Человек в прицеле - Александр Александрович Тамоников

Он свернул на след незнакомца и побежал быстрее. Иногда скатывался с горок, где рельеф понижался, дважды находил места, где незнакомец падал. А ведь он не очень хорошо ходит на лыжах, с удовольствием подумал Михаил. И тут в голове мелькнула мысль: «А ведь это связник, он ведь ждал их. Связник и проводник! Значит, должна быть машина, но ее нет. И куда он так рванул на лыжах? Понял, что засада, что парашютистов ждали и всех задержали, и теперь уходит по запасному варианту?» Продолжая размышлять об этом, Сосновский все увеличивал скорость, разгоняясь на крутых спусках, чтобы сократить расстояние до беглеца.

Ах, черт, обернулся! Сосновский понял, что незнакомец наконец заметил преследование. Вооружен? Чем? Автомата при нем не видно, да и не должно быть, а вот пистолет вполне возможен, подумал Михаил. И когда незнакомец свернул вправо за небольшой бугор, он не пошел по его следу, а стал обходить бугор с другой стороны, надеясь, что удастся обогнать беглеца и преградить ему дорогу. Ну и не попасть под пулю, если тот решил устроить засаду — в лесу ночью ничего этому не мешает. Хотя скоро начнет светать.

И тут Сосновский снова увидел беглеца. Мужчина сбросил лыжи и уже садился за руль черной «эмки», стоявшей на заснеженной дороге. Выругавшись, Михаил побежал быстрее, оттолкнулся лыжными палками и стал съезжать к дороге, решая на ходу, что лучше сделать: поспешить или все же стрелять. В итоге решил поспешить, но когда съехал на дорогу, машина уже была далеко, чтобы пытаться в нее стрелять из пистолета.

Пороть горячку не стоило. Тут Сосновский вспомнил карту местности, которую они всей группой изучали перед этой операцией. А ведь дорога делает большую петлю, вряд ли беглец куда-то свернет раньше. Все занесено снегом, а к шоссе ему ехать долго. «И я успею добежать туда на лыжах», — вдруг понял Михаил и снова оттолкнулся палками. Склон был крутым, приходилось лавировать между деревьями, но он успешно выдерживал этот сумасшедший слалом. Дважды падал, но обходилось без травм и столкновения с деревьями.

Небо посерело, чувствовалось, что вот-вот взойдет солнце. И кайма неба у самого горизонта стала светлее. Последний спуск — и он будет на дороге! И тут Сосновский увидел одинокую полуторку. Каким лешим ее занесло сюда в такое время, почему шофер съехал с дороги в сугроб? Мужчина, одетый в обычную фуфайку, деревянной лопатой подкапывал снег под задним колесом машины. Да какая разница, главное, что машина тут оказалась очень вовремя, и «эмке» придется ее объезжать, сбавив скорость до минимума. «Уж я тебе не дам тут проехать», — злорадно подумал Михаил, съезжая с горы и останавливаясь у машины.

— Что, приятель, зарылся? — жизнерадостно спросил он, понимая, что шофер смотрит на него с недоумением.

— Ты откуда тут взялся? — удивленно спросил шофер, вытирая пот рукавом ватника. — Заблудился, штоль?

— Меня тебе бог послал, — отшутился Сосновский, обходя машину и постукивая сапогом по задним скатам. — Да, засел ты крепко.

В воздухе висела морозная тишина, и Михаил подумал, что на таком расстоянии стрельба тут наверняка была слышна. А этот человек ни о чем не расспрашивает. Значит, он просто его боится? Может быть. А вот сам он боится, что мужчина сможет выбраться из снега и уедет слишком рано.

— Залезай, я толкну, — махнул рукой Михаил, решив, что подкапывать рыхлый снег под колесом уже будет достаточно.

Шофер полез в кабину за «кривым стартером», ручкой которого снаружи заводится мотор. Вставив ручку, чуть провернул ее, почувствовав, что поршни встали как надо, а потом рывком крутанул. Мотор послушно заработал на высоких оборотах, и шофер поспешил в кабину убирать рукоятку подсоса и уменьшать обороты. Кивнув Сосновскому, он уселся на сиденье, и начались качели: вперед-назад, вперед-назад. Шофер добросовестно пытался вытянуть машину из снега. Сосновский делал вид, что упирается в задний борт, помогает вытолкнуть машину. Ей не хватало всего одного усилия, и когда он увидел, что из-за поворота показалась «эмка», сразу подналег плечом, и полуторка выбралась-таки на дорогу.

А вот теперь разъехаться будет трудно, усмехнулся про себя Михаил и подошел к кабине. Водитель открыл было рот, чтобы поблагодарить за помощь и явно добавить, что очень спешит, но Сосновский продолжал стоять, улыбаясь и не давая закрыть дверь, чем перекрыл половину дороги, правда, рискуя, что легковушка может ударить его бампером, сбросить с дороги и проскочить дальше. Примерно так оно и произошло. Шофер полуторки начал дергать дверь, пытаясь ее закрыть, и поворачивал голову назад, выглядывая из кабины. Сосновский, продолжая улыбаться с видом полного идиота, держал дверь, не давая ее закрыть. Он принялся расспрашивать, как далеко до железнодорожной станции, за сколько времени до нее можно дойти на лыжах и куда, собственно, едет шофер, не подбросит ли он его…

Вдруг раздался удар, и деревянная дверь полуторки разлетелась в щепки. Михаил успел только понять, что это легковушка ударила в дверь, вернее, в переднюю часть кузова. Наверное, и лобовое стекло пострадало.

И тут водитель полуторки неожиданно нанес сильный удар кулаком прямо в лицо Сосновскому, но он быстро увернулся от удара, перехватил руку противника, и тот вывалился из кабины на снег. Терять время было нельзя, размышлять о поведении водителя тоже. Но когда тот, легко поднявшись на ноги, вытащил из-за голенища сапога финку, Сосновский больше не сомневался. Выхватив пистолет, он просто выстрелил шоферу в ногу повыше колена, а когда тот закричал и упал на снег, зажимая рану, ударом ноги выбил из его руки финку, подхватил ее и, бросив на пол кабины, сказал:

— Я — майор госбезопасности. Хочешь жить — лежи здесь, я пришлю помощь.

Рванув с места полуторку, Сосновский двинулся вслед за легковушкой. Вот вам и вторая машина, подумал он. Сюда и должны были выйти парашютисты с контейнерами. А этот на «эмке» вывел бы их куда надо. И, скорее всего, ехать им далеко не пришлось бы, наверняка где-то в ближайшем населенном пункте у них лежка. Там бы и пересидели облавы и оттуда с документами постепенно перебрались бы в Москву. Если раненый с хорошей подготовкой, то ничего страшного, перетянет рану, и все. Сейчас главное — не упустить его, потому что он пока единственный, кто может привести к Фениксу.

С разгона Сосновский выскочил на шоссе. Машину занесло, и он едва не опрокинулся в кювет, но успел удержать полуторку и погнал ее дальше. Он не видел «эмки»,