Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 - Роберт Уилсон

– Что ж, ты можешь о нем поговорить, а я посижу рядом и посмеюсь.

Он откусил огромный жирный и сочащийся соком бекона кусок булочки и отхлебнул кофе.

– Слушай, ну правда! Мы вместе уже почти четыре года. И ведь ты не молодеешь.

– А ты не хорошеешь.

Он перестал жевать.

– А может, ты хочешь, чтобы мы сначала поженились, – в этом прикол?

– Нет, просто я об этом не думала, – сказала я, делая глоток из стакана с латте и глядя на улицу, где какая-то старушка с хозяйственной сумкой на колесиках остановилась у клумбы поболтать с зарянкой. – На моей половине церкви было бы пустовато, а?

– Это не важно. Мы можем вообще убежать и расписаться тайно. В Гретна Грин. Найджел так сделал. Остановились в классном недорогом отеле.

– Ого, какая прелесть, слушай, давай обсудим это в другое время? И где-нибудь, где я не буду, типа, стоять на опилках и смотреть, как ты жуешь?

– Спасибо за еду!

Он вздохнул и двинулся обратно к стремянке, с помятым пакетом «Греггс» и стаканом кофе в руках. На этот раз обошлось без поцелуев. Хм-м, подумала я. А что, если это решающий мяч? Либо я рожаю ради спасения наших отношений, либо он выходит из игры. Что, если все это время мы карабкались на водную горку, ведущую в Долину Разрыва, и вот он уже положил перед собой дощечку. Вниз – или никуда.

Тут у меня в голове мелькнуло: нельзя его расстраивать. Нельзя забывать про мою далеко распланированную игру.

Я задержалась в дверях, мысленно взвешивая имеющиеся у меня возможности. И наконец придумала, как надо:

– Ладно, поговорим об этом вечером. Если ты так хочешь.

Он оглянулся, уже дойдя до лестницы, и застыл с набитым ртом.

– Серьезно? – проговорил он.

– Ну да. Возьмем «Нандос» и поговорим. Обсудим, как ты будешь меня осеменять, пока не высеменишь вусмерть. Договорились?

Он покраснел и оглянулся на остальных: оба его товарища бросили штукатурить и пилить и уставились на него вытаращенными глазами.

Я вышла на улицу, чувствуя себя фута на три выше ростом.

И к другим новостям: Лайнус сегодня ОЧЕНЬ ЧАСТО бегал в туалет.

Четверг, 7 марта

Крейг теперь весь такой романтичный и постоянно делает для меня что-нибудь приятное – конечно, это исключительно из чувства вины, но мне все равно нравится. Вчера купил банку «Нутеллы», хотя я даже не просила. Сегодня явился домой с маленьким ночником в виде гриба – говорит, увидел его в магазине подарков и «вспомнил, что ведь ты любишь всякое такое про лес». Так мило.

Разговор о ребенке прошел хорошо. Крейг чувствует, что он уже готов, я чувствую, что еще не готова. Он хочет оставить что-нибудь после своей смерти, а я хочу договор на издание книги и домик в деревне с собственным улеем. Он хочет «сына и наследника, с которым можно играть в футбол и учить его кататься на велосипеде», а я хочу бедра размера S и новую ванную для Сильванианов.

Но я уступила. Потому что вот такая я милашка.

– Ладно, – сказала я, когда у меня напрочь закончились доводы. – Я согласна. Давай заведем ребенка.

– Ты уверена?

– Да. Бросаю принимать таблетки – и приступаем.

Он тут же воодушевился – как будто только этих слов от меня и ждал. Едва вернувшись из «Нандос», мы сразу забрались в постель и не вылезали оттуда до завтрака. И хотя он наверняка уже много раз принимал душ с последней своей встречи с Членошлифовальщицей Ланой, я никак не могла избавиться от мысли о том, что его половой орган усеян ее микроскопическими вагинальными клещиками. Фу, господи боже, и ведь микробами из ее задницы тоже! Я изо всех сил надеюсь на то, что он как следует оттирает себя антибактериальным мылом, которое я все время ему подсовываю.

