Расследования Екатерины Петровской и Ко. Том 2 - Татьяна Юрьевна Степанова

Симура молчал. Но выглядел напряженно и отстраненно после столкновения в реальности с «настоящим домом на Круче» из ложных воспоминаний, оказавшимся бывшей чайной.

У Гектора зазвенел мобильный.

– Трекер, – объявил он. – Ишхан закрыл магазин до утра. И движется… – он следил за трекером на экране, – в направлении Птичьего мыса.

– Все же он живет у Тиграна, – сказала Катя.

– Не думаю. Наверное, где-то еще. А к своему родичу он срочно двинул после моих вопросов. Тормознул. Стоп машина. – Гектор справился с навигацией и картой, сопоставляя местоположение трекера. – Он у дома Тиграна… поспешил к хозяину держать совет. Ишхан, возможно, помнит, кто чуть не сбил его тогда на дороге рядом с Кручей. Мог определить по машине. Я ему в горячке проговорился насчет ДТП. И он усек: давний случайный свидетель начал болтать об опасном. – Гектор сунул мобильный в задний карман брюк. – Пока все зависло на паузе на Птичьем мысу. Но если он выползет и отправится на ферму…

– Убивать Восьмибратова? – ахнула Катя. – Ты думаешь, он… они с Тиграном… Но Ишхан тогда тоже был ребенком! Двенадцатилетний мальчишка!

– Вопрос у меня: засек ли он Восьмибратова через несколько дней после убийства на автозаправке, когда Тигран лично тайком увозил его, пораненного, с перебинтованной головой прочь из Кукуева? Если вдруг ночью наш карабахский пленник рванет на ферму или еще куда-то… Восьмибратов ведь живет в ином месте, не возле своего коровника… я его остановлю. – Гектор оглядел разом притихший свой маленький отряд. – Итак, Сеня и ты, Серафим… вы переночуете здесь. При контакте с Ишханом вы мне оба понадобитесь. Устраивайтесь на кухне – один на диване, другой на полу, кидайте жребий. В душе горячей воды хватит на всех.

Глава 36

Гордиев узел

Не успел Серафим первым принять душ, как ему позвонила генерал-майор полиции в отставке Раиса Козлова.

– Любовь моя! Ты даже не представляешь, сколько всего на меня навалилось сегодня! Сейчас не могу пока сказать. Позже, когда все выясню сам! – Серафим, зажав мобильник между щекой и плечом, застегивая молнию кожаной куртки, стремглав выскочил на улицу – любезничать с генеральшей.

Полосатика-Блистанова аж перекосило.

– Я с ним в кухне спать не собираюсь! – выдал он мятежно.

И точно, покинув ванную, вытирая мокрые рыжие кудри капюшоном от худи, он тоже отправился на улицу к своей машине и устроился в салоне. Симура, закончив любовную беседу, попросился ночевать в «Гелендвагене», и Гектор и Катя, конечно, ему разрешили. Гектор проверил мобильный: время перевалило за полночь, но трекер по-прежнему не сигналил.

– Задерживается Ишхан у хозяина, – объявил он, устраиваясь сидя в кровати, откинувшись на изголовье.

Катя погасила свет, подошла к окну опустить рулонную штору. В салоне «Гелендвагена» темно, Симура уснул на заднем сиденье. В салоне блистановской «старушки» мерцал огонек. Полосатик, приладив полицейский фонарик над зеркалом, корпел над ноутбуком.

– С чат-ботом ИИ советуется, что делать? И кто виноват? – сообщила мужу Катя, зорко вглядываясь в ночь.

Гектор засмеялся и сразу стал снова серьезным:

– Иди ко мне.

Она легла рядом, положила голову ему на грудь. Он обнял ее обеими руками.

– Помнишь, Евдоха сказала: Елисеев Аксинью в постели едва не задушил, – произнес он хрипло. – И Раиса Фабрикантша тоже упоминала про склонности своего бывшего.

– Гек… – Катя приподнялась, заглядывая ему в глаза.

– Что?

– Я знаю, о чем ты думаешь. Это никакого отношения к нам не имеет.

– У безымянной покойницы сломана подъязычная кость и шея свернута.

– Пусть так. Но я жива. Я с тобой. Здесь. Да, рефлекс был твой, в прошлом служивший тебе защитой, но ты меня от него уберег. Не поранил. Не задушил. Остановился. Даже сравнивать нельзя наше с тобой и это, между прочим, еще даже не проясненное, а весьма смутное, из области догадок. С нашим мы справимся, с худшим справлялись вместе. Ты вон какой у меня мощный, смелый, умный, но… совершенно безбашенный. Гектор Троянский. И потом, твоя тибетская печать… Сила!

Гектор улыбнулся печально, перебирая пальцами ее волосы.

– А если Ишхан не поедет приканчивать фермера? – спросила Катя, переключая его мысли. – У нас есть план?

– Его лавка в восемь открывается, встает он рано, к половине шестого нагрянем к нему в логово. Трекер нас приведет. Если зависнет до утра у Тиграши, двинем прямо к ним. Ишхан не просто свидетель. Он участник событий, пока неизвестных нам. Факт – кровь на сорняках у калитки, виденная Улитой. Другой факт – одежда нашего подопечного тоже была в крови. По группе схожей с отцовской, а вдруг нет? ДНК ведь не смогли определить. Третий факт – Ишхана пацаном исполосовали не в Карабахе, а здесь. Причем произошло нападение в короткий период времени. Восьмибратов утром видел его на дороге целым-невредимым. А через два или три дня после обнаружения тела Елисеева и явления алкашам Серафима Ишхан сидел в машине родича уже с забинтованным лицом. Все вместе наводит на конкретный вывод. Парень сегодня в магазине уперся. Он ключ ко многим загадкам в деле, и одновременно он же – гордиев узел. Я его предчувствовал, помнишь? Но я гордиев узел… распутаю.

– Как, Гек?

– Вот так. – Он страстно поцеловал Катю.

Сигнал…

Но они все равно не смогли оторваться друг от друга, целуясь. И лишь спустя некоторое время глянули вместе на экран.

– Не на ферму он направляется, – шепнул Гектор. – В сторону Выселок.

– К Евдокии Ежовой в гости? – Катя следила за пульсирующей красной точкой, ползущей по карте.

– Выселки – здешний пригород, дома по деревенскому обычаю шеренгой вдоль тракта. А дальше через поле я видел старую котельную и за ней стройку, когда мы Стукачку навещали.

Катя втайне посетовала: она вообще не помнила окрестности Выселок, дом Евдохи и тот бы уже не нашла! А Гектор всю местность разом оценил и запомнил.

– Остановился. – Гектор вновь сверился с картой. – Если Выселки – окраина Кукуева, то он сейчас на окраине окраины.

Они еще немного подождали, следя за трекером. Но алый маркер замер.

– Дома у себя Ишхан. На рассвете его выдернем. А сейчас ты спи. – Гектор не выпускал Катю из кольца своих рук. – Я подежурю.

Катя уплывала в сон: она вновь безмерно устала. День незабываемый, сложный, насыщенный парадоксами, тайнами…

В наполовину закрытое рулонной шторой окно сочились с Оки серые утренние сумерки вместе с осенним туманом.

Катя открыла глаза.

– Пора, – шепнул ей Гектор. Он не спал.

– Гордиев узел не распутывают, разрубают, –