Портрет - Сюзан Обри

– Вот.

Он протянул ей два листа.

– Мне бы хотелось, чтобы вы прочли мой текст, когда меня здесь не будет, – признался он застенчиво.

Она улыбнулась.

– Даю вам увольнительную. Через два часа на вахту.

Мальчик поклонился и вышел. Клеманс бегло взглянула на сочинение. Почерк был аккуратный, буквы прямые и круглые.

«Мое самое приятное воспоминание

Мне было, думаю, лет девять или десять. Весна подходила к концу, и, кажется, это было майское воскресенье. Мама предложила мне прогуляться на машине к горе Руайяль. Нас вез мсье Ахилл. Отец не поехал с нами; он были слишком занят заботой о своих пациентах.

Мсье Ахилл припарковал машину возле большого каменного дома. Мы вылезли из авто. Мама, в соломенной шляпке с повязанной ленточкой и с зонтиком в руках, мягко взяла меня за руку, и мы пошли по тропинке; мсье Ахилл последовал за нами с корзинкой запасов съестного для пикника. Мама из-за сердечной болезни ходила медленно. За несколько месяцев до ее смерти отец объяснил мне, что у нее больное сердце – она страдает одышкой из-за сужения клапана аорты. Я запомнил эти слова, потому что они породили во мне какой-то грозный отклик.

Стояла чудесная погода. Бриз приносил запахи трав и живой, сочной зелени. Лес был усеян белыми цветами. Мать рассказала мне, что это триллии – по-латыни они называются trillium. Когда мне выпадала радость погулять с нею, что бывало редко из-за ее сердечных недомоганий, она всегда говорила, как называются встреченные нами по пути растения и птицы. Она помогала мне собирать гербарий из диких цветов Квебека, который я сохрнанил. Просматривая его, я всегда думаю о ней.

Мы вышли на полянку, вокруг которой росли дубы и клены. Сквозь кроны деревьев искристо блестели солнечные лучи. Мы сели перекусить и сразу набросились на вкусные сэндвичи, приготовленные для нас мадам Августой. Когда мсье Ахилл хотел было сесть поодаль, мама настояла, чтобы он ел вместе с нами, сказав, что все создания человеческие родились равными.

Когда мы закончили трапезу, мама погладила меня по волосам и сказала, что мое появление в этом мире – лучшее, что только могло с ней случиться. Она произнесла это с печальной улыбкой, как будто готовилась отправиться в далекое путешествие. Я был так полон любовью к ней, мне казалось, что грудь моя разрывается от любви. Потом мы еще несколько раз выезжали на такие прогулки, но та особенно запомнилась мне. Самое приятное воспоминание в моей жизни».

Клеманс достала из рукава носовой платок и вытерла слезу. Изящество, с которым Тристан описал эту пасторальную поездку, зрелость, проявленная им в рассказе о матери, далеко превосходили все, что обычно свойственно его возрасту. За его ранимостью таилась поразительная сила характера. Ей вспомнилась фраза, брошенная тетушкой Аннетт в тот день, когда хоронили ее родителей, а она рыдала и все не могла успокоиться: «то, что не убивает нас, делает нас сильнее». Давно уж ей не давали покоя эти жестокие слова – но, прочитав этот текст, она увидела в них совсем другой смысл: если горе не разрушило нашу душу – значит, оно смогло выковать ее. И теперь она была уже более чем уверена: сюда, в этот дом, ее привела сама судьба – с тем, чтобы она взяла мальчика под свое крыло.

Перечитав сочинение своего ученика, чтобы исправить безобидные описки, она снова обратила внимание на последний абзац, показавшийся ей полным смысла:

«Когда мы закончили трапезу, мама погладила меня по волосам и сказала, что мое появление в этом мире – лучшее, что только могло с ней случиться. Она произнесла это с печальной улыбкой, как будто готовилась отправиться в далекое путешествие».

Жанна Левассёр предчувствовала свою скорую смерть?

Кто-то тихо стукнул в стекло. Она подняла взгляд и увидела за большим окном мсье Ахилла. Он знаками просил впустить его. Заинтригованная, она открыла ему дверь.

Садовник встревоженно огляделся вокруг, словно опасаясь, что за ним кто-то следит.

– Мне нужно кое-что вам передать, – сказал он шепотом.

Он протянул ей мозолистую руку. На загрубевшей от постоянного труда ладони блестело украшенное брильянтами, немного потускневшее золотое кольцо.

XV

Клеманс молча уставилась на кольцо.

– Оно принадлежало мадам Жанне, – прошептал садовник.

– Вы уверены в этом?

– Ее имя выгравировано на внутренней стороне, как и имя мсье Шарля. Они поженились в мае 1913 года.

– Где вы его нашли?

– В саду, рядом с фонтаном, через несколько недель после кончины мадам Жанны.

– Почему бы не вернуть его доктору Левассёру?

Мсье Ахилл опустил голову, как будто застыдившись.

– За несколько дней до смерти мадам Жанна попросилась вывести ее в сад, чтобы подышать свежим воздухом. Мсье Шарль и слышать не захотел, он боялся, что перемещение ей только повредит, но мадам Жанна настаивала, ей хотелось насладиться благоуханием сирени. Ну, тут уж он уступил.

Его угольно-черные глаза затуманились от слез.

– Мадам Жанна так пристально на меня уставилась и шепчет… никогда этого не забуду: «Спасите меня». Муж ее подошел сразу к нам, она мигом умолкла и тут же скрестила руки на груди, словно от кого-то защищалась.

– И вы думаете, что доктор Левассёр был бы способен…

– Я ничего такого не утверждал, – в ужасе прервал ее мсье Ахилл.

Он снова заговорил совсем тихо:

– Я не знаю, как этот перстень оказался в саду, мадам Жанна никогда не снимала его, но очень прошу вас, храните его у себя.

Он схватил молодую женщину за руку и вложил обручальное кольцо.

– Спрячьте его в надежном месте.

* * *

Гувернантку так потрясла встреча с мсье Ахиллом, что она быстро поспешила к себе в комнату. «Спасите меня». Ее взволновал этот призыв Жанны Левассёр о помощи. Несчастная женщина чувствовала, что ей грозит опасность… Кого или чего она боялась? Перед глазами навязчиво возникал стальной взгляд доктора Левассёра. Могла ли существовать причина, по которой он желал смерти своей жене? Ей вспомнилось, что во время их беседы врач не проявил никаких чувств при упоминании о смерти супруги.

Обручальное кольцо. Ей вдруг показалось, что украшение жжет ей ладонь. Она обвела взглядом комнату, раздумывая, куда бы его спрятать. На ключ запирался только ящик ее секретера. Она отперла его, сунула кольцо в конверт, заклеила его и положила под свой личный дневник. Повернула ключ в замке и решила держать его при себе. С ее приезда