Современный зарубежный детектив-10. Компиляция. Книги 1-18 - Дэн Браун

– Нормально. Как раз говорил Ханне, что, услышав новости, вспоминал вас обоих.

– Да-а. Я, конечно… Все это непросто, – произносит Уилл, неловко пожимая плечами. Он встречается взглядом с Ханной. Ему прекрасно известно, что она не любит разговаривать на эту тему, да еще в общественных местах. Оба живут в постоянном страхе, что кто-нибудь наклонится и, тронув за плечо, скажет: «Прошу прощения. Я тут невольно подслушал, что вы…»

Хью, очевидно заметив их смущение, выпрямляется и хлопает Уилла по плечу со словами:

– Ладно, не буду вас задерживать. Но давайте хотя бы выпьем вместе. Мы давно не виделись.

– Давно, – соглашается Уилл. – Я не видел тебя с окончания сезона крикета, и, кажется, мы не сидели втроем с самого… Боже, с самого июня?

Именно тогда они узнали о ребенке. Ханна перестала принимать приглашения на посиделки в пабах, не желая всем подряд объявлять новость, и ей становилось все труднее придумывать отговорки, объясняющие ее постоянную усталость и отказ от выпивки. Но сейчас другое дело. Теперь все видят ее живот. К тому же Хью был первым, кому Уилл позвонил после УЗИ в конце первого триместра.

– Надо устроить поздний завтрак, – предлагает Хью, застегивая пальто. – Не будем надолго откладывать. Пользуйтесь свободой, пока она у вас есть.

Хью смеется, Уилл и Ханна вторят, словно эхо.

– Береги себя, Хью, – искренне говорит Ханна. Хью действительно ей нравится, ведь ему тоже трудно. Он также побывал на месте преступления в тот вечер. Ему не пришлось пережить то, что пережила Ханна, Эйприл не была его близкой подругой, но и он был вынужден таскаться по судам, давать показания о том, как и когда они обнаружили тело Эйприл и долго ли он делал ей искусственное дыхание. К тому же у Ханны есть Уилл и наоборот. У Хью же никого нет, он живет холостяком и, насколько известно Ханне, даже не имеет постоянной подружки, хотя сегодня вечером, вероятно, с кем-то встречался. Он не похож на Уилла, тот общителен и находит общий язык с кем угодно. Хью обаятелен, кроток и учтив, однако у него есть внутренний барьер, за который нелегко проникнуть. В этом отношении он больше похож на Ханну. Возможно, именно поэтому он последовал за Уиллом в Эдинбург и все эти годы поддерживал контакты с Эмили. Как и Ханна, Хью с трудом заводит друзей и поэтому старается их не терять.

Хью сует зонтик под мышку и пропадает в темноте дождливого Эдинбурга, повсюду мигают разноцветные огоньки. Свет ламп отражается от крутых ступеней, мощеные аллеи медового оттенка намокли и стали темно-бурыми.

Силуэт Хью, мелькнув в свете уличного фонаря, исчезает.

До

Когда за Эйприл закрылась дверь квартиры напротив, Ханну охватила беспричинная злость. Мало того, что подруга красивая, у нее модные шмотки, деньги, что она делит с Ханной квартиру, что она…

…спит с Уиллом – вот что реально хотела добавить Ханна, но не позволила себе додумать мысль до конца.

Всего этого мало – Эйприл еще обязательно надо влезать в любое дело, начатое Ханной?

На минуту Ханне захотелось вернуться в свою комнату, стереть макияж и бросить туфли на свалку вещей в спальне Эйприл. Однако такой поступок – глупость в чистом виде. Доктор Майерс ждал ее, а не Эйприл. И она обещала прийти. Было бы бестактно не явиться, – все равно, что купить билет и выскочить из вагона назло кондуктору.

Ханна сосчитала в уме до десяти, после чего робко пересекла лестничную площадку и постучала в дверь доктора Майерса.

– Привет! – Ей открыла высокая гибкая брюнетка с длинными волосами. Она окинула Ханну взглядом с видом легкого превосходства. До Ханны донесся смех и шум веселой болтовни. – Чем могу помочь?

– Привет, – немного нервничая, ответила Ханна. – Меня зовут Ханна. Доктор Майерс пригласил меня на вечеринку.

– Ханна Джонс! – послышался знакомый голос из-за спины девушки. Доктор Майерс приобнял брюнетку за плечи – это движение можно было принять как за попытку осторожно отодвинуть девушку от двери и впустить Ханну, так и за демонстрацию того, кто в доме хозяин. Доктор Майерс был одет в бархатный пиджак винного цвета и белый шелковый галстук-шарф – тот самый, что был на нем на первом практическом занятии.

– Добро пожаловать! Заходите, чувствуйте себя в моей скромной обители как дома. Возьмите бокал шампанского.

Высокая девушка отступила в сторону, и доктор Майерс проводил Ханну в битком набитую студентами гостиную, обшитую деревянными панелями. Осмотревшись, Ханна мысленно отметила, что здесь преобладают студентки: соотношение гостей женского и мужского пола было не меньше пяти к одному. Удивляться не приходилось – доктор Майерс преподавал английскую литературу, предмет, который всегда больше привлекал девушек.

В камине потрескивали горящие дрова, рядом стоял маленький столик с пустыми бокалами на подносе. Доктор Майерс взял высокий бокал и наполнил его из принесенной Эйприл бутылки.

– Ханна, позвольте мне представить вас моим любимым студентам, – церемонно произнес доктор Майерс, обводя группу широким жестом. – Это Клара Хэзклифф-Вайн, корифей студенческого профсоюза.

Он указал на невысокую девушку с лицом, как у эльфа, примостившуюся на стуле у окна. Услышав свое имя, та обернулась, коротко кивнула и продолжила беседу.

– Орион Уильямс, блестящий ум, третий курс.

Преподаватель указал на высокого черноволосого парня у камина. Тот с робкой улыбкой неловко поклонился Ханне.

– Рубие Райе, яркая звезда в группе практических занятий второго курса. – Доктор Майерс с наигранной торжественностью поклонился брюнетке, открывшей дверь Ханне. – И… одна из моих последних протеже… э-э… блестящая Эйприл Кларк-Кливден.

Доктор Майерс отступил в сторону, и Ханна увидела Эйприл, сидящую на подлокотнике вольтеровского кресла рядом с широкоплечим парнем в темно-синем блейзере.

– Внимание! – Хозяин вечеринки скользнул взглядом по гостиной и положил горячую и немного влажную ладонь на голое плечо Ханны. – Позвольте представить вам удивительно одаренную Ханну Джонс. Она в очередной раз напоминает нам, что многие лучшие умы Оксфорда начинали с государственной школы, воспитывались одним родителем и происходили из рабочей среды.

По комнате прокатилась волна одобрительных реплик. Вот, мол, какие мы прогрессивные. Для нас главное меритократия.

Ханна открыла было рот, но не нашлась, что сказать.

Она все еще пыталась подобрать нужные слова, как вдруг одна из студенток тронула доктора Майерса за плечо и что-то шепнула ему на ухо, заставив поморщиться.

– Ой, спасибо, Мадлен. Хорошо, что напомнила. Извините, Ханна, мне надо заняться канапе.

Слегка сжав напоследок ее плечо, доктор Майерс поспешил прочь.

– Я не знала, что ты такая смелая, – послышался насмешливый голос. Ханна обернулась и увидела, что