Месть сэра Левина. Похищение грудного ребёнка - Василий Вячеславович Боярков

Ей пришлось замолчать, поскольку они приблизились к главному английскому галеону и поскольку пришла пора заниматься основными мероприятиями. Они разделились: пронырливый юнга отправился вместе с уставшей командой на лёгонькую прогулку; «переоблачённая» девушка к грозному, если и не зловещему капитан-командору.

***

Пока Лера вводила лейтенанта Рубинса в наивное заблуждение, пока она глупо не прокололась и пока впоследствии отчаянно билась, добросовестный соглядатай, слегка послонявшись, отправился к губернаторским покоям, к загородному роскошному дому. Ему повезло. Бертран как раз проходил мимо высоченных железных ворот, когда в них въезжала хозяйская коляска-карета. Хотя воро́тины являлись двустворчатыми, сплошными и кованными, но в приоткрытое отверстие хорошо различалось, что по домовой территории прогуливается кормилица Сьюзи, отлично Бертрану знакомая. Она выгуливала двух малышей. Но! Была она отнюдь не одна. Её постоянно сопровождала дородная женщина, больше похожая на мужчину, точнее на грубого солдата-мужлана. Она не отличалась высоким ростом, однако явно что обладала немыслимой силой. «С такой свяжись, и враз останешься увечным калекой», – почему-то посыльному лазутчику подумалось именно так. Он продолжил разглядывать дальше и выделил следующие телесные признаки: квадратную голову; рыжие плешивые волосы; карие злые глаза; горбатый нос, схожий с орлиным; «железные» скулы, передававшие твёрдый характер; мясистые губы, вечно надутые, словно обиженные; широкие плечи, говорившие о невиданной, вовсе не женской, силище; могучее, точно мужское, туловище; кривые, как у наездника, ноги. Верхнее красно-белое одеяние соответствовало форменному обмундированию английских гвардейцев. «Мэри Энн…» – прошептал озадаченный юнга, вспоминая о страшной легенде. «Интересно, чем звероподобная женщина занимается… здесь? – дал он наиболее правильное сравнение, представив её хотя и невзрослой, но изрядно подросшей медведицей. – Наверное, старой ведьме поручили безотлучную охрану маленьких пленников, – подумал сообразительный разгильдяй о Миле и Джоне, – а заодно и милашки Сьюзи, – не осталась без мальчишечьего внимания и бывшая куртизанка Сьюзен Мак-Лейн, – надо мчаться скорее к мисс Доджер и поподробнее ей всё рассказать».

Так он и поступил. Что смышлёный пройдоха помнил – это как бесподобная капитанша пересела в гребную лодку и поспешно переместилась на флагманский галеон, самый из всех большой, со странноватым названием «Отпускатель грехов». Понятно, подняться на значимый борт – на это осторожный парнишка ни за что б не пошёл; но покрутиться где-то поблизости – это он сделал бы обязательно.

Однако, как уже известно, поступить ему пришлось совсем по-иному. Когда Бертран приблизился к удобной, отовсюду закрытой, бухте, то, шляясь без дела, вдруг вышел на загородную дорогу, ведшую в сторону форта Нью-Лондон. Там кипели настоящие страсти. Если быть проще, шёл ожесточённый, едва ли не яростный поединок. Причём! Сражалась его любимая капитанша. Не привлекая дополнительного внимания, ненужного интереса, сообразительный подросток юркнул в густые кустистые заросли, подобрался гораздо ближе, прицелился из личного пистолета (предметы такого типа считались едва ли не частью обычного обихода и имелись у каждого представителя той страшной эпохи) – и-и… выстрелил во вторую, лейтенанта Рубинса, лошадь.

– Бежим! – прикрикнула белокурая мисс, помогла изобретательному спутнику усесться сзади себя и бешено поскакала. – Потом всё расскажешь! – распоряжалась она уже на быстром скаку.

