Динамитчик. Самые новые арабские ночи принца Флоризеля - Фанни ван де Грифт Стивенсон

видели, какого посредника и какое место они выбрали, чтобы снабдить меня средствами, необходимыми мне для бегства. Я признаю, что вы смелый и умный человек, к тому же вы произвели на меня самое благоприятное впечатление. Однако как вы можете ставить своё мнение выше мнения моего дядюшки, бывшего министра с огромным политическим опытом и человека, приближённого к Её Величеству? Если я сумасшедшая, то кто же тогда он? К тому же, мне кажется, у меня есть особые причины просить вас о помощи. Какой бы странной вам ни показалась моя история, вы знаете, что большая её часть – сущая правда. И если вы, слышавший взрыв и видевший мормона на вокзале, не поверите мне и откажете в помощи, к кому ещё мне тогда обращаться?

– Значит, он дал вам деньги? – спросил Чаллонер, которого волновал только этот аспект.

– Ага, выходит, я стала вам интересна! – воскликнула она. – Хотя, откровенно говоря, вы просто обязаны помочь мне. Если бы я хотела попросить вас о какой-то хлопотной, необычной или даже подозрительной услуге, я бы о ней даже не говорила. Но в чём же эта услуга? Совершить приятную поездку (за которую, если вам угодно, я заплачу) и передать от меня другой даме некую сумму денег. Что может быть проще?

– А сумма значительная? – поинтересовался Чаллонер.

Она достала из-за пазухи свёрток и с удивлением обнаружила, что так и не удосужилась пересчитать деньги. Разорвав обёртку, девушка высыпала на колени целый ворох банкнот. На подсчёт ушло некоторое время, поскольку купюры оказались самого разного достоинства. Наконец, приплюсовав к ассигнациям несколько золотых соверенов, девушка насчитала немногим меньше семисот десяти фунтов стерлингов. Вид такого количества денег произвёл мгновенный переворот в сознании Чаллонера.

– Сударыня, и вы намереваетесь доверить подобную сумму совершеннейшему незнакомцу? – поинтересовался он.

– Ах, вот вы о чём! – ответила она с очаровательной улыбкой. – Но я вас больше не считаю незнакомцем.

– Сударыня, – возразил Чаллонер, – я полагаю своим долгом кое в чём вам признаться. Хотя я и происхожу из весьма древнего и достойного рода – по материнской линии я являюсь прямым потомком Тюдоров, – я считаю себя не вправе скрывать от вас, что дела мои находятся в весьма плачевном состоянии. Я весь в долгах, и в карманах у меня практически пусто. Короче говоря, я сейчас нахожусь в таком положении, когда для множества мужчин значительная сумма денег представляет собой искушение, которому невозможно воспротивиться.

– Разве вы не видите, – ответила девушка, – что подобными словами вы развеяли мои последние сомнения. Возьмите их.

И с этими словами она сунула купюры в руки Чаллонеру.

Он долго сидел, держа ворох ассигнаций с таким растерянным видом, что мисс Фонбланк не смогла удержаться от смеха.

– Ну же, – подбодрила она его, – оставьте все сомнения и положите деньги в карман. И чтобы развеять последние следы недоразумения, назовите мне имя моего рыцаря, ибо мне весьма неловко использовать в разговоре с вами одни местоимения.

Если бы речь шла о даче взаймы, то на помощь молодому человеку тотчас пришла бы мудрость предков. Но под каким предлогом отказаться от столь доверительного поручения? Любой из рассмотренных им означал в лучшем случае неучтивость или даже оскорбление; к тому же сияющие глаза и дивная улыбка его спутницы уже пробили брешь в панцире осмотрительности, в который он обычно облачался. Всё это, размышлял он, может оказаться простой мистификацией, возмущаться по поводу которой было бы просто глупо. С другой стороны, взрыв, разговор в таверне и деньги в его руках, безусловно, служили доказательством существования некой серьёзной опасности, и будь всё это так, может ли он бросить её? Существовал двоякий риск: риск проявить чудовищное неуважение к даме и риск ввязаться в некую бесполезную затею. Весь её рассказ казался выдумкой, однако деньги были вполне реальны. Вся эта история отдавала авантюризмом, однако девушка являла собой воплощённое очарование, и её речь и манеры указывали на её принадлежность к высшему обществу. Пока он мысленно метался в поисках решения, он вдруг во всех подробностях вспомнил совсем недавний разговор. Не он ли обещал Сомерсету бросить вызов традициям и ввязаться в первое же приключение? Б него он уже почти ввязался.

Резким движением он засунул деньги в карман.

– Моя фамилия Чаллонер, – представился он.

– Мистер Чаллонер, – обратилась она к нему, – вы великодушно пришли мне на помощь, когда всё обернулось против меня. Хотя сама я персона незначительная, моя семья весьма влиятельна, и я не думаю, что вы пожалеете об оказанной мне услуге.

Чаллонер зарделся от удовольствия.

– Полагаю, что, возможно, пост консула, – добавила она, глядя на него с искренним восхищением, – консула в крупном городе, столице или где-то ещё… Однако мы теряем время, давайте же приступим к делу.

Она доверительно взяла его под руку, чем ещё больше расположила к себе, и, пока они шли по парку, она развлекала его шутками. Около Марбл-Арч они сели в кэб, который быстро довёз их до вокзала на Юстон-сквер. Зайдя в ближайшую гостиницу, они заказали великолепный завтрак. Первым делом юная дама попросила принести ей письменные принадлежности и торопливо набросала несколько строк, примостившись на углу стола, при этом не переставая одаривать своего спутника нежными улыбками.

– Вот вам рекомендательное письмо к моей кузине, – сказала она, сворачивая листок. – Хоть я её никогда и не видела, она слывёт весьма очаровательной дамой и признанной красавицей. Об этом мне доподлинно ничего не известно, но, по крайней мере, она очень добра ко мне, как и её отец-лорд и как вы – добрейший из всех, кто мне известен.

Она произнесла эти слова с необычайным жаром, одновременно заклеивая конверт.

– Ах! – вдруг спохватилась она. – Я уже запечатала письмо! Это не совсем вежливо, и всё же, сказать по-дружески, так даже лучше. В конце концов, я посвящаю вас в семейные тайны, и, хоть мы с вами уже старые товарищи, вы всё ещё незнакомы с моим дядюшкой. Поезжайте в Глазго по этому адресу на Ричард-стрит и, как только прибудете туда, передайте это письмо лично в руки мисс Фонбланк, поскольку именно этим именем она предпочитает называться. Когда мы встретимся вновь, вы мне расскажете, что вы о ней думаете, – добавила она лукавым тоном.

– Ах, – почти нежно отозвался Чаллонер, – она наверняка не вызовет у меня никакого интереса.

– Не делайте поспешных выводов, – вздохнула юная дама. – Кстати, я совсем забыла… Это очень по-детски, и мне весьма неловко об этом говорить… Когда вы встретитесь с мисс Фонбланк, вам надо выглядеть несколько нелепым, что на самом деле к вам нисколько не относится. Мы