Карамельные дюны - Алина Егорова

— Ну да. А что такого? Когда это было! Не переживай, с тебя никто ничего не спросит, — улыбнулась Соната.

«Эта идиотка решила растрезвонить на всю округу о моем скелете в шкафу. Неспроста она мне вручила „подарочек“ при нашей последней встрече. Не иначе как намекала. Теперь кроме нее появилась еще одна посвященная — радиоведущая, которой Сонка все растрепала, как на духу».

— Леся, — назвала она Алекса прежним ласковым именем, касаясь его ладони своими длинными прохладными пальцами, — давно хотела узнать, почему ты тогда меня оставил?

Алекс пожал плечами — он не знал, что ответить.

— Любовь вообще штука непонятная.

Алекс. Литва. 90-е годы

Она танцевала фламенко. Чувственно, неистово, страстно. Плавные движения изящных пальцев, гордо поднятая голова, царственная осанка и волна ярко-красного шелка. У нее было красивое испанское имя — Иоланта, и она сама походила на испанку: магнетический взгляд шоколадных глаз из-под прямых, как стрелы, бровей, темно-каштановые локоны и губы цвета вишни. Леся завороженно смотрел на танцующую девушку, не в силах отвести взгляда. Он влюбился сразу и навсегда, как это бывает в шестнадцать лет.

В зале давно закончилась репетиция и на смену танцорам фламенко пришла другая группа, но Леся продолжал стоять в коридоре студии, бездумно глядя сквозь широкие стеклянные вставки в стене танцевального зала. Он пришел сюда встретить Сонату после репетиции. Она в этой студии занималась ирландскими танцами. Заранее они с Соной не договаривались — он знал ее расписание и решил прийти без предупреждения. Группу «ирландцев» перенесли на другое время, но Леся ничуть не расстроился, что не увидит Сонату, напротив, он поймал себя на мысли, что этому рад.

Премьера состоялась через неделю. Леся сидел во втором ряду торжественный, с двумя букетами: белых и красных роз. Он не был любителем танцев, но сюда примчался со всех ног: в программе после ирландского соло значилось исполнение фламенко.

Соната нежная, светлая, легкая, как тростинка. Когда она вышла на сцену, Леся не мог налюбоваться ею. Она очень органично смотрелась в танце. Рил, исполняемый в мягких балетках, как нельзя подходил ее характеру: строгий, холодный и в то же время экспрессивный и яркий. Иоланта — полная противоположность Соны. Соната приняла белые цветы со сдержанной улыбкой и легким наклоном, Иола обожгла волнующим взором цыганских глаз. Вместе с пурпурным букетом она забрала его сердце.

Леся очень удивился, когда Иоланта приняла его приглашение. Он и не надеялся, что девушка всерьез воспримет записку, вложенную в букет. Звезда сошла с небес и оказалась так близко, что ее позволено коснуться рукой. От ее прохладных кистей и легкого дыхания поплыла земля.

— Так мы пойдем куда-нибудь или будем стоять в этом холле? — улыбнулась она уголками губ. Леся пришел в себя и растерянно протянул три бархатные розы, в суете уронив две из них на пол. Девушка звонко рассмеялась и одарила его теплым взглядом.

Идя под руку, они покинули студию танцев, где Лесе хватило смелости напроситься на встречу со своей мечтой.

Леся терзался выбором недолго. Сначала он метался между двумя девушками, позже стал подумывать о том, чтобы остаться с обеими. Иола затянула в омут, закружила, заманежила, и все решилось само собой, избавив его от мучительного выбора. О Сонате Леся и не вспомнил.

Майя

Алик не мог не съязвить. Такова уж была его натура — даже когда все идет отлично, он все равно отыщет плохое. Новая передача Снегиревой пользовалась успехом, и это сразу же отразилось на количестве заключаемых договоров с рекламодателями. Смолин как бы между прочим заметил:

— Голосу надо придавать больше трагизма, раз повествуете о драматических событиях. А вы птичкой щебечете — никак из образа пионервожатой не выйдете.

Майя не сочла нужным что-либо ответить, она давно привыкла к хамской манере программного директора все огульно хаять. Тем более что возражать себе дороже — Алик считал, что его слово должно быть последним.

— Тему надо углублять. Эта история про… Как там ее? Прибалтийскую любовь-морковь имеет конец. У вас есть наготове нечто подобное? Нет? О чем вы думаете? Ваша передача стоит в квартальном плане, и меня не волнует, есть ли у вас материал или нет. Он должен быть. Я так сказал! Чтобы к концу недели представили проспект следующего цикла программ.

— Откуда берутся такие идиоты?! — этот риторический вопрос Майя задала в очередной раз, когда вернулась за свой стол. В последнее время такой вопрос возникал особенно часто — Смолин стремительно съезжал с катушек. Сейчас Снегиревой совершенно не хотелось думать о том, где взять материал для будущих программ. Она устала и поэтому позволила себе на сегодня забыть о делах. А следующая история как-нибудь состоится — всегда что-нибудь подвернется или, на худой конец, она сама ее выдумает и выдаст за подлинную.

— Все, на сегодня достаточно, — сказала Майя сама себе и собралась уходить домой. Она уже надела шубу и погасила свет, как раздался телефонный звонок.

Майя посмотрела на табло — вызов был городским. Если бы звонил Смолин, ни за что бы не сняла трубку: пусть катится к черту — рабочий день давно закончился.

— Добрый вечер! Я могу поговорить с Майей Снегиревой?

Она словно напророчила: материал пришел в руки сам.

Звонивший представился Дмитрием, он заверил, что его история — как раз то, что ей надо: динамичная, интригующая, увлекательная. Сжатый пересказ сюжета Майю заинтересовал. Возможно, что из этого что-то получится. Они договорились встретиться в конце недели. Дмитрий хотел немедленно, но идти куда-либо сегодня у Майи не хватало сил, а завтрашний день был заполнен под завязку.

Алекс залез в Интернет и очень скоро нашел интересующую его информацию. Снегирева Майя Леонидовна, диджей радиостанции «Звездная пыль». Там же фото.

«Если у вас есть что рассказать нашим слушателям, свяжитесь с нами», — обращалась Снегирева. Телефон, адрес электронной почты.

— Отлично, — удовлетворенно хмыкнул Алекс.

Радовало, что передача «Закрома души» выходила только по воскресеньям, а в субботу повторялись предыдущие записи. Он прикинул, что время у него еще есть.

Перед тем как звонить на радио, Алекс изучил репертуар «Звездной пыли». Он выдумал сентиментальную историю и предложил ее для эфира.

Камил

Чем меньше оставалось времени до возвращения Сонаты из Вологды, тем воодушевленнее себя чувствовал Камил. Он с нетерпением ждал встречи, чтобы окунуться в теплое море ее обаяния, смотреть в ее светлые глаза и слышать волшебный голос. Сона была лекарем его души, его отрадой. С