Кабул – Кавказ - Виталий Леонидович Волков

колес», – сетовал он, думая о пепельницах с микрофонами и прочих штучках, облегчавших жизнь «слухачей» в добрые советские времена. А тут какая спецподготовка – тут времени нет клиенту дома жучок подвесить. Сквозь «Звуки Му» до него доносились то пугающее в Машиных устах «геостратегия – это круто», то логиновские смягченные окончания в жестких словах «мы им таких тер-рористов покажем, таких залож-жников»!

«Покажешь, покажешь», – приговаривал про себя Соколяк, с радостью отмечая, что голос «объекта» с прибавлением в составе его крови спирта становился громче. «Покажешь», – ухмылялся шпион, улавливая знакомые имена Картье и Марии.

Он достал мобильный и позвонил. Прием был слабый – пришлось выйти на улицу. Охранник, сидевший у входа, странно посмотрел на Юрия и несколько раз кивнул, как подчиненный начальнику, низко наклоняя затылок.

– Что, братеня, как служба? – на ходу спросил Соколяк. – Все кучеряво?

– Точно так. Только там веселее было, товарищ майор, – уже в спину отозвался охранник.

«Да, разбросало служилый люд. Кто за тех, кто за этих, а кто – всякую мразь сторожит». Соколяк не испытывал ностальгической теплоты к бывшему однополчанину, тем паче, что не помнил его лица. Не помнящий лица не ведает сочувствия.

Логинов проводил Машу до дома, но заходить не стал.

– Как знаешь, – не особенно упрашивала и Маша. Володя раздосадовал ее. Она, конечно, рада полученным деньгам, но все-таки она женщина… Или как? Что он все о заложниках да о заложниках! Зануда. Немец. Нет, не зря его Ута присмотрела.

На прощание Логинов все-таки догадался поцеловать девушку в щечку. Поцелуй вышел неловким, пришлось согнуться наполовину, так что он, как большая птица, клюющая зернышко, зацепил Машину сережку. Та даже вскрикнула от неожиданной боли. Но все равно лучше так, чем никак.

По дороге домой с Володей вышла еще одна нелепость. По пути от метро возле него остановился милицейский уазик.

– Мужчина, остановитесь, – окликнул его из машины один из стражей порядка. В салоне Логинов различил троих.

– Да вы не бойтесь. Вы подойдите сюда просто, – продолжал милиционер. Он вышел из машины и ждал Логинова.

– А в чем дело? Зачем?

– Дело самое обычное, гражданин. Документы ваши покажите. Паспорт, прописку. Будьте любезны.

Логинова так и подмывало сдерзить маленькому прыщавому лейтенанту.

– Что, ЛКН покоя не дают? – с этими словами Владимир протянул паспорт. Лейтенант внимательно прочитал все, что было написано в книжечке, даже, как показалось Логинову, само слово «ПАСПОРТ» старательно изучил и, закончив наконец эту работу, протянул документ спутникам в машину.

– У вас что там, как в Америке? Компьютеры завели? Вот мой дом, что вы там проверяете?

– Вы, гражданин, не трезвы и пьяны. Сядьте к нам, проедем в отделение.

– Да вы что, лейтенант! – начал всерьез сердиться Логинов, за десять лет так и не поумневший, не научившийся примиряться с постсоветской действительностью. – Я же порядок не нарушаю. Я домой иду. Вот мой дом! Через дорогу перейти!

– Гражданин, садитесь. Вдруг вы на дороге споткнетесь, машина вас переедет пополам, а нам отвечать. Недоглядели, скажут нам. А так – получается, у нас профилактика. И давайте, давайте, не задерживайте. Вас, гулящих, много, а мы на работе.

– Это точно, что на работе. А не на службе. – Логинов понял, о чем тут речь. Вечерний патруль, судя по всему, интересовали логиновские карманы, уж больно вид у него был заграничный и праздный. Никак нельзя пропускать такого сладенького!

Логинов успокоился – карманы его были надежно пусты. Он сел в уазик и там сразу сообщил об этом смягчающем его вину обстоятельстве. Но менты, видимо, не поверили и покатили в отделение.

Соколяк проводил глазами патрульную машину и стал ловить такси.

В отделении, да еще не в своем, а чужом, далеком, Логинову сразу не понравилось. Прыщавый лейтенант и здоровенный сержант с лицом, не обезображенным интеллектом и напоминающим наковальню, поочередно подталкивали его в спину, хоть и легко, но ощутимо напоминая о правах человека, направляющегося в обезьянник. Камера была пуста, и это совсем расстроило Володю.

– Эй, товарищ лейтенант, а оформлять поступление будете? А опись имущества? – подал голос Логинов, но получил в спину очередной тычок и обнадеживающий ответ:

– Грамотей, да? Оформим. Оформим все как положено. У нас ведь на все положено!

Перед входом в обезьянник Логинов сделал длинный шаг и обернулся:

– Вы нарушаете. Я не пойду.

– А ты адвоката попроси. – Лейтенант подошел вплотную и пихнул Володю ладонью в грудь. Но тот уперся прочно.

– А, вот так?! Пойдё-ошь. Сейчас пойдешь. Ну, Коновалов! Чего смотришь?

– А чо? – сержант схватил Логинова за руку и за предплечье и собрался, как мешок, зашвырнуть его в обезьянник, но Володя, развернувшись к нему, вывернул руку-змейку. Сержант, схватив в охапку воздух, чавкнул сапогами и, повинуясь инерции, сам заскочил в камеру. Следом за ним отправился и лейтенант, попытавшийся скрутить Логинову другую руку.

– Э-э-э, ты что! Что творишь! – крикнул мент, сидевший на месте дежурного. Он растерянно глядел на Логинова из-за плексигласового щита.

– А я ничего, ничего. Я тихо. Ты начальника отделения вызывай. Скажи, его тут погон лишают.

– Эй, Трошин, никуда, ничего, – орал лейтенант. – Сейчас мы, того. Ребят зови.

Он вновь накинулся на Логинова, но тот снова ушел от захвата. «Только б дубинкой не били», – подумал он. Сбегались синие менты, хватали, крутили ему руки, падали, снова крутили. Их было много, но он, смущенно улыбаясь, словно извиняясь, уходил и уходил, и они сваливались с него, как муравьи с гусеницы. Не били – им, казалось, самим стало весело. Ведь, что ни говори, редки развлечения на службе… Такого еще не было, чтобы целым отделением не удавалось одного совсем не буйного мужичка завалить.

Маленький лейтенант и хотел было всунуть упрямцу пару раз острым кулаком для науки, но никак не мог подобраться, а когда слона этого все же повязали, накинули на его руки-лопасти тугие браслеты, уже было поздно: свои бы не поняли, возникло у них непривычное уважение к клиенту. «Специалист, ек мать», – покачал головой капитан Сапрунов, пришедший поглядеть на удалую забаву. Да, совсем не к месту уважение это возникло. Как теперь с ним по душам разговаривать? При такой популярности в народе? Хорошо еще, дежурный дотумкал подполкана не вызывать.

– Ты бы отпустил его, Фатхуллин, – посоветовал опытный капитан прыщавому. – Что ты в него впился, как клещ? Денег ни шиша, а геморроя не оберешься. Это ж спецслужбы.

«Вот то мне и надо узнать, какие такие спецслужбы», – возразил про себя Фатхуллин. В задании, полученном от щедрого человека с редкой фамилией, ясно требовалось прощупать духа именно на этот специальный предмет – может, ксиву