Месть сэра Левина. Похищение грудного ребёнка - Василий Вячеславович Боярков

базируется основная наша флотилия, плюс личное моё руководство… – он на мгновенье засомневался, но тут же сделался более чем уверенным: – Нет! Туда они пойти не рискнут. Помня их прошлогодние методы, хитро выделанные пираты попытаются прорваться по двум направлениям: либо по ровной сухой земле, с центра острова, либо вна́глую, по основному пути. Тем более что оба подхода им отлично знакомы и использовались при прошлой баталии.

– Но тем ведь мисс Доджер и славятся, – указал сомнительный лейтенант на всем известную истину, – что ещё ни разу не повторялась. Сэр, вспомните: каждая её вылазка осуществляется по новым сценариям.

– Что правда, то правда, – заносчивый сноб как будто бы согласился; он снова неторопливо пошёл. – Вот только теперь имеется небольшая разница. Какая? Удачливой пиратке придётся действовать лишь строго по нашему плану; она будет вынуждена – ей не останется ничего иного.

– Как мы поступим дальше? – добросовестный служака интересовался вовсе не потому, что хотел прознать про все существенные детали (самонадеянные приказания пришлось бы исполнить при всех обстоятельствах), а лишь потому, что желал потешить командорские, излишне завышенные амбиции. – В заливе ведь бу́-удут стоять имперские корабли?

– Разумеется! – от неожиданности мистер Левин даже слегка «прихрюкнул»; он поразился тупому вопросу. – Мы позволим пиратскому судну беспрепятственно подойти, а после откроем огонь из пушек, как корабельных, так и форто́вых. Получается, мы станем его «поливать» и спереди, из форта Нью-Лондон, и с боков, с двух до отказа вооружённых фрегатов, и сзади, с парочки каменных башен, установленных для чего-то подобного. Натиск будет столь яростным, что мерзким ублюдкам не останется, в сущности, ничего другого, как либо скорее сдаться, либо, бесславным, всем вместе пойти на дно. Мисс Доджер мы, конечно же, выловим, да и казним впоследствии прилюдно, как и старого разбойника Джека Колипо.

– Сэр, – на сей раз неутомимый лейтенант зада́лся вполне резонным вопросом, – что если её на «Кровавой Мэри» вдруг не окажется? Ну, что если она пустит пиратскую посудину как ловкий манёвр, отвлекающий от основного события, а сама совершит отчаянную вылазку с непрочно защищённого берега – что мы предпримем тогда?

– И это я тоже учёл, – лорд Скраймджер расплылся в самодовольной улыбке (что являлось чудовищной редкостью). – Кстати, так произойдёт скорее всего. Поэтому мы и потопим разбойничье судно без малого сожаления. Что касается баталии сухопутной? У нас есть два отдельных отряда, спрятанные, как известно! – самовлюблённый сноб воздел перст указательный к небу. – В том, дальнем, окончании острова да ровно посередине. Один из них – кто обнаружит пиратское наступление первым – завяжет отвлекающий бой, пошлёт к нам гонца и удержит ситуацию под личным контролем. Как долго? До прибытия основных, отлично укомплектованных, сил. Выход в море мы перекроем свободными кораблями. Всё! Моя ловкая ловушка успешно захлопнулась. Как тебе придуманный план?

– Замечательно, сэр! – даже если б ему не понравилось, О́ливер (по понятным причинам) не стал бы ничего отвергать; он всё равно бы со всем согласился.

