Современный зарубежный детектив-11. Книги 1-19 - Сол Херцог

Лариса спросила: «Откуда ты знаешь, где я работаю?»

«Я на твоей стороне», — повторила Татьяна. «Ты в безопасности. Обещаю».

Лариса не знала, что и думать. Чайник закипел, и она налила горячую воду в заварочный чайник. Она держала пакетик за ниточку и подбрасывала его в воде.

«Откуда ты знаешь, где я работаю?» — снова спросила она.

«Лариса, — сказала Татьяна, — поверь мне, когда я говорю, что мы на одной стороне».

Лариса взяла чайник и две фарфоровые чашки и подошла к столу.

«А это какая сторона?» — спросила она.

Она держала чайник с обжигающим чаем всего в нескольких сантиметрах от лица Татьяны.

«Поставь чайник», — сказала Татьяна. «Пожалуйста».

Лариса поставила кастрюлю и чашки на стол и снова спросила: «С какой стороны?»

«Сторона, которая устала от существующего положения вещей», — сказала Татьяна, наливая чай.

«Я не понимаю, о чем ты говоришь?» — сказала Лариса.

«Я говорю о подводной лодке класса «Акула», которая затонула почти тридцать лет назад».

Кровь отхлынула от лица Ларисы. «Кто ты?» — спросила она.

«Я друг».

«Я думаю, тебе следует уйти».

«Лариса, сядь».

"Убирайся."

Татьяна закончила разливать чай. «Вы берёте сахар?» — спросила она.

«Убирайтесь из моей квартиры немедленно», — сказала Лариса дрожащим от волнения голосом.

Татьяна взяла чашку и отпила глоток чая. «Я здесь, чтобы дать тебе шанс отомстить», — сказала она.

Лариса уставилась на нее.

«Пожалуйста, садитесь», — сказала Татьяна.

Лариса села. Татьяна передала ей чашку.

Лариса попыталась поднять его, но руки у нее так дрожали, что она рассыпала его.

«Все в порядке», — сказала Татьяна мягким голосом, словно успокаивала ребенка.

«Я не понимаю, о чем вы говорите», — сказала Лариса.

Татьяна посмотрела на неё: «Ты не хочешь отомстить?»

Лариса рассмеялась: «В этом мире нет места расплате».

Татьяна кивнула. «Я тоже так думала», — сказала она. «Мой отец тоже был на этой подводной лодке».

Лариса покачала головой. Она не могла поверить своим ушам.

«Кто ты?» — спросила она.

Татьяна сунула руку в карман и вытащила старую фотографию. Она была чёрно-белой и очень потрёпанной. На ней были изображены двое мужчин в форме атомной подводной лодки проекта «Акула», на которой погиб отец Ларисы.

Лариса взяла фотографию, внимательно её рассмотрела и сказала: «Это мой отец».

Татьяна кивнула.

«Где ты это взял?»

Татьяна протянула руку и положила её на руку Ларисы. «Мужчина рядом с твоим отцом, — сказала она, — это мой отец».

Лариса бросила фотографию на стол.

«Это правда», — сказала Татьяна.

Лариса кивнула. «Кто ты?» — повторила она.

«Я же тебе уже сказала. Меня зовут Татьяна».

«Татьяна что?»

«Татьяна Александрова».

10

Татьяна знала, как избежать плена. Она знала уловки ГРУ и умела им противостоять.

На платформе был киоск с одеждой, и она попросила Лэнса сходить туда вместо нее.

«Мне нужно что-то надеть», — сказала она ему.

Он вернулся с парой солнцезащитных очков Джона Леннона, шарфом для её волос и красной помадой, которая была чуть темнее, чем следовало бы. Это было не совсем в её стиле, но каждый предмет был подобран так, чтобы обмануть правительственную систему распознавания лиц. Эта система была подключена к камерам видеонаблюдения полиции по всей стране, и одними из самых тщательно контролируемых зон были железнодорожные и автобусные вокзалы. Сами поезда ещё не были оснащены камерами, способными управлять этим программным обеспечением.

Она надела очки, и Лэнс ухмыльнулся.

«Шестидесятые позвали», — сказал он.

«Что?» — раздраженно спросила она, притворяясь, что не понимает.

«Ничего», — сказал он.

Она вспомнила о туфлях Prada, которые только что оставила в шкафчике, и пожалела, что не может вернуться за ними. То, что она носила сейчас, было просто унизительно.

«Пошли, Йоко», — сказал Лэнс. «Ты опоздаешь на поезд».

Она в последний раз взглянула на шкафчик. То, что она сделала, было рискованным. Она знала, что это решение будет иметь последствия. Возможно, для неё, но уж точно для Ларисы.

Помимо туфель, которые, как она была уверена, Лариса запомнит, она оставила коробок спичек из отеля в Капотне. Она также установила защищённый

Она заранее переключила телефонную линию и перенаправила её на свой мобильный. Прежде чем закрыть шкафчик, вопреки всем своим правилам и протоколам, она записала номер телефона в спичечный коробок.

Она не могла оставить Ларису одну. Она бы этого не сделала. Она привела её в этот мир, зная, что та к этому не готова. Её не обучали. Она не будет знать, что делать. Она запаникует и совершит ошибку. Ошибку, которая будет стоить ей жизни.

Лучше оставить ей что-нибудь, пусть даже всего лишь цифру.

Носить с собой телефон было опасно: любое сетевое электронное устройство можно было отследить, но она приняла все возможные меры предосторожности. Она пообещала себе, что если Ларисса не ответит в течение следующей недели, то отключит номер.

Это противоречило её инстинкту самосохранения, но, насколько она знала, Лариса была единственным живым родственником, который у неё остался. Она не могла её бросить.

Лэнс проводил её до поезда, и они переглянулись, прежде чем она села. Это было похоже на сцену из военного фильма, только на этот раз солдат не был в красивой форме, и он не стоял на платформе, наблюдая за отходящим поездом со слезами на глазах.

К тому же, это был час пик в поезде до Химок, и ей пришлось стоять в проходе, чтобы не видеть его из окна, даже если бы он остановился.

Она стояла, прижавшись к мужчине средних лет в костюме в полоску, дыша ему подмышку, и через пятнадцать минут вышла вместе с толпой офисных работников, которые ушли вместе с ней.

На платформе она глубоко вздохнула и огляделась. Она знала, что этот вокзал – последнее правительственное здание, захваченное немецким вермахтом по пути к Москве. Мост, который только что пересёк поезд, отмечал место, где Красная Армия удерживала оборону и в конечном итоге переломила ход битвы за Москву. Она вспомнила, как её, как и всех русских детей, учили, что он находится всего в девятнадцати милях от кабинета Сталина в Кремле. Согласно немецкому мифу, именно со стальных опор этого моста солдаты 4-й танковой армии могли смотреть по часам на Спасской башне Кремля.

Татьяна не была в этом так уверена. Городской пейзаж изменился за прошедшие десятилетия, но, переходя пешеходный мост через Лужскую улицу, она повернула на восток и сняла нелепые солнцезащитные очки,