Секрет австрийского штруделя - Анна Акимцева

– Получается, что Вы носите фамилию деда? – уточнила я

– Да. Мой отец не порядочно поступил, бросив мою мать со мной на руках. Отца мне заменили сначала дед, а потом и отчим. В благодарность деду я и взял его фамилию. Дед был очень рад, что род Эдеров не прервался. Сейчас мама счастлива со своим вторым мужем, у меня есть младшая сестра и два племенника. А сколько лет Вашему Максиму? Пятнадцать? Он ровесник моей племяннице Катарине, – говоря о детях, Алекс непроизвольно улыбнулся. – У меня семьи не сложилось, я забочусь о племянниках, как о родных детях.

Слушать Алекса было интересно. Даже несмотря на ошибки в падежах и значительный акцент. Но я не могла понять, почему он рассказывает мне это? Мне казалось, что история семьи дело достаточно личное. Ему хотелось похвастаться? Или это эффект случайного попутчика? Ведь после сегодняшнего вечера мы никогда больше не увидимся. Жизненные пути профессора из столицы Австрии и юриста из провинциального российского городка не пересекутся еще раз. Мы вообще параллельные вселенные. Возможно, эту историю Алекс просто придумал, или приукрасил, чтобы произвести впечатление на провинциальную даму. В любом случае, правду я не узнаю. Так, что будем принимать его историю, как сказку, рассказанную на ночь.

– А Ваше исследование? Вы выбрали тему своей монографии именно из-за своих русских корней? – задала я вопрос, заполняя образовавшуюся паузу в разговоре.

– Боюсь Вас разочаровать, но это не мое исследование, а моего коллеги. Но он молод, не знает языка. Я решил воспользоваться ситуацией, посетить Родину моей семьи и помочь собрать материал, – признался Эдер.

Объяснение меня, мягко сказать, удивило. Что ж за коллега такой, если профессор лично решил помочь ему? Сомнительно это как-то. Впрочем, похоже, у меня профессиональная деформация. Я во всем вижу подвох, разучилась верить людям. Ведь, если разобраться, то Алекс все сделал правильно. Разве организовали бы такой прием рядовому преподавателю?

– Вы были когда-нибудь в Европе? Например, в Вене? – спросил меня Алекс.

– Да, в Европе бывала, но не в Австрии. В Германии, Испании, Италии. Еще хотелось доехать до Чехии.

– Почему именно Чехия? – продолжал любопытствовать Эдер. Впрочем, почему любопытствовать? Все эти вопросы вполне себе укладывались в границы светской беседы.

– Ну… не знаю, – замялась я. – Мне кажется, что Прага очень красивый старинный город с великолепной архитектурой, – вспомнив о профессии Алекса ответила я.

Но потом, внезапно для самой себя откровенно ответила: – Мой дед встретил Победу в маленьком городке, километрах ста от Праги. Он очень редко говорил о войне, но вот о людях, встретившихся ему в том городе, отзывался с особой теплотой. Мне хотелось приехать именно туда. Посмотреть своими глазами, сравнить с рассказами деда…

Я ничего особенного не сказала, но Алекс неожиданно серьезно посмотрел на меня, так, словно его, до глубины души, поразили мои слова.

Занятно, а что его так проняло? Упоминание о войне?       Образовавшуюся неловкую паузу прервал подошедший к нам официант.

– Ваш любимый штрудель сегодня очень хорош. Подать Вам его? – спросил он, убирая тарелки.

За разговором я и не заметила, как все слопала.

– Спасибо, но нет. Десерт будет перебором, в другой раз, – улыбнулась я.

– Принесите мне наш счет, пожалуйста, – разрешая вопрос с оплатой, мучавший меня в начале ужина, попросил Эдер,

– Позвольте мне, Вы гость…, – как только официант отошел, запротестовала я.

– Извините, угощаю Вас я, – пресек мои попытки Алекс и осведомился: – Вы здесь часто бываете? Сотрудники знают Ваши вкусы?

Пришлось рассказать, что это ресторан моих друзей, я действительно часто бывают тут с сыном. Мне нравится и уютная обстановка и отличная кухня.

– Повар у них итальянец. Лет десять как в России живет. Обрусел. Но пиццу готовит только по своим, привезенным с родины, рецептам. Мой сын эту пиццу обожает. А я теряю волю от штруделя. Знаете, мой дед нисколечко не умел готовить. Даже яичница в его исполнении всегда подгорала. Но, как ни странно, у него прекрасно получался штрудель, – продолжила я откровенничать. – Вроде бы, по семейной легенде, рецептом с ним поделилась хозяйка какого-то кафе, из того самого городка в Чехии, где часть деда стояла сразу после Победы.

И только произнеся все это, я заметила, что на Эдере, что называется "лица нет". Даже капельки пота на лбу проступили.

Подумать только, как его мои рассказы о деде расстроили. Может по отцовской линии он все же потомок тех самых гордых тевтонских рыцарей, многократно отхвативших от простых советских парней? Ну да, так им и надо! И не стоит сверлить меня взглядом, господин профессор!

Тут Эдеру принесли счет, а мне комплимент от заведения: коробочку со штруделем.

Несмотря на мою усталость и предложения Алекса проводить меня до машины, я настояла на небольшой прогулке по центру нашего города. Немного красоты и истории никому не повредят. Да и мне, чем позже я вернусь домой, тем лучше. Ведь усталость – прекрасное снотворное.

Мы прошлись от ресторана по нашей местной пешеходной улочке, полюбовались на отреставрированные дома, обогнули Кремль и вернулись назад, к парковке, где я оставила свою машину.

– Ну что ж, было приятно пообщаться, удачи Вам! – протянула я руку для прощания.

– Завтра утром я выезжаю в Нижний Новгород. Позвольте мне Вам еще позвонить? – вместо рукопожатия, Алекс поднес мою руку к своим губам, поцеловал и задержал в своих руках много дольше, чем предполагалось бы по этикету.

«Что за….»,– пронеслось у меня в голове. Но руки я не отняла, дождалась, пока отпустит сам, продолжала улыбаться, звонить себе разрешила.

В конце концов, что портить человеку вечер. Пусть думает, что произвел на провинциальную даму неизгладимое впечатление.

«Боже мой, как все мужчины, вне зависимости от национальности, предсказуемы. Занесу ка я тебя в черный список. Принц, блин», – возмущалась я, выезжая с парковки, но, не додумав мысль про нагловатого иностранца, отвлеклась на зазвонивший телефон. На экране высветилось «Смирнов».

– Ему-то что нужно? – пробурчала я, принимая вызов.

– Маркова, где же ты бродишь? Тебе мало приключений? На дворе уже десять вечера, – вкрадчиво произнес безопасник.

– Ты за мной следишь? Не знаю радоваться мне этому или огорчаться?

– Видишь ли, – так же вкрадчиво, продолжил Смирнов, – камера в твоей квартире, в коридоре, и камера на лестничной площадке выведены на мой смартфон. И что-то я пока не наблюдаю тебя дома.

– Так ты не следишь, а подглядываешь за мной!!! – с притворно грозной интонацией завопила я. – Смирнов, ну как тебе не стыдно? А если я была на свидании, и сейчас мы