Глава XI. Необитаемый остров

Тем временем где-то в середине Карибского моря…

Едва словесный сговор двоих пиратов (бывалого и молодого) посчитался как состоявшийся, Кровавый Бобби Уойн перебазировался на «Чёрную миледи», подвластный фрегат, и лично расправился со всеми испанскими пленниками. Мёртвые тела распорядился поски́дывать в забортную воду. Далее, когда живых свидетелей не осталось, он отобрал себе шестерых наиболее молчаливых носильщиков: одного – немого по жизни, одного – с отрезанным языком, четверых – ни с кем ещё не сдружившихся молодых новобранцев. Им (под чутким его руководством, конечно) предложи́лось перетаскивать экспроприированное имущество, передвигаясь по обносимому кораблю, остальным, оставшимся на пиратской посудине, соответственно, принимать да складывать золотые запасы в свободные трюмы. Работа нелёгкая, но дюже приятная враз закипела.

Когда, на сметливый глаз отпетого негодяя, десятая часть отделилась, а далее разместилась на «Чёрной миледи», Роберт распорядился:

– Вы, все вшестером, готовьтесь к дальнему плаванию, занимайте пустые каюты и всюду осваивайтесь. Я ненадолго вернусь на личный корабль, – невзирая на то что судно являлось британским и далось ему во временное владение, Уойн никак по-другому о нём и не думал, и его не расценивал, – отдам кое-какие распоряжения – и лётом назад.

Только-только засвидетельствовав всю безбашенность его злодейской натуры, согласные разбойники уверенно покивали. Оно и понятно, никому не хотелось испытывать на собственной шкуре неуёмную ярость Кровавого Бобби. Разношёрстные, одетые кто во что был горазд, они остались одни. Четверо выглядели молодо – от двадцати до двадцати пяти лет; один, что от рождения глухонемой, – тридцатишестилетним; с отрезанным языком достиг тридцати. Последнего звали Тейлор Сарански; полноватое телосложение выдавало любителя и вкусно и много поесть; карие глаза передавали непроходимую тупость; невысокий росток делал похожим на круглого колобка; чёрные волосы спускались к ничем не прикрытым плечам. Глухого все знали под псевдонимом «Немой»; изрядно завышенный рост позволял его сравнивать с пожарно-башенной каланчой; голубые глаза и рыжие волосы выдавали истинного шотландца. Молодцеватые парни откликались на Джонатан (он же Джо, чуть выше всех остальных), Уолли (наиболее низкорослый), О’Генри и Смит (оба они приблизительно одинаковые); фигуры у них худощавые, лица продолговатые, глаза (по счёту) серые, голубоватые, чёрные да зелёные, волосы длинные, витые и тёмные (за исключением коротышки – у того белокурые). Оставшись без грозного руководства, они приступили к привычной работе – пустились готовиться к неблизкому переходу.

Кровожадный капитан тем временем вернулся на личное, подвластное судно. Он сразу же собрал всю вверенную команду. Приступил к подробному объяснению. Ему страсть как не хотелось, чтобы (хоть у кого-нибудь!) зародились нехорошие подозрения, поэтому порыв его, поспешный, выглядел оправданным, всецело понятным.

– Итак, мои славные дру́ги, – прирождённый оратор, он начал с помпезного восхваления, – сегодня мы вступили в неравную битву и одержали заслуженную победу. В результате успешной баталии мы захватили второе судно, битком-набитое награбленным золотом; его, всё без остатка, – привиралось им специально (по причинам, озвученным чуть раньше Бродяге) – мы забрали себе.

– Ха-ха! – по рядам пронёсся злорадный смешок.

Уойн поднял повыше правую руку – он призывал к повышенному вниманию. Довольные ржа́ки мгновенно замолкли. Заинтригованные пираты, все разом, обратились во слух.

– С другой стороны… – он взял короткую паузу, чтобы нагнать побольше и тайной, и грязной интриги; через пару минуток продолжил снова: – Все из нас знают, что существует некий каперский договор, подписанный с английским лордом, мистером Левиным. Согласно его грабительских правил, половину всего реквизированного, – применился им ходовой, классический термин, – мы обязаны отдавать «британской короне». Как по-вашему – оно справедливо?

– Не-е-ет, не-е-ет, – загалдели тупоголовые идиоты, которые так ничего пока и не поняли (что их пытаются надуть