Бесшумная смерть - Эдуард Анатольевич Хруцкий

– Товарищ генерал, сколько же нам ждать?

– А хоть до пенсии. Ждите.

Борис Кондрашов по кличке Капитан

Они сидели в машине на Оостер-паркз-траат, рядом с необыкновенно ухоженным, прямо-таки игрушечным парком, и ждали.

Дом напротив просматривался очень хорошо. Неплохой дом был у этой сволочи ван Дехена. Совсем неплохой. Разноцветный кирпич, окна из какого-то необыкновенного стекла, цветные витражи, зеленая лужайка с маленьким озерцом.

Даже низенькая решетка была выкована красивыми узорами.

Они сидели и молчали; Борис вообще не любил трепаться перед делом.

Убивать людей – занятие малопочтенное, хотя и хорошо оплачиваемое. Он с омерзением смотрел, как в американских фильмах киллеры перед делом весело трепались или жрали гамбургеры.

Ему перед делом не хотелось ни с кем общаться.

Они сидели и курили. Тихо играло радио. Внезапно музыка оборвалась, и послышался любящий всех голос диктора.

– Знаешь, что она говорит? – спросил Бернар.

– Нет, я же не знаю голландского.

– Она предупреждает водителей, что на Лейдез-траат начались ремонтные работы и объезд по…

Бернар не договорил. Из дверей дома вышел невысокий стройный мальчик со светлыми волосами, спадающими на плечи. Был он затянут в голубую джинсу, в небрежно накинутом плаще.

Он подошел к маленькому красному «остину», типично женской машине, и картинно облокотился.

Появился ван Дехен, он подбежал к мальчику, поцеловал его в губы и пошел к «мерседесу».

Две машины тронулись почти одновременно.

Еще через пять минут из дома вышла женщина в пестрой блузке. Она вывела велосипед и поехала в сторону центра.

– Пора, – сказал Бернар.

Борис натянул синий халат с серебряной эмблемой электрокомпании на спине и вылез из машины.

Рукой в перчатке нажал фигурную ручку калитки, по выложенной камнями дорожке обошел дом.

Маленькое крылечко, навес над ним, приоткрытая дверь. Капитан обмотал ботинки полиэтиленовыми пакетами.

Ну, пошли.

Кухня, огромная, стерильно чистая, отливающая медью декоративных ножей и сковородок.

Столовая. Мебель под старину. Скромная, элегантная, но очень дорогая.

Огромная гостиная.

Нет. Здесь ему делать нечего.

По деревянной лестнице Борис поднялся на второй этаж. Спальня. Белая с золотом кровать. Зеркальный потолок над ней. В комнате вообще много зеркал, расположенных так, чтобы можно было, лежа в постели, видеть себя и партнера. Здесь-то и трахался голландский лидер.

Ну что ж.

Борис достал из сумки противогаз. Натянул маску. Привычно развинтил контейнер, отломил головку ампулы.

Когда-то, в далеком детстве, бабушка обильно посыпала кровати дустом, спасаясь от клопов. Так же сделал и Борис.

Все.

Он спрятал пустую ампулу в контейнер, заклеил его скотчем, положил в сумку.

В гостиной он снял противогаз. На пороге дома стащил полиэтиленовые пакеты и пошел к машине.

Москва. Генерал Новожилов

Известие о смерти ван Дехена он получил утром. Ему на дачу позвонил Вдовин и сказал:

– Наш приятель уехал отдыхать.

– Хорошо, я скоро буду.

Известие не вызвало у Новожилова особой радости. Ему было жаль Кондрашова, которого он знал много лет. Видел в крайне экстремальных ситуациях, ценил его за мужество, хладнокровие и боевое умение.

Но вице-премьер был непреклонен, он уже дважды напоминал Новожилову о Капитане. Вице-премьер боялся. В правительство пришли два немолодых первых зама, делающих ставку на президентскую администрацию. А именно она поддерживала Китайца.

Пока Новожилову удалось провести несколько блестящих и чрезвычайно выгодных операций.

Под видом выставки реликтового оружия он вывез в Лиму крупную партию автоматов и выгодно продал ее. Борис Кондрашов умело провел два маршрута. Поставка ракет талибам и генералу Дустуму.

Им удалось продать танки в Армению, а противотанковые ракеты Азербайджану. Африка практически воевала автоматами Новожилова. Это был его регион, где он царствовал неразделимо. Поставка оружия чеченцам через Голландию хотя и принесла огромные барыши, но все же вызывала у Новожилова внутренний протест. Он искренне жалел, что операция эта обходилась ему так дорого.

Но все это сделать было необходимо, так как представилась уникальная возможность продать Ираку оборудование для производства бактериологического оружия. За него Ирак давал нефть в десять раз дешевле, чем мировые цены.

Комбинация эта сулила такие деньги, что вполне можно было и закругляться. После такой сделки работать уже не имело смысла.

Но вместе с тем Новожилов понимал, что он не владелец ларьков, который нажил деньги на дефицитном товаре и, продав дело, уехал доживать на дачу в Малаховку. Он был номенклатурой. Человеком свиты. Его приглашали на все приемы в Кремль, вставляли в группы, сопровождавшие президента в некоторые поездки. Он был членом бесчисленных комитетов.

Уйти из оружейного бизнеса он мог, только выбрав политическую карьеру. Для этого ему необходимо было или прорваться в Госдуму, или занять официальный пост во властных структурах.

Во времена СССР он проворачивал по поручению высших государственных лиц комбинации с оружием, а за это получал уникальные алмазы и валюту. Конечно, он знал, кому идут эти ценности и деньги. Но была и официальная версия – помощь братским компартиям и народам, дерущимся за свою независимость. Она прикрывала его, как щитом. Нынче он просто обкрадывал государство. И если за свои милые, старинные поделки он получал честные деньги, так как производил все эти пищали, аркебузы и пистолеты в мастерских фирмы, то проданное им оружие просто исчезало из государственного оборота. Он старался отслеживать политическую и, по мере сил, оперативную обстановку в стране.

Знания эти радости не приносили. Новожилов, много лет проработавший в государствах с зыбкой властью, с удивлением отмечал, что Россия сваливается в яму, в которой копошатся слаборазвитые страны.

И положение это остро необходимо тем, кто сегодня правит страной, из этой грязи, крови, людского горя рождаются громадные состояния. Бессилие власти делает чиновников всемогущими. Так было в Анголе, Мозамбике, Уганде. Везде, где разведчику Новожилову приходилось проталкивать геополитические интересы СССР.

Если раньше ставка на крупную политическую фигуру была Все-таки надежной, то при нынешней правительственной чехарде его главный компаньон мог слететь в любой момент, оставив у Новожилова незащищенную спину.

Поэтому он должен был сам спасать свою шкуру.

Он смотрел в окно машины: как изменились знакомые смолоду места. Ильинское, Жуковка, Раздоры застроились нелепыми особняками во вкусе криминальных боссов, банкиров, бывших мясников и провинциальных хапуг-чиновников, засоривших Москву. У выезда из деревни Раздоры замахал жезлом перепуганный гаишник, сгоняя машины к обочине.

Ревя моторами, сверкая маячками на крыше, пролетел кортеж машин.

– Вот сволочи, – злобно сказал генеральский шофер, – это же хозяин «Моста» поехал. Прямо как член Политбюро. Откуда они повылазили!..

Новожилов точно знал, откуда вылезли и как сделали деньги нынешние олигархи. Но знал он и другое: как