Ну это же надо, на какие жертвы приходится идти!

Сегодня утром мы опять это делали. Он только раскрыл глаза, как тут же начал тыкаться носом мне в шею и нашептывать что-то на ушко. Печаль, но моей вагине было вообще не до того. Уж он ее и так и эдак обхаживал, буквально из кожи вон лез, но она лежала никакая, как дохлая мышь.

– Ну давай же, – сказала я. – Засовывай!

– Да я уже засунул! Просто ты не намокла.

– Ну, знаешь ли, я не виновата. Ты меня просто не возбуждаешь как следует. Передай-ка мне лубрикант.

Но на всем белом свете не хватило бы лубриканта, чтобы эта сука сегодня ожила.

– Дай мой телефон.

Он взял телефон с тумбочки.

– Подожди пять минут. Сейчас найду тот видос с участковой медсестрой и пятерыми черными парнями.

Он перевернулся на спину и со вздохом подложил руки под голову.

Не успела я зайти на «ПорнХаб», как увидела в сети нечто такое, из-за чего в районе промежности дела тут же пошли на лад. На экране телефона светилось уведомление от новостного канала «Газетт»:

НЕ РАЗГУЛИВАЕТ ЛИ ПО ЮГО-ЗАПАДУ

СЕРИЙНЫЙ УБИЙЦА?

В статье говорилось о Гэвине Уайте, но его убийство связывали с тремя другими, произошедшими несколько недель назад в Лондоне: между ними прослеживалось отчетливое сходство. Мужчин пыряют ножом в парке и оставляют умирать. И какое удивительное совпадение: двоих из убитых звали Гэвин!

Третьего звали Клайв.

Моего Мужика из Парка включили в число предполагаемых жертв настоящего серийного убийцы, и расследованием занимается не хрен собачий, а сам Скотланд-Ярд! Мой несчастный Мужичок из Парка прославил меня НА ВСЮ СТРАНУ (ну, типа). Я дрожала от восторга. В нижней части тела – особенно.

Так что – да, «БаззФид», можешь отнести меня к числу тех, кто «испытывает сексуальное возбуждение на фоне девиантного поведения». Но я, кстати, никогда-никогда-никогда не писалась в постель и не мучила маленьких животных. За исключением того случая, когда на Рождество съела все мятные шоколадки на глазах у разволновавшейся Дзынь, а потом отдала ей одни только пустые фантики.

– Я готова. Давай. Вставляй.

Крейгу, похоже, понравилось, что я взяла на себя доминирующую роль. Я закрыла глаза, и мы реально пошли вразнос: стучали изголовьем кровати о стену и все такое, раньше мы так никогда не делали – изголовье жило себе спокойненько. В какой-то момент я услышала, как под матрасом что-то хрустнуло – одна из деревянных планок. Чертова «Икея».

В последнюю секунду, когда Крейг включил режим отбойного молотка и приговаривал: «Я щас кончу, я щас кончу», я закричала: «Ну давай уже кончай!» – и приказала ему кончить в меня как можно глубже. Он тут же ткнулся в меня так глубоко, как только мог, я крепко обхватила ногами его спину, и он во все горло заревел в подушку. И знаете этот момент, когда понимаешь, что вот-вот кончишь? Знаете, как в голове на секунду вспыхивает картинка, которая отправляет вас «туда»? Для меня в это мгновение такой картинкой стал Гэвин Уайт. Это он был сейчас во мне и лежал, умирая, весь залитый собственной кровью, и моя рука сжимала ножницы, воткнутые ему в шею. Это он кончал сейчас в меня, хватая ртом воздух, клокоча и умирая. И рука моя лежала на его притихшей холодной груди.

– Охрене-е-е-еть, – выдохнул Крейг, весь в бусинах пота.

Наши разгоряченные головы прижались друг к другу висками, и, наверное, со стороны