Искатель, 1999 №5 - Олег Суворов

— Да, а что?

— Черт подери, но неужели ты сам не видишь, то это за деятель!

— У каждого свои недостатки, к которым надо относиться терпимо, — равнодушно заявил Дорошенко, набирая номер.

— Да, я понимаю, добившись своего нынешнего положения — тебя все знают, ты берешь интервью у президента и премьера, — ты перестал бояться произвола милиции, возглавляемой вот такими деркачами! Но, представь…

— Милицейского произвола-то я, может, и не боюсь, — неожиданно вздохнул телеведущий, поднося трубку к уху, — зато всерьез опасаюсь ее беспомощности. Закажут меня какие-нибудь конкуренты — и привет, надеяться будет не на кого. Алло, Никодим Трофимович? Это говорит Дорошенко. У меня к вам такое дело.

Глава 8. Двойное убийство

К виду трупов вообще трудно привыкнуть, но к виду трупа молодой и красивой девушки привыкнуть невозможно. Эти слова — «труп» и «красивая девушка» — кажутся такими же несочетаемыми, как несочетаемы осклизлый запах смерти и душистый аромат юности…

Она лежала посреди комнаты на боку, прижавшись щекой к ковру и закрыв глаза. Длинные, темно-русые волосы были разметаны, открывая нежную шею, на которой темнела узкая полоса удушья, оставленная телефонным шнуром, валявшимся неподалеку. Небольшая лужа темно-бордовой крови, вытекшая из пулевого отверстия в голове, уже успела впитаться в ковер. Голубая кофта была не столько расстегнута, сколько растерзана. На белом запястье неестественно вывернутой руки продолжали тикать маленькие золотые часики. Одна нога была согнута в колене, другая вытянута, и взбившаяся юбка открывала ее до самого бедра.

Один из находившихся в квартире оперативников так долго не мог оторвать взгляда от этих красивых ног, что Прижогин счел необходимым одернуть юбку на мертвой девушке.

— Хватит глазеть, займитесь лучше делом, — сухо заявил Прижогин, морщась от жалости. — Убийство произошло вечером, так что могли быть слышны какие-то крики. Недаром даже попугай сдох от ужаса, — и он кивнул на клетку, стоявшую на письменном столе.

На дне этой клетки, нелепо растопырив крылья, перья которых словно встали дыбом, лежал маленький голубой попугайчик. Его клюв был слегка приоткрыт, а в крохотном зрачке глаза застыли страх и немая укоризна.

Оперативник удалился, а Прижогин снова прошелся по квартире. Фотограф делал снимки, эксперт искал отпечатки пальцев, а врач, за спиной которого стояли два санитара с носилками, терпеливо ждал разрешения унести труп. Леонид Иванович уже знал, что любовника этой милой девушки, при взгляде на которую болезненно ныло сердце, довести живым до больницы не удалось, так что рассчитывать на его показания не приходилось. Единственное, чем он мог «помочь следствию» — так это белым контуром своего тела, нарисованным мелом в прихожей — там, где его и нашли.

Два часа назад у одной из соседок по лестничной площадке испортился телефон. Она решила зайти в квартиру напротив, чтобы позвонить на телефонную станцию. На звонок в дверь никто не открывал, но женщина была твердо уверена, что ее юная соседка Оксана должна находиться дома. Почему она решила толкнуть дверь, женщина и сама не могла объяснить. Но дверь открылась, соседка проникла в квартиру и… побежала вызывать «Скорую» и милицию.

Очевидных, бросающихся в глаза фактов было немного. Никаких следов взлома на замке — следовательно, погибшая девушка знала своего убийцу или убийц и сама впустила их в дом. Но что произошло дальше? Почему они набросились на нее — она яростно сопротивлялась, и в комнате царил настоящий погром, — затем пытались задушить и, наконец, застрелили? Возможно, имела место попытка изнасилования, но в самый разгар схватки появился Куприянов, вступился за свою возлюбленную и получил две пули — в грудь и в живот.

Впрочем, скорее всего это было классическое заказное убийство — убивать пришли не ее, а его. Прижогин уже знал, что убитой была 23-летняя гражданка Украины Оксана Незовибатько, а ее возлюбленным, который снимал для нее эту роскошную квартиру, — глава фирмы «Родос», некий господин Куприянов, 38 лет, уроженец города Пскова. Фирма «Родос» торговала аудио- и видеотехникой и имела в Москве два фирменных магазина. Возможно, господин Куприянов отказался от предложенной ему «крыши» или не сумел вовремя расплатиться с кредитами. Кстати, он уже свыше пяти лет был женат на москвичке и проживал в ее квартире, расположенной на другом конце города.

По просьбе Прижогина один из оперативников позвонил вдове бизнесмена и пригласил ее приехать в больничный морг, для опознания трупа мужа.

— Ну и как она отреагировала? — поинтересовался Леонид Иванович, когда оперативник положил трубку.

— Пришла в ужас и заявила, что немедленно выезжает. Я дал ей адрес больницы.

Прижогин взглянул на часы — было уже девять вечера.

— Встретишь ее там и оформишь протокол опознания. Действуй.

Проводив оперативника, Леонид Иванович пригласил на кухню ту самую соседку, которая вызвала милицию. Это была бесформенная, толстая дама старше пятидесяти, в ядовито-зеленом шелковом халате.

— Я так и знала, что этим кончится! — первым делом запричитала она. — Ах, бедная девочка, как мне ее жаль!

— Откуда у вас была такая уверенность? — тут же встрепенулся Прижогин.

— А к чему хорошему может привести знакомство с человеком, у которого есть красное «Вольво»?

Куприянов ездил именно на такой машине, поэтому речь шла явно о нем.

— Вам не нравился ее сожитель? — осторожно поинтересовался Прижогин.

— А что в нем может нравиться? — возмутилась женщина. Невысокий, плюгавый и какой-то вялый, как снулая рыба. Да еще старше ее почти на двадцать лет.

— Не на двадцать, а на пятнадцать… Но что-то хорошее в нем было?

— Да ничего подобного. Ксюша-то с ним и жила, потому что он ей квартиру снимал — она сама с Украины, — да помогал материально, а так — на хрен он ей сдался! С ее-то внешностью она бы себе кого угодно могла найти. А ведь он еще и женат был, подлец!

— А разве Оксана об этом не знала?

— Ну как же не знала, когда она сама мне об этом рассказывала. Жену я его, правда, не видела, врать не буду — может, она до сих пор не знает, что ее муж завел шашни на стороне.

— Скажите, а у Оксаны не могло быть врагов?

— Какие враги, о чем вы! — Женщина даже всплеснула руками. — Такая хорошая, красивая, вежливая девочка… Это из-за него ее убили, не сомневайтесь! За этими «новыми русскими» всегда какие-нибудь темные дела водятся.

— А поклонники у нее были?

— Вот этого не знаю, но я ее никогда ни с кем не видела! — с такой твердой убежденностью заявила дама, словно бы речь шла не о юной содержанке, а о непорочном создании.

— Ну, хорошо, — вздохнул