Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки

Жюльетт немного смутилась и отвела взгляд. Обхватив нависшую ветку дуба, она искоса, сквозь голые извитые ветви пыталась лучше рассмотреть незнакомца.

– Хорошо, экзамен начался. Вопрос первый. Как звали мою… любимую куклу?

Эрцест рядом с ней испытывал небывалый восторг, даже от одного взмаха её ресниц и кокетливой интонации он забывал о существовании мира. Он смущался, как подросток, пряча холодные руки в карманы пальто и также иногда отводил взгляд, чтобы окончательно не растеряться от её взгляда.

– Не хочу обижать вас, но для меня это слишком лёгкий вопрос. Алис. Да, так звали и зовут до сих пор вашу любимую куклу. Забегая вперёд, скажу, что вы очень любите танцевать твист и ходить в кино на ретроспективу – «Огни большого города» со стариной Чарли ваш фаворит, на него вы ходили минимум четыре раза. Мне тоже нравится эта кинолента. Также, вы любите читать. Одна из ваших первых книг – «Ветер в ивах», Кеннета Грэма. Сейчас это Бронте, Митчелл, Моэм и прочие достойные леди и джентльмены. Вообще, у вас отменный вкус. Что ещё можно добавить? Ах, ну конечно. Ваши любимые цветы – ирисы и маргаритки. Вашу мать зовут Доротея, а отца звали Гислен. И вы единственный ребёнок в семье.

Жюльетт опешила: она была просто сражена этим «докладом» и медленно опустилась на качавшиеся на ветру качели.

–Да вы просто рассказали всю мою жизнь! Вы, вы… Кто вы такой?! Провидец, телепат, какой-нибудь дальний кузен из-за океана, с которым мама перезванивается раз в год? Точно, это вы!

– Боюсь, я не являюсь никем из перечисленных. Я никогда не был за океаном, всю свою жизнь живу на юге, можно даже сказать, что рядом с вами. Позиционируйте меня как хорошего друга, который пропал когда-то давным-давно, и вернулся только сейчас.

– Я просто не знаю, как мне реагировать…

– Никак. Особо ничего не нужно. Просто вы теперь знаете, что я есть, как есть луна и солнце, день и ночь, дождь и ветер. Послушайте Жюльетт, вы же не видите воздух, но ведь дышите им? Вот и со мной точно также. Вы просто теперь знаете, что я есть!

– Воздух? Но… у воздуха нет имени, а у вас, я полагаю, оно должно быть? Или вас так и зовут – мсье Воздух?

– Если вы пожелаете, то пускай я буду для вас мсье Воздух.

– И всё-таки, как вас зовут?

– Меня зовут Эрцест. Я рад что мы смогли наконец познакомиться.

Жюльетт чувствовала себя очень уютно рядом с новым знакомым, будто они действительно знают друг друга с раннего детства. Испытав мгновенную симпатию, она чувствовала лёгкое стеснение, но продолжала кокетничать. Отложив книгу, Жюльетт подошла к дереву, прикоснувшись щекой и ладонью к его коре.

– Вам наверняка известно, что это моё самое любимое место, ещё с самого-самого детства. Этот старый низенький дуб мой лучший друг. В детстве, когда был жив мой отец, он качал меня на этой качели, которую сам и смастерил специально для меня. После его смерти я приходила сюда, когда мне было плохо или хотелось побыть одной. Мне казалось, что дерево слышит меня. И когда мне чего-то не хватало, я просила это у него. Представляете, всегда, ну вот просто всегда на следующий день я обязательно это находила под его корнями – то деньги на билет в кино, то букетик ирисов к моему дню рождения, то баночка леденцов в дождливый день. Но теперь, кажется, я знаю кому этим обязана?

– Что вы, Жюльетт, – улыбнулся Эрцест. – Вы ничем мне не обязаны. Это был порыв от чистого сердца, без ожидания чего-то взамен. Как бы, если бы вы были ромашковым полем, а я тем самым мсье Воздухом, смахивающим с ваших лепестков серебристые капли росы.

– Но почему вы ни разу не подошли ко мне?

Эрцест промолчал и отвёл взгляд к горизонту – слова Жюльетт вернули его к гнетущему прошлому.

– Знаете, Эрцест, последнее, о чём я попросила своего старого друга, это не деньги на билет в кино и даже не букет ирисов. Это нечто другое…

– Вы просили не о чём-то, а о ком-то? О новом человеке в вашей жизни?

Жюльетт покраснела.

– Мсье Воздух, а давайте подымимся в оливковую рощу на вершине холма, на перегонки!

– Тогда на старт!

Эрцест сперва забыл о своей ноге, и о трости, и о времени, и обо всём остальном. На энтузиазме он немногим пробежал за ней, но после ему пришлось прилично отстать, чем вызвал её беспокойство.

– Эрцест, простите, я не заметила сразу, что у вас трость… Вам не тяжело сюда карабкаться? Это была глупость, давайте вернёмся!

– Нет, Жюльетт, не беспокойтесь! Этот путь того стоит – я очень хочу разделить с вами это забавное зрелище, когда огненный шарик коснётся земли, унося за собой последние отблески дня.

– Давайте я возьму вас под руку, вам будет легче идти!

Словно пара влюблённых, они погуляли немного между олив, непринуждённо болтая обо всём на свете, без заискиваний и притворства. Но увы, каждый день солнце неизменно проходит свой путь к закату, как и всё хорошее, что рано или поздно имеет свойство заканчиваться. Сегодня уходило во вчера, и за последними лучами солнца постепенно начали сгущаться краски вечерних сумерек.

– Вы так много знаете обо мне, а я о вас совсем ничего. Может, как-нибудь заглянете к нам на чай?

Эрцест каким-то тоскливым взглядом провожал садившееся за вершины солнце. Он несколько минут держал молчание, думая, как правильнее ему поступить. Смолчать и продлить эту идиллию, или снова… Снова решиться на ещё один смелый шаг?

– Мсье Воздух, алло! – снова начала Жюльетт. – Эрцест, вы так печальны, что случилось? Вам жаль отпускать солнце? О, не переживайте, завтра появится ещё как минимум одно! – подшучивая, улыбнулась Жюльетт.

– Жюльетт, есть кое-что, что вы обязательно должны обо мне знать. Я надеюсь, что вы поймёте меня правильно, точнее, просто поймёте. У меня нет и никогда не было плохих намерений в отношении вас, наоборот… Я бы хотел, чтобы мы несмотря ни на что остались добрыми друзьями.

– Боже мой, что вас так растревожило? Какую тайну вы укрываете, неужели, что и впрямь вы воздух в человеческом облике? – продолжала смеяться она.

– Моя милая, добрая Жюльетт, – Эрцест наконец снова посмотрел в её глаза. – Дело в том, что… Моя фамилия Урфе.

Жюльетт оторопела и резко переменилась в лице – кажется, грянул гром среди ясного неба.

– Что? – дрожащим голосом едва произнесла она. – Да как… Как вы