Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки

– Тогда… прощайте, инспектор Лашанс. – бросив этот лепет, она думала, что правильнее будет уйти не оглядываясь.

Но он не спешил её отпускать, успев задержать за краешек рукава пальто:

– Ты ничего не забыла?

Право, что ещё она могла забыть? И что вообще она могла предпринять, находясь на расстоянии согнутого локтя с объектом своего обожания?

Поцелуй есть поцелуй – он дарит хоть и мимолётное, но чудесное ощущение полёта и прочей нежно-розовой мишуры. Объятия – тоже хорошо, если ваш возлюбленный действительно восхищается вашими формами, а не содержимым ваших карманов…

Домой Дюкетт не пришла, а прилетела как соловей по весне. Горящие алые губки-щёчки, блестящие от восторга глазки. Ночь была бессонной, зато полной грёз и фантазий – как обычно свойственно всем юным и наивным девушкам. Вик уже расписала их общую судьбу на лет так сто вперёд, в мечтах разослав приглашения на свадьбу, выбрав церковь для венчания, а заодно и имена для их детей, и даже успела вообразить, как выдаёт всех четверых замуж… Всё было прекрасно, пока не пришло отрезвляющее утро.

Утром он не приехал. Ну ладно, подумала она – возможно, его затруднило начальство? А может, он ждёт её там, у порога её кабинета с букетом цветов? Ах, как же всё это невовремя… Хлёсткий ветер сменялся косым дождём, заставляя втягивать шею аж до середины пальто подобно старой черепахе. И вот уже под порогом кабинета №28, весна сменилась суровой зимой…

Приехав в участок, Конте словил себя на мысли, что за неделю ничуть не соскучился за этим гиблым местом. Проходя по коридору к собственному кабинету, комиссар вдруг обнаружил Карреля, сидящим на лавочке у приёмной вместе с ограбленными и обиженными визитёрами участка.

– Что Каррель, стесняешься войти? – тщетно подшутил комиссар.

– Я жду мадемуазель Дюкетт. – гнусаво поедал буквы Каррель.

– Она не являлась? Странно, она всегда приходила вовремя до моего отсутствия. Надеюсь, что с ней всё в порядке.

– В порядке, комиссар. На самом деле она была здесь, и практически сразу ушла.

– Ушла? Куда ушла?

– За слесарем. Она потеряла ключи.

– Ах вот оно что. Запасных нет?

– Если у вас нет, значит, ни у кого нет.

Что ж, комиссар присоединился к Каррелю и остальным страждущим, ожидая на лавочке пришествия юной Фемиды.

Спустя полчаса разгневанная Дюкетт появилась в участке, приволочив за собой явно не проспавшегося после воскресной гулянки старика-слесаря. Рассмотрев среди прочих комиссара, она до ужаса растерялась.

– Комиссар… Вы вернулись раньше?

– Да, как в анекдоте про мужа в командировке. Что стряслось?

– Наверное, дыра в кармане и голове… Словом, я разиня комиссар. – Вик было до такой степени неловко за произошедшее, что она не осмеливалась смотреть комиссару в глаза и уж тем более рассказать правду.

После почти полуторачасовой возни слесаря-забулдыги, кабинет наконец распахнул свои двери…

– Начальство за порог, и здравствуй, анархия. – иронично заключил Конте. – Итак, мы обзавелись сейфом – превосходно. А что там мой талисман?

– Пожелтел…

– Ну и ладно с ним. Вик, где последние документы переданные доктором Сири?

– В сейфе, сейчас открою.

Дюкетт неприятно удивилась, обнаружив, что сейф как-то легко и быстро открылся, будто вовсе был не заперт. Хотя она точно помнила, что запирала его. Код знает только она, как же так? Да вот как – чтобы перестраховаться от девичей памяти, она записала его на брелоке ключей кабинета.

Передав комиссару папки доктора Сири, она не переставала мысленно выругивать себя: «Дура! Самая настоящая… влюблённая дура!».

– Так-так, отлично. Но… только две папки? – Конте был озабочен.

Услышав это, Дюкетт передёрнуло – она чётко помнила, что папок было три. Или… ей показалось?

Обшарив каждую полку, сейф и ящики, она убедилась в пропаже. Но смолчала.

– Две? Но я была уверена, что… Да нет, просто показалось. Только две.

– Ладно, Вик, две так две! Сегодня я едва осилю одну – голова как барабан. Свари-ка кофе!

И пока Конте погрузился в интересное чтиво, Вик украдкой вышла якобы за кофе. Ей позарез нужно было найти этого проходимца, так нагло обманувшего её доверчивость.

Инспектор Лашанс выкуривал сигарету у проходной участка, посмеиваясь, непринуждённо болтал с коллегами. Она окликнула его, выбрав укромное местечко для трёпки. Он был невозмутим, и даже не счёл нужным поторопиться. В итоге, Лашанс вразвалочку покатил к Дюкетт.

– Чем могу быть обязан, коллега? – надменно начал он.

– Послушай сюда, Лашанс! Если ты не хочешь, чтобы я вцепилась в твою наглую, отвратительную, мерзкую рожу прямо на глазах у всего полицейского участка, то запомни: у тебя есть ровно двадцать четыре часа чтобы вернуть бумаги обратно!!!

Но Маттиа смутился, причём довольно правдоподобно:

– Вик, ты о чём? Какие бумаги? Что произошло?!

– Ты прекрасно знаешь, что! Вор! А ещё работаешь в полиции, тоже мне, инспектор! Мне противно знать, что такие люди стоят на страже общественного порядка! А ещё, мне больше противно от того, что я позволила себя обмануть!

Он был явно взбудоражен и даже казалось, что переживает за Вик. Актер? Возможно.

– Слушай, не горячись – объясни толком, что произошло?!

– Не смей прикасаться ко мне! Предатель! А я полнейшая дура, что тебе поверила!

Лашанс попытался взять её за плечи, но она вошла во вкус, и ударила его по лицу. Дважды.

Дюкетт поняла, что невозможно взывать к совести там, где её просто нет. Да и так понятно, что документов ей не видать. И что хорошего в том, что комиссар не знает? Она-то знает обо всём – а от этого вдвойне тяжелее…

НОЧЬЮ…

А ночью Конте разбудил нежданный телефонный звонок:

– Конте, это Адриан. В доме опять была стрельба, и на этот раз точно кого-то пришили. Приезжай, пока не набежали легавые.

– Легавые для меня не самое страшное. А вот тебе лучше там не ошиваться.

– Понял. Еду в «Мимозу», если что, я на связи.

Отпустив такси на соседней улице, Конте направился к дому на Кипарисовой Аллее, где застал несколько полицейских машин – инспектор «Л» не заставил себя долго ждать. Отступать не было смысла, и комиссар шагал напролом прямо к парадной.

Инспектор сразу узрел своего коллегу, и саркастично прищурился.

– Конте, я смотрю, вам совсем не спится. Зачем вы сюда притащились?

– На вас посмотреть, Лашанс.

– Посмотрели? Можете ехать отсыпаться.

– Вот что, птенец, иди своей дорогой и не нарывайся. Или боишься, что я могу оказаться слишком сильным соперником?

Лашанс попался на удочку. Не сводя глаз с Конте, он отбросил дверь прямо перед ним, словно принимая вызов, хотя и не