Глава XIV. Оправдательные объяснения

Как только к лейтенанту Рубинсу вернулось сознание (а пролежал он в полном беспамятстве аж сорок минут), он, видя, что раненый гнедой навряд ли куда поскачет, вернулся к форту Нью-Лондон. Превозмогая головную боль (ударился он не слабо), расторопный служака оседлал себе нового скакуна и помчался к губернаторскому дому, где находился с личным визитом сэр Левин. Городок не являлся сильно большим, точнее, считался маленьким, поэтому неудачливый вояка затратил на преодоление двух километров чуть более трёх минут. Хотя городские улицы не выглядели идеально прямыми (а кое-где и вообще существовали дворовые тупики) О́ливер, применив сорокакилометровый аллюр, добрался сравнительно быстро. В любом случае его затяжное беспамятство подарило сбегавшим пиратам дополнительные сорок и три минуты.

Мистер Скраймджер находился в гостиной комнате и за чашечкой индийского чая обсуждал с бермудским губернатором план будущего сражения; он почему-то решил, что тот непременно обязан быть в курсе. Правда, с другой стороны, его стремление всецело оправданно: могла потребоваться срочная людская эвакуация. Однако сэр Чарльз полагал, что до неё не дойдёт. В первую очередь он надеялся, что рассерженная мамаша явится всего на единственном корабле (по сложившийся традиции все захваченные суда она предпочитала топить) и что справиться с ней двумя галеонами, пятью фрегатами, парочкой быстроходных бригов будет совсем несложно. Он думал: «Пусть даже она применит горючую смесь, ей посчастливится спалить один, ну два корабля, а более никто не позволит. Да и то, вначале к ним надо приблизится, а беспрерывный огонь из пушек ей помешает, и притом основательно».

При упоминании «горючей смеси», стоит растолковать немного подробнее. Поскольку Лера являлась «попаданкой» из будущего, постольку она сумела добыть кустарный бензин и смешать его с современным ромом. Получилось что-то навро́де «Коктейля для Молотова». В 1740 году его назвали «Напитком для мистера Левина».

Итак, высокородный лорд наслаждался горячим чаем, когда ему доложили о срочном посещении лейтенанта Рубинса. Капитан-командор даже слегка опешил: «Неужели уже началось? Тогда почему так тихо. Или нет? Может, её поймали? Ну как-нибудь так, случайно». В любом случае он не стал затягивать с необходимыми разъяснениями и поспешил скорее на выход. Разговор представлялся секретным, а значит, требовалось соблюсти обязательные, формально традиционные, процедуры. Быстрым шагом уполномоченный представитель «королевской короны» проследовал сквозь губернаторские покои.

Неудачливый ратник дожидался его у входной двустворчатой дверцы; он вышагивал с места на место, злобно водил желваками, машинально теребил измятую треуголку. Становилось очевидно, что случилось нечто из ряда вон выходящее. Если не более страшное.

– Докладывайте! – не изменяя долголетней привычке, английский ставленник старался казаться невозмутимым; для пущей предосторожности он вышел на улицу.

Незадачливый помощник последовал строго за ним. Они остановились между кованными воротами да входными дверьми. Рубинс приступил к подробному пересказу.

– Она здесь была, – естественно, он говорил об обнаглевшей пиратке.

– Кто?! – не понял вначале сэр Левин.

– Мисс Доджер, – разорённому дворянчику не хватило храбрости посмотреть главнокомандующему прямо в глаза; он смущённо насупился и признался в очередном поражении: – И снова мы с ней бились, как в прошлом году.

– Кто победил? – высокомерной напыщенности не виделось никакого предела; мистер Скра́ймджер говорил, как будто резал по сердцу. – Неужели слабосильная дамочка?! Вам нужно, О́ливер, много тренироваться. Который раз она оказывается практически пойманной и который раз вы вновь её упускаете.

– Она не бьётся одна, – униженный повествователь едва ли не плакал, – как и всегда, мисс Доджер тайком подстраховывают. Вот и сейчас, как только у меня появилась возможность с ней справиться, а