След у таежной реки - Александр Александрович Тамоников

записывал, но уже догадывался, что произошло. Пропуск Великанова понадобился, чтобы явиться с этими полезными «корочками» на железную дорогу и запросить… скажем, партию кабелей, которую-де только что доставили. На «железке» ни о каких грузах для ЛТУС не слыхали. Они показывают лже-Великанову (то есть Филину) копии накладных на последние поставки для узла связи и объясняют, что новые кабели не поступали. Ошибочка вышла. Филин извиняется и раскланивается, перед уходом незаметно похитив несколько старых накладных для изготовления фальшивок. С этими фальшивками отряд диверсантов потом свободно едет на грузовике по стране. На блокпостах шпионов беспрепятственно пропускают: документы лже-Великанова в порядке, накладные вроде тоже в порядке. Пятеро агентов спокойно доезжают до Хабаровска, приезжают на ЛТУС, входят на проходную, ни у кого не вызвав подозрений.

Рябцев преисполнился гордости. Он распутал дело, точь-в-точь как это удавалось капитану. Спустя час сержант докладывал о своем открытии на общем собрании опергруппы.

— …В хранилище кинотеатра нашлись старые афиши. «Свинарку» крутили ровно две недели, с двадцать третьего августа по шестое сентября. Великанов исчез третьего сентября, четвертого сентября Дамбарова подала заявление в милицию…

— Превосходно справился, сержант Рябцев! — похвалил Назаров, сверкая глазами. — То, что ты обнаружил, полностью совпадает с данными из Москвы. Без вас, друзья-товарищи, я навел справки кое у кого в школе Главного управления. И, представьте себе, выяснил, что похожий метод уже всплывал в связи с разоблачением агента абвера. Присвоение личности, разведка, диверсия плюс помощь «крота». Поздравляю, мы с вами выходим с болотных троп на широкую автомагистраль. Время совершать ошибки прошло.

Команда оживилась, повеселела.

— Кстати, Тягунов упоминал, что Филин мог проходить обучение в Германии. Это объясняет, как методика абвера была перенесена в Харбин, — напомнил присутствовавший на том допросе Рябцев. — А что Филин, то есть Кузьмин? Вы его допросили?

— Упрямый черт. Показаний не дает, протокол допроса не подписывает. А еще отрицает, что является Филином, и полагаю, он не лжет. Настоящий Филин давно у нас в руках.

— Тягунов? Но как?.. — накинулись с вопросами ребята.

— Догадаться легко. Бабка моя покойная жива была, одну библейскую фразу повторяла по адресу людей, которые делают пакости, а потом норовят свалить вину на других: «От когтей познается лев». Как ни пытайся скрыть свою хищную натуру, она себя проявит. Никуда когти не денешь. Про нашего Тигра можно сказать в точности то же самое. Столько успешных побегов, тройная легенда — и пытается состроить из себя скромного заводского сторожа, которого-де хорошо обучил некий таинственный Филин. А побег из уборной? Сделал вид, что сбежал через чердак, тогда как сам схоронился под умывальником. Потом та же история на станции. Никому ничего не напоминает?

— Побег в Хабаровске, когда Филин прятался в бочке! — озарило Тимофеева. — Как ты и говорил, каждый человек остается верен себе, своим привычкам.

Николай Иванович радовался тем маленьким, но весомым открытиям, которые совершала его команда.

— Есть и еще кое-что, — продолжил он, — а именно — отпечатки пальцев на фляжке. Ох, не зря мне захотелось ее проверить. Цель я ставил другую, врать не буду. Намеревался удостовериться, что останки из тайги принадлежат Зайцеву. Совестно мне было перед Татьяной Федоровной, потому что помочь ей ничем не могли. Но в расследовании дактилоскопия никогда не лишняя, она всегда сообщает массу полезного… Тимофеев, доложи!

— На фляжке найдены четыре набора отпечатков. Один набор принадлежит Зайцеву, убитому владельцу. Тут ты не ошибся.

— Угадай, кому принадлежат остальные.

Тимофеев задумался.

— Та-ак, — протянул он, — второй Тягунову. Третий тебе. Я помню, ты прикасался ко многим вещам. Четвертый кому?

— Рябцеву, — подсказал капитан, — поскольку он работал с вещами Тягунова при задержании в Лесозаводске.

Рябцев закивал, а Назаров продолжил нить рассуждений:

— И о чем тебе это говорит?

— Должны быть отпечатки Филина, — сказал старший лейтенант. — Но может, они стерлись или смылись? Например, когда Тягунов заливал фляжку водой, разве не так?

— Тогда бы смылись и отпечатки пальцев Зайцева. Нет, фляжку не мыли и не протирали. Получается, что Тягунов — это Филин…

— И убийца! — завопил Тимофеев, пораженный собственным выводом. — Он убил Ивана Зайцева и забрал его вещи!!!

Разговор шел об отвратительном, циничном преступлении, однако Назарова так развеселил эмоциональный взрыв Михаила, что капитан беззвучно рассмеялся, не в силах оставаться серьезным.

— Не ори ты так! — переводя дыхание, добродушно сказал Николай Иванович. — Вот видите, как важно стремление к справедливости. Я всего лишь хотел поступить по совести с гражданкой Зайцевой, хотел вернуть сына матери, пусть даже мертвого. Кто-то сказал бы, что я время впустую трачу, что такими вещами милиция должна заниматься, а контрразведка решает задачи «великой важности». А вот и нетушки! На поверку вышло, что отпечатки пальцев вывели нас на опытнейшего, матерого шпиона, безжалостного убийцу… Оружие сержант Петраков нашел.

— Так точно! — подтвердил Валентин. — Браунинг.

— Хотя Тягунов отрицал его существование и спрятал отдельно от других вещей, стараясь доказать, что не является Филином и не стрелял на Пионерской в нашего Тимофеева.

— Надо прижать его как следует и дознаться, кто помогал в убийстве Зайцева, — сурово сказал Петраков. — Сам Тягунов той местности не знает. Вряд ли он раньше бывал на Ал-чане.

— Мы уже общались с тем, кто там бывал тысячу раз и кому долина Бикина с притоками знакома как свои пять пальцев.

— Горняк… — выдохнул Тимофеев.

Слишком много информации для парней. Назаров и сам с нею едва справлялся. Нечто подобное случается, когда в изобилии накопленные факты вдруг встают на положенные места, точно фигуры на шахматной доске. В голове воцаряется долгожданный порядок. Теперь законную клетку в расследовании СМЕРШа занял радист Кучеренко.

2

С фронтов шли радующие сводки. Заканчивалась битва на Курской дуге. Противник, убедивший сам себя, будто русские умеют наступать и одерживать победы лишь зимой, при поддержке «генерала Мороза», сполна испытал глубину своих заблуждений. Бои еще ведутся, но американский президент уже отправил Верховному специальное послание, в котором написал, что «Советский Союз может справедливо гордиться своими героическими победами». Для Назарова разгром вермахта под Курском означал, что со стороны самураев повторной попытки покушения на М. А. Пуркаева не предвидится. Азиатский тигр упустил свой шанс убить жертву и возвращается в логово, надеясь удержать за собой Маньчжурию и Корею.

Провал японской операции не означал, что СМЕРШ может закрыть дело. Требовалось ответить на массу вопросов, главные из них: кто же «крот» и как на него выйти? Кузьмин держит язык за зубами. Тягунов разговорился, но такого не скажет, если и знает. Кучеренко скажет что угодно, но знает ли он? Вряд ли. Личность «крота» может знать только главное лицо операции. Радисту раскрывать такую информацию не станут. С другой стороны,