Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

Отдал ей. Вдали не было даже огней новых высоток на Пресненском.

Она прошла небольшое расстояние до заправки на шоссе Москва-Санкт-Петербург и закурила. Она была рада, что уже ночь. Если правительственные камеры её ещё не засняли, то вряд ли это произойдёт.

Она подошла к обочине и встала на грязный сугроб, и каждая проезжающая машина обрызгивала ей туфли свежей тающей снежной кашей. Она протянула руку, и всего через несколько минут один из огромных тягачей, двигавшихся на запад, с трудом остановился.

Она подбежала к нему и, держась за ручку, поднялась по ступенькам к пассажирской двери. Водитель открыл окно.

У него была густая щетина, большой живот, а в уголке рта торчала сигарета, на окурке которой все еще держался слой пепла в полтора дюйма.

«Куда вы направляетесь?» — спросил он.

«Тверь», — сказала она, имея в виду город примерно в ста милях к северо-западу.

Он жестом пригласил её сесть, и она села. Он предложил ей сигарету, и она взяла её. Он задал ей несколько вопросов, немного поболтал, поделился наблюдениями за погодой, но большую часть времени они ехали молча.

Он ничего не предпринимал, и это было ему на руку. Если бы он это сделал, она бы сломала ему запястье.

В Твери она вышла на другой заправке, съехала с главной трассы и поехала на юго-запад, в Ржев, унылый город на Волге, где Россия потеряла два миллиона человек в боях с немцами. Эта серия сражений вошла в историю как наступление «Мясорубка».

Её водитель был худее предыдущего, болтливее и курил те же сигареты. В темноте такси казалось, что он был немного увереннее в своих способностях соблазнителя, чем первый водитель.

«Ты хочешь сама себе дорогу?» — сказал он ей, когда они просидели вместе около пятнадцати минут.

«Смотри на дорогу, — сказала ему Татьяна. — Так будет безопаснее для нас обоих».

Он действительно снова посмотрел на дорогу, но его рука, действуя независимо, скользнула по разделявшей их центральной консоли и оказалась на коленях Татьяны.

Татьяна сидела неподвижно, глядя на его руку, словно на маленького, безобидного зверька. Затем она повернулась и посмотрела на водителя.

«Тебе повезло, что ты мне кого-то напоминаешь», — сказала она.

«О да?» — сказал он, проводя рукой по её бедру. «Кто это?»

«Американец. Я был с ним как раз перед началом этой поездки».

«Ты позволила ему переспать с тобой перед уходом?»

Татьяна подумала секунду, а потом сказала: «Я этого не делала».

«Что ж, — сказал водитель, — мы могли бы это исправить сейчас. Представь, что я — это он. Я не против».

«Это очень щедрое предложение», — сказала Татьяна, доставая что-то из пальто.

Водитель начал останавливать грузовик на обочине дороги, когда Татьяна вытащила пистолет «Браунинг», который ей дал Лэнс.

«А что, если ты продолжишь ехать, и мне не придется стрелять тебе в яйца?»

сказала она, взводя курок пистолета.

Водитель взглянул на неё и отдёрнул руку, словно она вдруг превратилась в змею. Больше они не разговаривали, и Татьяна заставила его свернуть с маршрута, чтобы он мог высадить её на вокзале в Ржеве.

Железнодорожная линия во Ржеве напрямую соединялась с Ригой, но Татьяна знала, что проще пересечь границу с Беларусью, чем пытаться напрямую попасть в Евросоюз. Безопасность на границе с ЕС ужесточалась многократно. Белорусские пункты пропуска оставались совершенно без внимания.

Она купила билет до Пустошки, примерно в двадцати милях от латвийской и белорусской границ. Ещё немного – и ей пришлось бы показать кондуктору паспорт.

Весь час до прибытия поезда она просидела на скамейке, потягивая водянистый кофе из кофемашины. Она старалась не смотреть на камеру над платформой, ни разу не посмотрев в её сторону. Почти весь час она была единственной на платформе и трижды подходила к кофемашине за новой чашкой.

К моменту прибытия поезда на земле под скамейкой лежала куча сигарет.

Поезд прибыл с востока, а позади него на небе появилась тонкая полоска рассвета.

Она села в вагон, и вагон был пуст. Она вытянула ноги на нескольких сиденьях и смотрела на проплывающие мимо пейзажи. К тому времени, как они прибыли на станцию Пустошка, уже клонился к вечеру.

В Пустошке она прошла от вокзала до центра города и остановилась в небольшой гостинице. Городок был провинциальным, пограничным форпостом, настолько далёким от центра власти, что на перекрёстках даже не было светофоров. Она прошла мимо милиции и почты, объехав и то, и другое.

Ее фотографию можно было отправить по факсу из Москвы любому из них, а в таком городе новички всегда привлекали внимание.

Она заплатила наличными в гостинице и пообедала в столовой. Это был большой каменный дом, в котором каминов было столько же, сколько и комнат, и после долгой дороги она была рада оказаться там. Было ещё несколько гостей, путников по шоссе Москва-Рига, и они отличались от путешественников из менее отдалённых мест. Эти люди не были анонимными. Казалось, они несли свои истории с собой. Среди них был старик в самодельной старинной шубе с охотничьим ружьём, прислонённым к спинке стула.

Там была женщина, закутанная в несколько слоёв ткани, которые где-то у её груди также прикрывали тело маленького ребёнка. Она качалась и ворковала, кормя ребёнка супом с ложки.

Вошел еще один мужчина и сел рядом с Татьяной у огня.

«Прекрасная страна», — сказал он.

Ему было около пятидесяти, и он носил очки в металлической оправе, которые придавали ему суровый вид.

Татьяна кивнула, не отрывая взгляда от куриных котлет с подливкой на тарелке перед собой. «Так и есть», — сказала она.

«Сердце Родины», — сказал мужчина.

Она кивнула.

«Хотя немцы стояли здесь три года», — сказал он.

«У немцев было много гарнизонов», — сказала она.

Он кивнул.

Она хотела спокойно поесть, была голодна и устала, но он жаждал продолжать разговор.

«Что привело вас сюда?»

«Всю дорогу?»

«Я полагаю, вы из Москвы».

«Да», — сказала она. «Завтра я еду в Ригу на собеседование».

«Какая работа?»

«Директор художественной галереи».

«Странное место для выхода из поезда», — сказал он.

«Перед переправой гостиницы стоят дешевле», — сказала она.

Он кивнул.

«А ты?» — спросила она, желая продолжить разговор.

"Что вы делаете?"

«Я учитель. Литературы. Специализируюсь на Пушкине. Он много времени посвятил этой теме, знаете ли».

"Я не знал."

«Да, был. Я сегодня был в усадьбе Орехово, читал о нём.

Вы там были?

«Нет», — сказала Татьяна, намазывая масло на булочку.