друг от друга. То она уедет в деревню, то я на рыбалку. Благо дети уже не маленькие, давно по отдельности живут.

В общем, я приехал на Каменный, устроился на своем обычном месте, до сумерек половил, а потом устроился спать. Чтобы не под открытым небом, но и лишнего не таскать, я армейскую плащ-палатку с собой вожу. Нарвал травы, плащ-палатку поставил – и полный ажур. Лег спать, а проснулся, когда грохнуло. Я выскочил, оглядываюсь, вижу – пожар на военной базе. Ох, думаю, ничего себе! Ну, понятно, стал помаленьку собираться. И только уселся плащ-палатку свернуть, как о-па! Что-то в бухту входит. Корабль какой-то. Я сразу понял, что с ним какая-то засада.

– Почему? – спросил майор.

Степан Макарович укоризненно посмотрел на следователя, перебившего его гладкое повествование. На лице Протасова не дрогнул ни единый мускул – он терпеливо ждал продолжения.

– А потому что, во-первых, он шел по самому берегу. Ну в смысле так, что, наверное, пузом по дну должен был чирикать. И на малых оборотах, чтобы не шуметь. Я так сразу подумал – а чего это он так крадется? И залег на берегу, чтобы на глаза не попасться. Смотрю, он в бухту зашел и в дрейф лег. Типа пережидает что-то. Ну, я тоже не показываю виду, что на берегу валяюсь. Хотя, конечно, страшновато стало – а ну как сзади сейчас подкрадется какая зараза! Катер этот постоял маленько – и опять в море. И к востоку от города все так же по бережку учапал. Ну с чего бы нормальным людям в прятки играть? Ну, а второе, что удивило, так это что я ничего подобного раньше не видел. Странная какая-то посудина, если честно. И корпус, и надстройка низкие, от силы метра два с половиной. Как машина спортивная, только на воду поставленная. Видно сразу, что, если понадобится, он такую скорость может выдать, что мало не покажется.

– Какого размера было судно?

– Ну, так точно и не скажешь, но думается, что не меньше пятнадцати метров. В общем, довольно-таки солидная посудина!

Вполне возможно, что это был след! Размер, названный Степаном Макаровичем, подразумевал, что в принципе на этом непонятном корабле «вулкан» умещался запросто. Точно так же вызывало вопросы и его нарочито скрытное перемещение. То есть ему можно найти и такие объяснения, которые не подтвердят его причастность к инциденту с пограничным катером. Но за отсутствием прочих ниточек тянуть следовало за любую, которая попадалась на глаза.

– Вы говорите, что катер был странным, необычным. Подробней можно?

Степан Макарович пожал плечами.

– Я мало что путного могу сказать. Все-таки на дворе не ясный день стоял. Смог разобрать только, что это не рыбацкий сейнер, не баркас какой-нибудь. Но и не военный корабль, точно. Скорее что-то спортивное.

– В Новороссийске довольно много моторных яхт. Вы не припомните среди них ту, которая напоминает увиденное вами судно?

Иванов фыркнул в усы.

– Скажете тоже! Я на эти игрушки богачей глаза пялить не привык. То есть, товарищ майор, вы меня поймите правильно: я никому не завидую, никого не собираюсь обвинять в том, что, дескать, наворовал чужих денег и теперь вот шикарно живет. Но с другой стороны, обращать слишком много внимания на то, что тебе заведомо недоступно, – это не по мне. Так что, извините, я не могу сказать, насколько этот катер или яхта были похожи на то, что ходит в Новороссийске.

Протасов понимающе кивнул.

– Но если хотите, я могу примерно нарисовать ее очертания, – предложил Иванов. – Силуэт-то я помню. И кое-какие навыки черчения имею. Не художник, конечно, но думается, что хоть примерно вы поймете, что это такое.

– Неплохая мысль, – ответил майор и положил перед Степаном Макаровичем лист бумаги. Тот взял из пресс-папье на столе карандаш и стал выводить абрисы неизвестного катера.

Майор не питал на этот счет иллюзий. Одно дело, когда перед тобой атлас с детальными, тщательно нарисованными силуэтами. Там все выверено, там практически нельзя ошибиться. Но вот сидит обыкновенный рыбак. Он сам признался, что не имеет особого дарования художника. Кроме того, он видел корабль не очень хорошо и в темноте. Насколько полезным будет рисунок? Протасов удержал в себе невеселый вздох.

Иванов трудился недолго. Наконец, когда линии сложились в контур приземистого, хищного катера или моторной яхты, он наскоро заштриховал силуэт и протянул результат майору.

Следователь посмотрел на контур. То, что это судно ближе всего к прогулочно-спортивному, понятно с первого взгляда. Причем оно явно рассчитано на весьма недурственную скорость. Обводы стремительные, даже хищные. И, если только это не огрех рисования от Степана Макаровича, в сумме профиль похож на огромную рыбу, выставившую над водой широкий спинной плавник.

– Форма корпуса у него такая, своеобразная, – палец Степана Макаровича провел по рисунку. – Наверное, очень красивая штука, если днем смотреть.

– Да, пожалуй, – пробормотал майор. Значит, форма – не ошибка рисовальщика. И значит, есть надежда, что опознание состоится. Потому что форма у неизвестного судна настолько же характерна, как профиль Наполеона Бонапарта. Его, как ни коверкай, все равно узнать можно.

– Спасибо, Степан Макарович. Кажется, нам это действительно пригодится.

– И как думаете, эта шаланда на самом деле на пограничников могла наехать? – спросил Иванов.

– Ума не приложу, – честно ответил Протасов. – Кстати, а вы ничего особенного не слышали? Я имею в виду, просто по ходу жизни. Слухи – они такая вещь, текучая, как жидкий гелий. В любую щелку просочатся.

Степан Макарович задумался. Думал он старательно, морщил лоб и шевелил губами, как будто читая про себя текст, возникающий где-то в хитросплетении нейронов головного мозга.

– Слухи разные бывают. Но вообще, говорят, «контрабасы» в городе притихли. С одной стороны, понятно: расстрелянный пограничный катер – это не баран чихнул. Погранцы теперь церемониться не будут. Чуть неподчинение – и все, получай стрельбу на поражение. А с другой стороны, ощущение, что им кто-то вежливо намекнул: не светитесь вы, ребята!

– Источники слухов? – спросил Протасов.

– Мужики судачат, – ответил Иванов, мгновенно помрачнев. Видимо, ему очень не хотелось говорить, какие именно мужики рассказывают эти истории.

Впрочем, майор и не собирался проявлять в эту сторону любопытства. Даже если Степан Макарович все ему расскажет, откуда у следствия сейчас ресурсы на беготню и уточнение слухов. Если бы не взрывы, то, конечно, Протасов бы надавил. А так – ему нужна конкретная информация, и, значит, Степан Макарович пока что может быть спокоен за анонимность