Человек в прицеле - Александр Александрович Тамоников

уже продали, еще года два назад. А для тебя у меня одна красивая вещица есть — итальянское клеймо. Про то, что это прошлый век, утверждать не стану, сам погляди, Адвокат. Но по мне, это не подделка.

И Коган поставил на стол тяжелую скульптуру Венеры Милосской, уменьшенную копию известной античной работы. Адвокат достал из кармана лупу и стал рассматривать скульптуру, потом положил ее на стол и принялся читать, что написано на основании постамента.

— Буквы вроде греческие, — тихо проговорил он. — А что за лавровая ветвь рядом с надписью?

— А черт ее знает, — пожал плечами Коган. — Слышал, что известный французский мореплаватель Жюль Дюрвиль, который увидел скульптуру одним из первых, описывал ее в своих мемуарах, и у Венеры были руки. Левая, поднятая вверх, держала яблоко, а правая придерживала складки ниспадающей ткани. Может, и соврал француз, но есть эскиз, который он привез французскому послу в Турции. На рисунке якобы у Венеры обе руки, а вот привезли статую покупателю уже без рук. Говорят, Дюрвиль придумал приключенческую историю, достойную пера Жюля Верна. И якобы он же заказал в Греции уменьшенную копию богини. А сюда она попала из Франции к русскому царю, и во время войны 1812 года французы ее похитили и пытались вывезти во Францию. Но закончилось все, как закончилось, а скульптура осталась под Москвой в деревушке, где я ее и нашел.

Коган не врал, он просто дополнял историю, половину которой знали искусствоведы, и тянул время, отвлекая занятной историей своего делового партнера.

Адвокат разглядывал скульптуру и кивал головой.

— А гипс действительно не наш, — проговорил он, не отрываясь от лупы и проводя по поверхности скульптуры пальцами. — И обработка чистая, почти полировка.

Громкий голос раздался снаружи, как раз с той стороны, где осталась машина с угрюмым водителем. Коган решил, что в этой ситуации ему лучше первому проявить тревогу. Адвокат замер со скульптурой в руках, прислушиваясь к звукам. И тут же раздался громкий голос майора Кондратьева:

— Стой, бросай оружие! Уголовный розыск!

— Эх вы! — грозно рявкнул Коган, вскакивая на ноги. — Прошляпили, конспираторы!

И в ответ на его слова ударили пистолетные выстрелы: один, второй, потом сразу два подряд. Адвокат вскочил на ноги, выхватил из-под пальто пистолет и процедил сквозь зубы:

— Молчи, дурак! Все предусмотрено. За мной!

Он бросился в угол подвала, отодвинул какой-то лист железа, заваленный для вида мусором, и Коган увидел довольно приличный лаз, по которому можно было пройти на корточках. Кажется, этот человек многое умудрялся предусматривать, поэтому еще и не попался контрразведке, подумал Борис и смело вошел в лаз за своим спутником. Они пробирались в темноте всего несколько минут, и все это время снаружи слышалась пистолетная стрельба. Адвокат пожертвовал своим водителем, и сейчас каждый спасался как мог.

— Тихо, — услышал Коган шепот в темноте. После минуты молчания Адвокат стал сдвигать какие-то доски наверху, и в глаза сразу ударил солнечный свет. — Выбираемся, и вниз по склону к реке, — снова шепотом сказал он. — Потом по берегу к железной дороге. Пошли!

Пока Адвокат выбирался наверх и откатывался в сторону по снегу, чтобы не привлечь внимания милиционеров, Коган с довольным видом улыбался. Они правильно рассчитали возможный маршрут движения агентов. Тоже выбравшись наверх, Борис осмотрелся, лежа рядом с Адвокатом, а потом тот показал вниз. Они скатились по снегу и, пригибаясь, побежали к деревьям. Никто не кричал и не приказывал остановиться, никто не стрелял в них. У деревьев оба отдышались, и Адвокат побежал дальше. У самой дороги, которая вилась между леском и рекой, он снова остановился. На дороге стояла машина, а возле нее прохаживался милиционер, постукивая по скатам ногой. Судя по всему, на этой машине приехала одна из групп уголовного розыска.

— Пошли, смелее! — процедил сквозь зубы Адвокат, и они выбежали из-за деревьев.

Милиционер, как и положено, увидел незнакомцев первым. Он закричал что-то невнятное и бросился в сторону от машины. Коган выстрелил первым, и милиционер остановился, картинно вскинул руки и рухнул с невысокого бережка вниз, к самой воде. Адвокат чертыхнулся и, подбежав к машине, показал на замок зажигания, где торчал ключ.

— Быстро садись!

Машина завелась сразу и полетела вдоль леса. Когда она исчезла за поворотом, «убитый» милиционер выбрался на дорогу, отряхивая шинель, и помахал кому-то рукой. Из леса тут же вы выскочили Шелестов и Буторин, переодетые в милицейские шинели.

— Ты как? — спросил Шелестов «милиционера».

— Нормально! — ответил тот. — Как и планировали. А красиво я упал!

Машина неслась по заснеженному проселку, едва накатанному колесами всего нескольких машин. «Эмку» часто заносило, но Адвокат оказался умелым водителем. Дважды машина проезжала вдалеке от деревушек, когда наконец впереди показались окраины Москвы.

— Смотри, — показал Коган рукой, — автобусная остановка. Давай бросим машину, а то она уже в розыске, и нас остановит первый же постовой орудовец.

Адвокат согласился сразу и без слов. Кажется, он и сам об этом думал последний час их бегства. И теперь такой удобный случай затеряться в большом городе. Машину загнали в небольшой овраг, а потом через лес, утопая по колено в снегу, дошли до автобусной остановки. Коган, идя за спиной своего спутника, быстро глянул на наручные часы. Эта остановка в их планах была учтена как участок запасного маршрута движения и находилась под наблюдением. Расписание автобусов он тоже знал заранее. И через пятнадцать минут они уже сидели в салоне автобуса и смотрели в окно, как приближается Москва. За спиной на соседнем сиденье молодая мамаша сюсюкалась с грудным ребенком, закутанным в два одеяла:

— Ничего, Сашенька, скоро будем дома. Там бабушка покушать нам приготовила, молочка тебе согреет.

Она еще что-то говорила, слегка открывая уголок одеяла, но Коган услышал две дежурные фразы, которые означали, что он под наблюдением и что их с Адвокатом ведут оперативники. Значит, все нормально!

— Надо переждать где-то, пересидеть, — проворчал Борис, когда они вышли к станции метро. — Сейчас наши физиономии и одежка у каждого постового в голове. Разбегаемся или как?

— А ты что, свалить решил? — Адвокат повернулся и, остановившись, пристально посмотрел в глаза Когану.

Этого вопроса тот и ждал. Операция не закончена, им нельзя разделяться, а то, что Адвокат заподозрил неладное, это даже хорошо. Сейчас его подозрения развеются. Борис удивленно посмотрел на него и спросил:

— А какие у тебя есть варианты и предложения? Своя шкура, знаешь, ближе всего. На мне милиционер, между прочим, висит. За такие вещи тут принято и к стенке ставить. Особо тяжкие обстоятельства, знаешь ли!

— Я предлагаю не разделяться, — немного успокоился