Абсолютный дрейф - Роман Николаевич Зимьянин

– Почему ты так решила?

– Долго рассказывать, но пока поверь мне на слово. Сейчас я хочу сориентировать тебя на другом: я абсолютно уверена в том, что в момент гибели Петерсона рядом с ним физически не мог быть ни один из членов Ледовой базы.

– Алевтина, я же попросил прощения! Не надо так жестоко мстить и лепить из меня полного идиота…. Ведь кто-то же взял ключ? Кто-то угробил последний трактор и поджог склад? Ну не духи же это полярные вытворили?

– Не духи – люди. Но пришли они со стороны…

– У нас что – под боком еще одна база? Где-то рядом вторая экспедиция дрейфует? Или эти уроды на летающей тарелке сюда прилетели?

– На счет инопланетян ничего утверждать не могу. А вот то, что относительно недалеко от нас есть еще одна база, это всем известно.

– Ты о Мобильном лагере? Опять – двадцать пять… Да я же все тебе сто раз объяснял: Буткус и Пожарский никак не смогли бы с «крюком» через Ледовую базу добраться на Полюс к утреннему сеансу связи. Вдобавок, весь их ночной маршрут, все контрольные точки, благодаря геолокации «Иридиумов», четко зафиксированы электронными средствами объективного контроля. Я даже в тетрадку эту распечатку из штабного компьютера вклеил. Видела?

– Конечно. Это-то меня сразу насторожило и натолкнуло на мысль о заранее «заготовленном» алиби. Ты не допускаешь, что спутниковый телефон мог находиться в одних санях, которые двигались в сторону Полюса, а на вторых Буткус или Пожарский догнал Петерсона, оглушил его и приторочил сани к бульдозеру?

– Аля… Я сам дважды прошел весь ночной маршрут Петерсона. Туда и обратно. Да и Деев, который тогда со мной был, подтвердит, что от Ледовой до стоянки Ольгерда и Родиона шли следы только от саней датчанина. Скажу больше: я и по маршруту Буткуса прошел несколько сот метров. И вот там-то были отчетливые «дорожки» от двух саней и большое количество собачьих следов и экскрементов.

– Ну, не знаю. Тогда все что вы нам в академии преподаете – вранье. Я прогнала твою таблицу через алгоритм трех законов логики. В точном соответствии с тем практикумом, который я сдавала тебе в конце 4-го курса.

– Давай-ка поподробнее…

– Законы тождества, противоречия и «исключения третьего», говорят о том, что у всех членов лагеря есть железное «временное алиби». Если выражаться в соответствии с твоей таблицей – все постоянно находились на «зеленых островках», друг у друга на виду. Процент вероятности чуть занижен только у Александра Кузьмича …

– Это ты, конечно же, рассчитала с погрешностью на ваши бабские сплетни и ночные откровения?

– Не на сплетни, а факты, – твердо стояла на своем девушка.

– Ладно, хорошо … Ну, а если без «твоих поправок», строго по моим выкладкам просчитать? Какие цифры получаются?

– С привязкой к трем эпизодам – интервал вероятной смерти Пэра, время вывода из строя бульдозера и время поджога склада – вероятность причастности девочек составляет ниже 10 процентов. У парней – около 15. У Александра Кузьмича и японца … почти 80.

– Вот! Наука не врет! Законы логики не обманешь! – возликовал Гарри. – Все-таки Федорчук и геофизик!!! Я так и знал, – в Агатине вновь восторжествовал дух оперативника.

– Гарик, но, если верить девочкам….

– Ты бы еще белых медведей по ночам подслушивала. Глядишь, и узнала бы, как Буткус на летающих санях датчанина догонял, – раскатисто рассмеялся Агатин. – «Де-е-вочки»… Да вруньи они самовлюбленные…

– Ах так? Тогда ищи своих шпионов сам, самовлюбленный … дуболом, – Алевтина швырнула в Генриха тетрадку и едва не плача от досады побежала в сторону лагеря.

«Дуболом – это еще мягко сказано», – согласился с любимой Агатин.

Но раскаянье было вновь запоздалым.

ГЛАВА 3. ЗА ПЕРИМЕТРОМ

Спасательная операция

А жизнь в Ледовом лагере, несмотря на ни на что, шла своим чередом. Экспедиция сократилась на два человека, само ее существование оказалось под угрозой, но с началом каждого нового дня она привычно возвращалась к своему естественному походному обиходу.

Сразу после завтрака механики отправились к застрявшему в трещине бульдозеру и сняли с него радиатор, чтобы заменить им тот, который изрешетил коварный, неуловимый пока преступник.

Из Мобильного лагеря пришла ежеутренняя телеграмма. Филиппов докладывал об успешном ночном переходе, о результатах глубоководных исследованиях океанских вод в географической константе «90°00′00″» и о том, что вертолет Чавадзе один одинехонек теперь коченеет на арктическом морозе в 6 километрах от места их новой стоянки.

Для спасения винтокрылой машины предлагалось сделать следующее: разобрать на резервном вертолете часть винта, снять на время насос гидросистемы и доставить Чавадзе. Иосиф Шалвович божился, что его экипаж за 3-4 часа сможет провести замену вышедшего из строя агрегата. Родной гидронасос командир борта №1 обещал оживить по возвращению на базу, где специально для таких случаев был оборудован обогреваемый технический ангар и имелись все необходимые инструменты.

Собственно, ничего оригинального в этой идее не было – ровно по такому же нехитрому пути пошли трактористы. Правда, риск в случае с авиационным «донорством» был значительно выше: при неудачном исходе и с учетом нынешнего расстояния между Ледовым лагерем и Мобильной базой, экспедиция могла на несколько дней остаться без воздушного транспорта.

Прикинув все «за» и «против», Федорчук согласился с предложением Филиппова и Чавадзе и дал команду второму экипажу разбирать гидросистему резервного Ми–8. Доставку донорской детали к Чавадзе он решил возглавить лично.

Агатин узнал об этих утренних вводных постфактум, вернувшись в лагерь после неудачного свидания. Вначале он хотел вновь отругать Кузьмича за самоуправство. Но, памятуя как неудачно сложились прежние диспуты, решил поступить хитрее. Нахмурив для вида брови, он начал расспрашивать старшего товарища, как будет осуществляться транспортировка гидронасоса и планируется ли заезд в Мобильный лагерь.

– Придется заехать. Филиппов просит, чтобы я временно открепил японца от нашей стационарной лаборатории и взял с собой. Вроде у Иваныча все отладилось. Говорит, надо, мол, повысить статус исследований до международного уровня, – Кузьмич важно поднял указательный палец к небу. – Стратег у нас Филиппов… Да, еще он просит два комплекта водолазного снаряжения и резервные аккумуляторы для спутниковых телефонов…

Внешне Агатин сохранял спокойствие. Но интеллектуальное естество вмиг ощетинилось интуитивными рецепторами: два главных подозреваемых вместе уезжают из лагеря – это может быть неспроста.

– Ну, что, лады? – Федорчук показательно вытянувшись по струнке и уточнил, – Можно начинать сборы, товарищ начальник?

– Александр Кузьмич, а